Клиффорд Саймак - Пересадочная станция
Он сидел в кресле, совершенно разбитый, и напряженно вспоминал…
В сумерках пришел человек, пересек двор, сел рядом в полумраке и завел странный разговор, сумасшедший разговор с точки зрения нормального человека. «Когда Сатгон вернется, он должен быть убит». «Я — ваш преемник». Белиберда, полная белиберда. Поверить невозможно. А ведь, наверное, надо было бы его выслушать более внимательно и постараться понять. Как можно допустить мысль о том, что человека можно убить после двадцатилетнего отсутствия? Особенно такого человека, как Сатгон!
Саттон — отличный сотрудник. Один из лучших в Бюро. Опытный, прекрасно разбирающийся во внеземной психологии, крупный авторитет в галактической политике. Кроме него, просто некому было поручить исследование 61-й Лебедя. Кроме Саттона, никто бы не справился. А справился ли он?
Этого Адаме не знал.
Завтра он появится и сам мне все расскажет, успокоил он себя, отодвинул шлем и ослабевшей рукой нажал клавишу на пульте.
Элис, принесите-ка мне досье Эшера Саттона, будьте добры.
Хорошо, мистер Адаме.
Адаме откинулся в кресле, потянулся. Плечи приятно согревало солнце. Тиканье часов успокаивало…
Да, думал Адаме. Тут за пятнадцать-то минут с ума сойдешь, а ведь тысячи сотрудников дни и ночи напролет только этим и занимаются — вслушиваются во вселенский эфир, охотясь за отдельными словами и предложениями, пытаясь уловить смысл, выудить из них то, что могло бы пойти на пользу человечеству: новую технологию, новую науку, о которых люди пока не могут и помышлять.
Но не только переговоры на расстоянии в десятки и сотни световых лет и технический шпионаж составляли задачу проекта ментафонной связи. Было и другое… Человечество боялось новой философии, новой идеи, могущей поколебать границы, которые с таким трудом приходилось удерживать. Все должно было оставаться как есть.
Новая идея, подумал Адаме, не дай бог!
Глава 7
Видимо, эти люди ждали именно Саттона, и, как только он вышел из кабины лифта, они направились ему навстречу. Их было трое, они встали перед ним в ряд, как загонщики.
Мистер Саттон? — спросил один из них, и Саттон утвердительно кивнул.
Мужчина, обратившийся к нему, выглядел так себе. Может, он и не провел ночь не раздеваясь, но выглядел именно так. В заскорузлых грязных руках он мял видавшую виды кепку. Давно не стриженные ногти украшали траурные каемки грязи.
Чем могу быть полезен? — спросил Саттон.
Мы хотели бы поговорить с вами, сэр, если вы не возражаете, — сказала единственная женщина в этом странном трио, — Видите ли, мы — что-то вроде делегации.
Честно говоря, я собирался пообедать, — рассеянно сказал Саттон.
Женщина изо всех сил кокетливо улыбалась.
О, сэр, — заволновалась она, — мы вас долго не задержим. Позвольте представиться. Меня зовут миссис Джеллико, — сказала она таким тоном, будто это сообщение должно было несказанно обрадовать Саттона, — А вот этот джентльмен, что обратился к вам, мистер Гамильтон. А это — капитан Стивенс.
Капитан Стивенс, как отметил Саттон, казался крепким мужчиной и одет был гораздо приличнее своих спутников. Его голубые глаза, казалось, говорили: «И я не в восторге от них, Саттон, но что делать — так уж вышло…»
Капитан? — заинтересовался Саттон. — Звездолетчик?
Стивенс кивнул.
В отставке. — Он откашлялся, — Мы просим извинения, мистер Саттон, что потревожили вас. Мы хотели подняться к вам в номер, но нас не пустили. Мы ждали несколько часов. Надеюсь, вы не откажете нам.
Ну пожалуйста, это совсем недолго, выслушайте нас, — умоляюще замурлыкала миссис Джеллико.
Может, тут в холле и присядем? — буркнул Гамильтон, продолжая усиленно мять кепку.
Как вам будет угодно, — нехотя согласился Саттон и сел в кресло, — Ну, что же у вас за дело?
Миссис Джеллико набрала воздуха, собираясь, видимо, произнести длинную тираду.
Мы представляем Лигу Борьбы за права андроидов, — начала она торжественно и сделала еще один глубокий вдох.
Но тут вмешался Стивенс, не дав ей перейти в галоп.
Я надеюсь, мистер Саттон, вы слышали о нас?
Я знаю о существовании Лиги, — подтвердил Саттон.
О! — вмешалась миссис Джеллико, — Тогда, может быть, вы знакомы и с какими-нибудь нашими изданиями?
Нет, — признался Саттон. — Как-то не довелось.
Значит, мы правильно сделали, что захватили кое-что с собой! — радостно воскликнул Гамильтон и, запустив грязную лапищу во внутренний карман мятого пиджака, достал пачку разлохмаченных листков и потрепанных брошюр.
Он вручил все это Саттону, тот рассеянно взял бумаги, повертел и положил на пол около кресла.
Говоря коротко, — сказал Стивенс, — мы придерживаемся точки зрения, что у андроидов должны быть равные права с людьми. Ведь они же настоящие люди, за исключением одного…
. — Им нельзя иметь детишек, — трагически произнесла миссис Джеллико и смахнула слезу.
Стивенс вздернул белесые брови и, взглянув на Саттона так, будто просил прощения, опять откашлялся.
Это именно так. И вы это, конечно, знаете. Они абсолютно стерильны. Иначе говоря, люди научились производить на свет совершенное во всех отношениях человеческое тело, но оказались неспособны разрешить загадку биологического размножения. Было предпринято множество попыток создать яйцеклетку, способную к оплодотворению, но все безуспешно.
Не все потеряно, я надеюсь, — попытался утешить его Саттон. — Научимся когда-нибудь.
Миссис Джеллико энергично затрясла головой.
Мы многого не знаем, мистер Саттон, — заявила она с подчеркнутой таинственностью, — Многое от нас скрывают. Есть силы…
Тут Стивенс снова прервал ее.
Короче говоря, сэр, мы хотели бы добиться равенства между людьми и андроидами, то есть между теми, кто появился на свет божий обычным путем, и теми, кто создан в лаборатории. Мы считаем, что они такие же человеческие существа, как мы, и, следовательно, должны пользоваться такими же привилегиями. Мы, люди, создали андроидов для того, чтобы увеличить численность человечества, чтобы как можно больше людей могли занять командные посты в Галактике. Я надеюсь, вы отдаете себе отчет в том, что все неурядицы, происходящие в Галактике, вызваны не чем иным, как недостатком людей?!
Да, я это прекрасно знаю, — ответил Саттон. А про себя подумал: ничего удивительного, что эту Лигу все считают сборищем идиотов; стареющая кокетка, чумазый маразматик и отставной звездолетчик, которому время девать некуда.
Стивенс продолжал:
Тысячи лет назад люди покончили с рабством. Но теперь рабами стали андроиды. Они не хозяева своей судьбы. Они служат людям, от которых, в сущности, ничем не отличаются.
