Саймон Грин - Искатель смерти
– А потом подтянутся и хэйденмены, – угрюмо пробурчала Руби. – Мун, может быть, и не хитрил, но… Дело кончится тем, что спереди на нас насядут вампиры, а с тыла ударят хэйденмены.
– Прекрати ворчать! – одернула ее Хэйзел. – Ты сама говорила, что соскучилась по настоящей драке.
– Есть одна принципиальная разница, – возразила Руби. – Я всегда хочу иметь право выбора.
– Я смотрю, ты стала очень принципиальной. Лабиринт изменил тебя сильнее, чем я думала.
Слушая эту дружескую перебранку, Оуэн улыбнулся. Такой диалог вносил немного тепла в отдающую смертельным холодом ситуацию. Сам Искатель был уже не тем молодым отшельником, который видел счастье в том, чтобы одиноко и безмятежно жить на забытой Богом планете. Теперь он общался с вольфлинами, хэйденменами и всякими легендарными личностями, раздувал пожар восстания против самой великой и могущественной Империи, которую знало человечество. Оуэн расстался со многими иллюзиями. Однако, оглядываясь на свою жизнь, он все больше убеждался, что вряд ли бы мог поступать иначе. Кроме того злополучного момента, когда перерубил ноги девочке на окраине Мистпорта. Ее лицо он вспомнил бы даже на смертном одре.
И вот теперь Оуэн оказался здесь. Перед ним был отряд Империи, за спиной – то ли союзник, то ли враг, но если ему было суждено здесь умереть, он готовился умереть достойно. Как и полагается Искателю Смерти. При всех своих недостатках он не переставал считать себя человеком чести. Подумав об этом, он улыбнулся.
– Послушай, Жиль, если мы каким-то чудом выберемся из этой переделки, как насчет того, чтобы поменять наше родовое имя на что-нибудь более оптимистическое и привлекательное? Если задуматься, «Искатель Смерти» – это чертовски мрачно звучит.
– Тогда не задумывайся над этим, – спокойно отреагировал Жиль. – Искатель Смерти – это благородное имя. Я сам выбрал его. Оно соответствует нашей натуре.
– Его не смогут написать на твоем надгробии, – заметила Хэйзел. – Слишком много букв.
– Внимание! – воскликнул Рэндом. – Они уже настолько близко, что смогут засечь нас сенсорами.
– Что ж, танцы начинаются! – отозвалась Руби. – Получше выбирайте себе партнеров и ведите себя так, чтобы мамочке не пришлось за вас краснеть.
– Раньше она даже не улыбалась, а теперь у нее проснулось чувство юмора, – сказал Рэндом.
– Заткнитесь и выберите себе цели, – скомандовал Оуэн. – До того как они засекут нас, мы должны расстроить их ряды.
– Верно, черт побери! – согласилась Хэйзел.
Неожиданно она встала в полный рост, покрепче прижала к плечу свое огромное ружье и выстрелила. Отдача отбросила ее назад, но россыпь свинца угодила прямо в скопление вампиров и насмерть поразила нескольких из них. Другие бойцы имперского отряда тотчас же подняли силовые щиты и открыли ответный огонь из дисраптеров. Хэйзел, однако, уже успела залечь за прикрытием. Когда грохот первого залпа стих, Оуэн досчитал на всякий случай до пяти, а потом, слегка выглянув из дверного проема, выстрелил из дисраптера. Луч срикошетировал от силового щита и исчез в темноте. Импульсные залпы его друзей тоже не имели успеха. Отражая импульсные атаки слишком часто, силовые щиты постепенно приходили в негодность, но у команды Оуэна для этого не хватало огневой мощи, и в отряде Империи знали это.
Дождавшись, когда дисраптеры противника замолчали, отряд Империи бросился в атаку на бунтовщиков. Умело действуя мечами, можно было решить все дело до того, как перезарядятся кристаллы. Но из развалин посыпался град пуль. Грохот огнестрельного оружия застал морских пехотинцев и вампиров врасплох. Некоторые, экономя энергию, пренебрегли при атаке силовыми щитами, и пули разрывали их в клочья. Другие, укрывшись щитами, пытались как можно быстрее преодолеть зону обстрела и сойтись в рукопашную. Офицер службы безопасности что-то сказал подвластному ему чудовищу, и оно с поразительной скоростью устремилось вперед. Пули щелкали по кремниевой броне, не причиняя пришельцу ни малейшего вреда. Оуэн с мечом наголо выбежал из укрытия, но пришелец одним взмахом когтистой лапы отбросил его в сторону и помчался вдаль по заваленной обломками улице.
– Он хочет найти Муна! – закричала Хэйзел.
– Пусть… – сказал Оуэн, сплевывая кровь из разбитой губы. – Мун – единственный, кто может оказать ему достойный отпор.
Потеряв почти половину своего состава, атакующие наконец добрались до позиции противника. Вести огонь в рукопашной схватке было неудобно и небезопасно, поэтому Оуэн и его друзья стали действовать мечами. Этим оружием они владели не хуже врага. Вскоре повсюду стали слышны яростные возгласы и звон металла.
Оуэн сошелся в поединке с капитаном Сайленсом. Они начали кружить друг против друга, выжидая момент для решающего удара. Рядом скрестили мечи Хэйзел и разведчица Фрост. Оставшиеся в живых вампиры со звериной яростью набросились на троих бунтовщиков, но были встречены такой же сверхчеловеческой силой и сноровкой. Джек Рэндом, Руби Джорни и Жиль Искатель Смерти не зря прошли через Лабиринт. Старый Искатель с поразительной быстротой двигался среди вампиров, после каждого удара его меча в воздух летели брызги черной крови. Он был первым и самым прославленным Верховным Воином Империи, и силы его не убавились. Невзирая на то, кто вставал у него на пути – вампир или человек, он разил насмерть, без устали прорубал кровавую просеку, сам не получая при этом даже царапины.
Рэндом и Руби, стоя спина к спине, упорно отбивались от новых и новых противников. Джек Рэндом снова чувствовал себя молодым бойцом – сильным, уверенным, не вспоминавшим о тяжести клинка. Ему казалось, что сегодня он превзошел самого себя, но на смену одному убитому вампиру являлся другой, поразить которого было еще труднее. В глазах Руби была холодная ярость, она без устали наносила рубящие и колющие удары, не обращая внимания на те редкие ответные выпады, которые ей не сразу удавалось парировать. Охотница за скальпами и старый повстанец не чувствовали боли и усталости, они творили чудеса – и все-таки этого было недостаточно.
Постепенно наседающим врагам удалось вклиниться между ними, и вот оба они оказались взятыми в кольцо, как два одиноких льва, окруженных сворами охотничьих псов. Рэндом, получивший десяток ран, после которых другой боец поневоле сложил бы оружие, продолжал хладнокровно отражать атаки. Вокруг него лежали трупы врагов, из-за чего и случилось неизбежное: при очередном отходе он споткнулся и упал на землю. На него с разных сторон устремились вампиры. Выбив из его руки меч, они стали колоть его своими клинками, но даже безоружный он не переставал сопротивляться.
