Артур Кларк - Фонтаны рая
Они долго сидели и смотрели на медленно вращающуюся внизу Землю. Элвин жалел, что не может показать мир из космоса правителям Люса и Диаспара.
— Теон, — наконец сказал он, — как думаешь, я правильно поступаю?
Вопрос удивил Теона, ничего не знавшего о сомнениях, порой обуревавших его друга. Нелегко было и ответить беспристрастно: как и Рорден, Теон чувствовал, что его беспощадно затягивает в водоворот, который Элвин оставляет на своем жизненном пути.
— Думаю, ты прав, — медленно ответил Теон, — Слишком долго были разделены наши народы.
И это действительно так, подумал он, хотя знал, что немалую роль сыграли и его собственные чувства.
Но Элвина беспокоило кое-что еще:
— Есть одна проблема, о которой я до сих пор не думал. У нас разная продолжительность жизни.
Больше он ничего не сказал, но каждый понимал, о чем думает другой.
— Меня это тоже не радует, — признался Теон, — но, думаю, проблема решится, когда наши народы снова узнают друг друга. Оба не могут быть правы — возможно, наши жизни чересчур коротки, а ваши слишком длинны. Со временем удастся найти некий компромисс.
Элвин задумался. Да, в том единственная надежда, но переходные времена наверняка будут тяжелыми. Он снова вспомнил горькие слова Серанис: «И он, и я будем уже много столетий мертвы, а ты так и останешься мальчиком».
Что ж, он готов с этим смириться. Даже в Диаспаре эта же тень омрачала любую дружбу, и не имело значения, продолжалась она сто или миллион лет. Благосостояние народа требовало смешения двух культур, и счастье индивидуума не играло никакой роли. На мгновение Элвин представил себе человечество чем-то большим, нежели живой фон, на котором проходила его собственная жизнь, и без колебаний согласился с тем, что его выбор может принести ему беду.
Больше они этой темы не касались.
Внизу продолжала свое бесконечное вращение планета. Чувствуя настроение друга, Теон молчал, и наконец Элвин заговорил снова:
— Впервые покидая Диаспар, я совершенно не представлял себе, что найду. Обнаружив Люс, был на седьмом небе от счастья, — но теперь все на Земле кажется столь маленьким и незначительным. Каждое новое открытие вызывает все больше вопросов, и я не успокоюсь, пока не узнаю, кем был Учитель и почему он прилетел на нашу планету. Если я когда-нибудь это узнаю, наверное, начну интересоваться Великими и Пришельцами, и так далее.
Теон никогда не видел Элвина столь задумчивым и не хотел прерывать его монолог. За последние минуты он очень многое узнал о своем друге.
— Робот сказал, — продолжал Элвин, — что эта машина может достичь Семи Солнц меньше чем за полдня. Как думаешь, мне стоит туда полететь?
— Думаешь, я могу тебя остановить? — тихо произнес Теон.
Элвин улыбнулся.
— Если и можешь, это не ответ. Мы не знаем, что там, в космосе. Пришельцы, вероятно, покинули нашу Вселенную, но в ней могут оказаться и другие разумные расы, враждебные человечеству.
— Почему? — спросил Теон. — Это один из вопросов, веками заставляющих спорить наших философов. По-настоящему разумная раса вряд ли может быть недружелюбной.
— А Пришельцы?
Теон показал вниз, на бескрайнюю пустыню.
— Когда-то там была Империя. А теперь чем таким мы обладаем, чего нас можно лишить?
Элвина слегка удивила столь необычная точка зрения.
— У вас все так считают?
— Меныиинс+во. Рядового человека это вообще не волнует, но он, наверное, скажет, что если бы Пришельцы действительно хотели уничтожить Землю, они бы это сделали много веков назад. Лишь немногие, вроде моей матери, все еще их боятся.
— В Диаспаре все совсем по-другому, — сказал Элвин, — Мой народ — великий трус. Насчет твоей матери… как думаешь, она не отпустит тебя со мной?
— Наверняка не отпустит, — уверенно ответил Теон, даже не заметив, что Элвин и не ждал иного ответа.
Чуть подумав, Элвин проговорил:
— Она уже наверняка слышала про корабль и знает, что я собираюсь делать. Нам не следует возвращаться в Эйрли.
— Да, это небезопасно. Но у меня есть план получше.
Маленький поселок, в котором они приземлились, находился всего в пятнадцати километрах от Эйрли, но Элвин весьма удивился, увидев, насколько он отличается своей архитектурой и окружением. Дома в несколько этажей расположились вокруг озера, глядя на воду. Вдоль берега стояло множество ярко раскрашенных лодок; вид их зачаровал Элвина, который прежде ничего не знал о существовании и предназначении таких суденышек.
Теон ушел повидаться с друзьями, а Элвин остался ждать в корабле. Странно было видеть испуг и удивление на лицах собравшихся вокруг людей, не подозревавших, что за ними наблюдают изнутри машины. Теон отсутствовал считаные минуты, и ему не без труда удалось добраться до шлюза через толпу любопытных. Когда люк за его спиной закрылся, он облегченно вздохнул.
— Мама получит сообщение через две или три минуты. Я не сказал, куда мы полетим, но она скоро догадается. И еще я узнал кое-какие новости, они должны тебя заинтересовать.
— Говори.
— Центральный Совет намерен провести переговоры с Диаспаром.
— Что?
— Истинная правда, хотя об этом еще не объявляли. Подобное невозможно сохранить в тайне.
Элвин кивнул. По части сохранения тайн Люс всегда был слабоват.
— Что они обсуждают?
— Вероятно, как не допустить, чтобы мы улетели.
Элвин грустно улыбнулся:
— То есть ты думаешь, что там, где проиграли логика и убеждение, может победить страх?
— Вполне вероятно, хотя вчера вечером ты произвел на советников неплохое впечатление. Когда ты ушел спать, они еще долго разговаривали.
Элвин почувствовал себя польщенным. Диаспар и Люс реагировали запоздало, но события уже быстро приближались к своей кульминации. То, что кульминация может ему самому выйти боком, Элвина почти не волновало.
Уже на большой высоте они дали роботу последние инструкции. Корабль висел почти неподвижно, и Земля простиралась в полутора тысячах километров внизу, почти целиком заполняя небо. Небо выглядело весьма негостеприимно; интересно, подумал Элвин, сколько кораблей в прошлом ненадолго останавливались здесь, прежде чем продолжить путь?
Последовала ощутимая пауза, словно робот проверял приборы и цепи, бездействовавшие в течение целых геологических эпох. Затем раздался едва слышный голос машины. Гул понемногу рос, октава за октавой, пока не достиг порога слышимости. Каких-либо изменений Элвин не ощущал, но вдруг заметил, что по экрану плывут звезды. Снова появилась Земля, прокатилась мимо и возникла опять, в слегка ином ракурсе. Корабль поворачивался в пространстве, словно стрелка компаса в поисках севера. Несколько минут вокруг вращалось небо, пока наконец корабль не замер, словно огромный снаряд, нацеленный на звезды.
