Кир Булычев - Монументы Марса (сборник)
Профессор соскочил со стула, и Павлышу пришлось поддержать его, чтобы он не ударился обо что-нибудь в порыве гнева.
– Он же сам говорил: в послушании. А что сделал Гоголь? Послушался. А знаете, что сказал о Гоголе епископ Калужский? «Он просто сбившийся с истинного пути пустослов».
Профессор дышал глубоко и часто.
– Убийцы всегда находят удивительно подлые слова, – сказал он наконец. – Они даже снисходят до крокодильих слез. Но им не должно доставаться места в истории!
– Но как же вам удалось найти рукопись? – спросил Павлыш, чтобы отвлечь профессора от горьких мыслей.
– Как? С рукописью было не очень сложно. Просто понадобилась моя настойчивость. И все. Мы не можем воскресить Пушкина, потому что его смерть от пули Дантеса – исторический факт. Мы не можем спасти Гоголя. Хотя мы должны мстить и карать… Нет, что я говорю. Ладно… да, о рукописи. Если она сгорела, то для нас, могущих путешествовать во времени, ее гибель не окончательна. В общем, я правдами и неправдами получил разрешение на поездку в 1852 год, попал туда за несколько дней до сожжения рукописи. Само путешествие было нетрудным. Труднее готовиться к нему. Я должен был полностью вписаться в то время. Ну а на месте я узнал, как выглядят рукописи, достал их на ночь и переснял. Гоголь спал. Его слуга-мальчик, тот самый, что отговаривал его жечь бумаги, так трогательно повторял: «Зачем вы это делаете? Может, оне пригодятся еще», его слуга тоже спал. Меня никто не видел. Вот и все. И в результате я здесь.
– Ничего не понимаю, – сказал Павлыш. – Вы ведь докладывали на конгрессе, писали послесловие. Почему вы здесь?
– По собственной воле, – сказал профессор. – Мне предложили выбирать между несколькими постами вне Земли.
Павлыш понял, что профессор недоговаривает. Но не стал спорить.
– Сейчас дело не в этом, – сказал профессор. – Я рассказал вам всю историю, потому что нуждаюсь в вашем сочувствии и в вашей помощи. Мне необходимо попасть на Землю.
– Но как я могу помочь вам? Садитесь на корабль…
– Нет-нет, я дал слово, и будет очень неудобно… Мы с вами одного роста. Уступите мне вашу форму и дайте мне ваши документы. А пока останьтесь здесь за меня. Скажитесь больным. Народ здесь деликатный, и вас не будут тревожить.
– Как же можно? – сказал Павлыш и не удержался от улыбки. Он был на голову выше профессора и вдвое шире его в плечах. – Вас же сразу узнают, – сказал он.
– Конечно, – сдался профессор. – Я и сам так думаю. Но иногда меня посещает надежда, что с моей помощью…
Но он не успел договорить. Зазвонил видеотелефон. Профессор включил его. На экране появилось лицо диспетчера.
– Здесь доктор Павлыш? – спросил он. – Марианна сказала, что он пошел к вам, профессор.
– Сколько раз я вам должен говорить, что я не…
– Извините, садовник, – чуть улыбнулся диспетчер. – Но мы получили сообщение, что приближается корабль. Он немного выбился из графика. Так что доктору Павлышу лучше поскорее приехать на космодром. Мы не знаем, сколько корабль здесь пробудет.
– Спасибо вам, профессор, – сказал Павлыш, поднимаясь. – Я рад, что познакомился с вами. Это большая честь для меня.
Профессор махнул рукой и, ничего не сказав, отвернулся.
На космодроме снова пришлось ждать. Диспетчер поторопился с вызовом Павлыша.
Корабль задерживался. Павлыш вернулся в буфет и подошел к стойке.
– Вы были у него в оранжерее? – спросила Марианна.
– Да, – сказал Павлыш. – Он добился сказочных успехов.
– Мы очень уважаем профессора, – сказала Марианна. – Он так много сделал. Вы видели его «Мертвые души»?
– Вы знаете?
– Все знают. Но если он не хочет говорить – это его право.
– А почему его сюда сослали?
– Я не совсем точно тогда выразилась. Ему предложили несколько мест на выбор. При условии, что он улетит с Земли.
– Но почему же?
– Он нарушил правила путешествий во времени.
– Разве это основание?..
– И все знали, что если он останется на Земле, то не выдержит. А с его изобретательностью и умом он обязательно проберется в прошлое.
– Так что же он там натворил?
– К счастью, немного.
– Он сказал мне, что переснял второй том.
– За это его никто не собирается наказывать. Но он еще разыскал отца Матфея и, представляете, избил его. Вы не смотрите, что профессор такой худенький. Он жилистый и быстрый. Как Суворов.
– Правильно сделал, – сказал Павлыш.
– Никто с вами не спорит. Но нельзя же отправляться в собственное прошлое и наводить там порядок. Даже ради справедливости.
– Отец Матфей никому не рассказал об этом?
– Никому. И это бы еще сошло профессору с рук. Но вы знаете, как его поймали?.. Он под видом уланского офицера сумел пробраться к Дантесу и, оскорбив его действием, вызвал на дуэль. Вы понимаете, чем это грозило? И профессора пришлось срочно отправить подальше от Земли.
– Но Дантес об этом тоже никому не рассказал?
– Нет, но после отъезда профессора в девятнадцатый век выяснилось, что он позаимствовал в историческом музее дуэльный пистолет и тренировался в стрельбе. Тогда-то и возникло жуткое подозрение…
– Доктор Павлыш, – сказал механическим голосом динамик. – Вас просят в диспетчерскую.
– До свидания, – сказала Марианна. – Приезжайте еще. Мы вас тут такими помидорами угостим!
Пора спать!
Лизочка вошла в спальню средней группы, держа под мышкой сразу три книжки.
– Ура! – закричал Петя. – Будет настоящее чтение.
– Ничего подобного, – сказала Лиза. – Через пятнадцать минут отбой, и все будут спать. Завтра рано вставать.
– Конечно, завтра рано вставать, – сказал рассудительный Артур.
– Ну и пускай, – тихо сказал Гарик.
Лизочка хотела сесть за свой столик, но села на край кроватки Гарика.
Пупс (это прозвище, а на самом деле его звали Сеней), у которого болел живот, крикнул со своей кроватки:
– Это нечестно, мне не будет слышно!
– Если будете вести себя хорошо, все услышат. Мы сегодня…
Лиза сделала паузу, как в настоящем театре. И постепенно даже самые шумные замолкли.
В комнате стояло двадцать кроваток. Три кроватки были пустыми. Завтра днем их заселят новыми детьми. Большая лампа висела над центром спальни, где и стоял столик ночной нянечки. Когда дети заснут, лампу можно потянуть за шнур, опустить к самому столу, и свет ее не будет мешать детям.
В комнате стало очень тихо. Так тихо, что все услышали, как Пупс, у которого болел живот, слез с кровати и выдвинул из-под нее свой ночной горшок. Кто-то засмеялся, а Пупс молчал.
Лиза сказала:
– Я прочту вам про Красную Шапочку.
– Я не хочу, – сказал Гарик. – Я спать не буду.
![Артур Кларк - Пески Марса [сборник]](/uploads/posts/books/72419/72419.jpg)
