Джордж Мартин - Звезда смерти
Боб угрюмо кивнул и пошел завтракать.
Он пытался вести себя нормально, когда появился его отец. Он не знал, удалось ли ему это. Ему пришло в голову, что чужак не знает, что он сознательно помогает Охотнику. Это шанс в их пользу.
Он пошел в школу, по-прежнему задумавшись.
В сущности, хотя он и не говорил об этом Охотнику, он пытался решить сразу все проблемы. А это было трудно.
Глава 20
Вторая проблема — и решение
По дороге Бобу пришла в голову мысль, и он остановился, чтобы задать Охотнику вопрос.
— Если для твоей добычи будет невозможно или неудобно оставаться с отцом как он будет выходить? Повредит ли он отцу?
— Определенно нет. Если он попадет в такую ситуацию, или мы отыщем средство, он просто уйдет. Если твой отец придет туда, где опасно, наш друг лишит его зрения или парализует мышцы.
— Ты говорил, что не знаешь о последствиях такого паралича.
— Не совсем — с людьми, — признался Охотник. — Я говорил, почему.
— Я знаю. Поэтому я и хочу, чтобы ты попробовал на мне. Я пойду в лес, чтобы нас не видели с дороги.
На этот раз Боб говорил совсем по-другому, чем несколько дней назад, когда он полушутливо сделал то же предложение.
Охотник не удивился, когда его возражения не подействовали.
— Я уже объяснял, почему не хочу этого делать.
— Если ты не хочешь рисковать мной, я не хочу рисковать папой. У меня есть мысль, но я не стану действовать, пока не буду уверен в этом пункте. Давай.
Он скрылся за кустом.
Нежелание Охотника причинять вред мальчику оставалось прежним, но он ничего не мог поделать.
Угроза не выполнять собственный план — это одно.
Но он мог отказаться выполнять план Охотника, а это серьезно. В конце концов чужак сказал себе, что люди не так уж отличаются от его прежних хозяев, а он будет осторожен. Он сдался.
Боб, сидя в ожидании, совершенно неожиданно испытал полную потерю чувствительности ниже шеи. Он пытался приподняться, но обнаружил, что его руки и ноги как будто принадлежат другому. Странное ощущение продолжалось с минуту, хотя жертве показалось, что прошло гораздо больше времени. Затем без всякого предупреждения чувствительность вернулась его конечностям.
— Ну, как? — спросил он.
Он встал.
— Со мной что-нибудь неладно?
— По-видимому, нет. Ты менее чувствителен, чем мой прежний хозяин, и быстрее восстанавливаешься. Не могу сказать, это твоя личная характеристика, или она присуща всем вам. Ты удовлетворен?
— Да. Если и с папой будет так, возражений нет. Мне все же кажется, что он может его убить…
— Конечно, может, блокировать крупные сосуды или еще больше затянув нервы. Но потребуется больше работы и времени, по крайней мере, с точки зрения нашего друга. Не думаю, что тебе нужно было беспокоиться об этом.
— Хорошо.
Мальчик снова вышел на дорогу, сел на велосипед и продолжал путь в школу. Он так глубоко задумался, что забывал нажимать на педали.
Итак, чужак останется в теле его отца, так как для него это самое безопасное место. Ну, а если оно перестанет быть безопасным? Ответ казался очевидным.
Трудность, разумеется, заключалась в том, чтобы создать ситуацию, опасную для чужака, но не для мистера Киннэйрда. Пока эта проблема казалась неразрешимой.
Была еще одна проблема. Боб старательно воздерживался от упоминания о ней своему гостю.
Строго говоря, даже сейчас Боб не знал, что Охотник тот, за кого себя выдает. Слишком убедительной была мысль, что преступник может открыться хозяину и обмануть его лживым рассказом. В том плане, который разработает Боб, должен быть ответ и на этот вопрос — лучший ответ, чем неясные тесты, которые он испробовал несколько дней назад, когда просил, чтобы его парализовало. Все отношение, проявленное детективом, было убедительно, конечно, но он все же мог обманывать, а Боб хотел быть уверен. Нужно проверить, проявится ли такое же отношение на практике.
Успеваемость Киннэйрда в этот день оставляла желать лучшего, а после уроков он умело избегал друзей. Только угроза оставить его после уроков для дополнительных занятий возымела действие. Боб в своих рассуждениях достиг пункта, когда ему нужно было освободиться как можно раньше.
Он не стал задерживаться в школе. Оставив велосипед, он пешком быстро пошел на юг по садам.
У него было две причины оставить машину. Во-первых, в его плане она бесполезна, во-вторых, друзья подумают, что он скоро придет, и не станут его искать.
Углубившись меж садами настолько, что его не было видно от школы, Боб повернул на восток.
Его, конечно, видели. На острове все знали друг друга, но те, с кем он здоровался, были отдаленными знакомыми и не интересовались его действиями.
Через двадцать минут он был уже в миле от школы, близко к другому берегу, почти прямо на юг от дока.
Тут он свернул на северо-восток вдоль короткой части острова и быстро оставил холмы между собой и домами. Неиспользуемая земля здесь заросла меньше. Здесь были густые кусты, но не было деревьев.
Курс должен был привести Боба на поле, где выращивался фураж.
Однако, дойдя до крайнего южного пункта хребта, Боб свернул вверх и вышел из зарослей почти на вершине. Здесь он лег и пополз вверх, к месту, откуда мог заглянуть на другую сторону.
Это было почти то же место, где он спал в ночь, когда заливали стены.
Активность была обычной: взрослые работали, дети суетились под ногами. Боб поискал своих друзей и в конце концов решил, что они либо занялись лодкой, либо работают в бассейне. Внизу они не показывались. Отец был здесь, однако, и за ним мальчик следил особенно внимательно, поджидая возможности, которая, он был уверен, появится. По количеству незавершенных стен он рассудил, что глазировка еще не кончена. Рано или поздно потребуется заполнить цистерну. Он не был уверен, что именно мистер Киннэйрд повезет ее на заправку, но это было очень вероятно.
Впрочем, неуверенность отразилась на Бобе. Охотник заметил, что его хозяин ни разу с момента их встречи не был так возбужден. На лице у него было серьезное выражение, глаза были устремлены вниз.
Уйдя из школы, он не сказал Охотнику ни слова, и детектив испытывал любопытство. Он напомнил себе, что Боб далеко не глуп, и его земной опыт делает его более подходящим для предстоящего, чем Охотника. Детектив испытывал некоторое самодовольство, от того, что ему раньше удалось найти беглеца. Теперь он понял, что у мальчика есть свой план действий, и лишь надеялся, что этот план достаточно обоснован.
Неожиданно Боб двинулся, хотя Охотник не заметил никаких перемен внизу. Не пытаясь скрыться, Боб спустился вниз. У миксеров лежали куртки, оставленные рабочими. Боб, не обращая внимания на наблюдателей, порылся в их карманах. Он отыскал коробку спичек.
