Лариса Чурбанова - Пурпурное Древо Порфирия
- Тогда прощевай, краса ненаглядная. Не забывай меня, лесовичка. А уж я то тебя точнехонько не забуду.
Последние слова лешего прозвучали уже непонятно откуда- дедок словно растворился в теплом вечернем мареве. Домогара прощально махнула рукой и направилась к избушке.
- Клу-клу-клу, - доносился из-за закрытой двери суховатый старческий голос. - Клуни-клуни-клуни!
Баба Яга сидела на полу и методично постукивала коричневым согнутым пальцем по рассыпанной пшенной каше. Вокруг нее толпились пушистые цыплята, с интересом наблюдавшие за этой странной игрой. Их родная мамаша- пестрая курица- стояла чуть поодаль, с некоторым страхом взирая на свою хозяйку. Наконец, желтые комочки осмыслили, что от них требовалось, и начали трудолюбиво молотить клювиками по зернам.
- Вот и умнички, - похвалила их старушка и поднялась с коленок. Тут она заметила Домогару, прислонившуюся к дверной притолоке.
- Проходи, племяннушка, - обрадовалась Баба Яга. - Никак, в гости ко мне выбралась- решила меня, старую, порадовать! - Потом кинула проницательный взгляд не по-старчески острых зеленых глаз и вздохнула:
- Нет, не в гости, опять по делу.... Что ж, садись, рассказывай, с чем припожаловала.
По мере повествования племянницы выражение лица старушки менялось. Сначала ее закопченное пухлое личико выражало только внимание и участие. Потом удлиненные ее глаза мечтательно сощурились, а сложенные за спиной руки окончательно придали ей сходство с хищной птицей, собирающейся взмахнуть крыльями и улететь.
- Сто лет прошло, и еще сотня пройдет, а люди не изменяться, нет! - пробурчала Баба Яга себе под нос непонятные Домогаре слова. - Вот ты меня тетушкой кличешь, а как сама думаешь, нешто, в самом деле, я матери твоей сестрой буду?
Удивленный вид княгини был лучшим ответом на вопрос.
- Не сестра, дитятко, не тетка, и даже не бабушка! - сама же ответила за нее Яга. - Ну, да что нам родством считаться! Одно я тебе только скажу, молодость моя прошла, когда люди земли здешней еще мечей себе не ковали и железных жал для каленых стрел не отливали. И не здесь, не в лесах да болотах здешних это было, а в горячих заднепровских степях, только Днепр тогда Борисфеном кликали.
Домогара слушала тетушку и неожиданно для себя погружалась в шальной мир скачущих лошадей, свистящих стрел, угнанных буйволов и черепов врагов, весело темневших пустыми глазницами с деревянного частокола. Пыль из-под копыт, кровь, смерть и лихое бесшабашное веселье бабьего царства.
- Я тогда не бобылкой на отшибе, как сейчас вот, жила. Много нас было, девиц, что власти мужской над собой признавать не желали. Жили мы весело- нынче здесь, завтра там. Конь бегучий, лук попадучий да меч верный, что еще для счастья надобно? Можно сказать, разбойничали мы: здесь коров угоним, там баранов. Страсть у меня одна была- сильно я коняшек любила. Как прослышу, где есть добрый конь- так мы с девками сразу туда. Раз узнали мы, что у Тарха-богатыря с Сиянской горы- целый табун знатных коников: голова к голове, волосок к волоску. Ну, мы и разлетелись. Только он дюже добро их охранял, - тут Яга подперлась рукой и призадумалась. Потом взмахнула платком, словно отгоняя старую тоску-печаль, и заговорила вновь:
- Так что коников в тот раз нам добыть не удалось, да и сердце свое я там оставила. Веришь, нет? До сих пор не могу его забыть, а уж годков двести как пить дать минуло.
- А он, что же, любил тебя, тетушка? - подала голос Домогара, слегка ошарашенная любовными переживаниями столетней давности.
- Пойди, пойми их, мужиков, - вздохнула Баба Яга. - Вроде, как и любил, да только видно не судьба была нам вместе быть. Я и говорю тебе, племяша, коли любишь своего Ольгерда, не позволяй дурости да злым мыслям разлучить вас. Я знаю, что говорю- сама через это прошла.
- Спасибо тебе на добром слове, да не такой совет мне нынче надобен. - Домогара топорщилась как дикий лесной кот и мало не шипела.
- Что ж ты хочешь, ясонька?
- Научи, как снова стать молодой и желанной! - княгиня с жаром схватила тетушку за руки и сжала их изо всех сил. - Ты все знаешь, ты Порфирия со смертного одра поднять помогла. Неужели мне, кровне своей, не пособишь?
Баба Яга ласково взяла ее за пылавшее лицо.
- Ну что ты, доню, что ты. И способы есть, да только нужно ли тебе все это?
От внезапного возмущения княгиня даже привскочила. Растрепавшиеся черные косы свистнули как черные болотные змеи-гадюки. Теперь уже она возвышалась над старушкой, и крепкие ее кулаки сжимались и разжимались.
- То есть как это не нужно? А что мне теперь, сидеть и смотреть, как энтот охламон целый терем полюбовниц наведет? Да что ж ты такое говоришь?
- Успокойся, Домогарушка, - попыталась урезонить племянницу Яга. Она с некоторым трудом поднялась с колен и теперь чем-то гремела в сундуках. - Коли хочешь, помогу тебе, да не о том речь. Не пожалеешь ли опосля?
Княгиня решительным жестом начисто отвергла всякую возможность такого исхода, и старушка принялась с удвоенной силой рыться в сундуке. Наконец, она извлекла на свет округлый предмет, спеленутый узорчатой шелковой тканью. Баба Яга бережно опустила его на стол и стянула тряпку. В воздух взметнулось легкое облачко пушистой серой пыли, и женщины дружно зачихали.
- Вот и первое средство, племяша, смотри, - и колдунья громко щелкнула пальцами. До сих пор безгласный шар вспыхнул разноцветьем огней, и зазвучала бодренькая музыка.
Домогара пригляделась. Внутри прыгали и махали руками голые девки, затянутые в разноцветные тряпки. Они дружно кружились и вообще мельтешили так, что у княгини вскорости закружилась голова.
- Посмотрела, дальше-то что? - обиженно повернулась она к тетке.
- А дальше, будешь так плясать каждый день, и через месяц-другой жиры-то порастрясешь, - в сердцах ответила ей Яга. Было видно, что скептицизм родственницы не пришелся ей по вкусу.
- Через месяц- не хочу, - упорствовала та. - Хочу, чтобы раз- и десяток лет побоку, чтобы снова молодайкой была.
- Можно и так, - уступчиво согласилась старушка, снова принимаясь копаться в ларце. - Чудное зелье, недавно сварила, - она с гордостью продемонстрировала Домогаре пузатую бутылку из черного отливающего стекла. Емкость была запечатана кроваво-красным воском. - Вкус, правда, не очень, и тошнит от него сильно. Зато эффект- просто чудо. И держится почти целый день.
Княгиня в сердцах швырнула бутылку об стенку.
- Это что же я, сегодня день королевой прохожу, а на завтрева опять жаба жабой? Ты со мной не шутки ли шутишь, старая?
Колдунья налету поймала бутылку и снова бережно засунула ее в ларец. Ее зеленые глаза начали метать молнии не хуже карих домогаровых. Испуганные цыплята с писком кинулись за клушку, и в воздухе пахнуло грозой.
