Кристофер Сташеф - Волшебник и узурпатор
— Что ж, я бы сказал, что после всего виденного мною это приятное разнообразие, — мысленно откликнулся Гар. — Знаешь, с годами ужасно устаешь от кровопролития — тебе это пока трудно понять. Но как тебе понравилась мысль о том, что Один не имел права командовать Тором, после того как тот вышел из пеленок?
— Не нахожу в ней ничего странного, — возразила Алеа. — Как, впрочем, и в том, что Фрейя должна играть в этой истории не меньшую роль, чем Один. По-моему, этих людей можно назвать язычниками, только вот вера их более разумная, чем у моего народа.
— Согласен, если с них довольно одного бога и одной богини, — отозвался Гар. — Правда, кое-кто, лишенный благочестия, наверняка бы сказал, что они не могут позволить себе иметь больше богов по причине крайней бедности.
— Верно, только тот, кто лишен благочестия! — мысленно возмутилась Алеа. — А вот мне хотелось бы побольше узнать об их религии. Из того, что я сегодня увидела здесь, можно предположить, что боги и богини у них равны. Ты заметил, что в полях здесь трудятся и мужчины, и женщины — как, впрочем, и в доме, за приготовлением пищи.
— Как не заметить, — ответил Гар. — Готов поспорить, они здесь изобрели правило, доселе не слыханное: готовит тот, у кого самый большой к этому талант.
— А тебе не приходило в голову, что они просто готовят по очереди! — пустила шпильку Алеа и сама удивилась, с чего это она так обозлилась.
— Вполне возможно, — согласился Гар. — В любом случае, коль они считают, что родители взрослым детям не указ, а мужчины и женщины во всем равны, то должен признаться, немало удивлен, что на свете существует случай такого всеобъемлющего равенства.
— Значит, если у них и есть правительство, — подхватила его мысль Алеа, — то это правительство равных.
— По крайней мере, такова теоретически демократия, — согласился Гар. — Но если здесь и существует центральное правительство, принимающее решения, следов такового я пока что не заметил.
— Им неизвестно слово «король», и они находят странным, что кто-то может помыкать другими. Так что скорее всего никакого правительства у них нет и в помине.
— Без правительства нельзя, — произнес Гар.
Алеа приоткрыла глаза и украдкой покосилась в его сторону — Гар в задумчивости нахмурил лоб.
— Ни одно общество не способно выжить без правительства.
— Деревня — вполне, — возразила Алеа. — Ведь здесь не более сотни человек. Когда все друг друга знают и каждый у всех на виду, людям достаточно собраться, чтобы обсудить наболевшие вопросы.
— Вот тебе и правительство! — воскликнул Гар. — Деревенский совет!
Алеа улыбнулась этой мысли.
— Что ж, будь по-твоему. Уверена, здесь ты увидишь еще не один такой совет!
— Нет, мне хотелось бы увидеть нечто более организованное, — признался Гар.
— А как быть с бандитами? — нахмурилась Алеа. — Неужели люди не понимают, какую угрозу представляет для них генерал Малахи?
— Судя по всему, с них довольно того, что генералу противостоит Алая Рота, чем бы она ни была, — мрачно заметил Гар. Остается надеяться, что генерал не успеет натворить бед прежде, чем местные жители осознают, как опасен для них этот самозванец.
Алеа вздрогнула и постаралась направить свои мысли в менее мрачном направлении.
— Тебе не кажется странным, что люди здесь не воспринимают бандитов как воров?
— Ничуть, — ответил Гар. — Бандиты не воруют, они грабят, и, смею полагать, это не одно и то же.
— А когда бандиты нападают на местных жителей, это называется разбоем, — размышляла Алеа. — Так оно и есть, хотя подобное определение не передает всех зверств, каких только можно ожидать от банды проходимцев.
— Так пусть их бог и богиня не допустят худшего!
— Знаешь, мы могли бы им в этом помочь, — ответила Алеа. — Вдруг мы ошибались, полагая, что прибыли сюда исключительно по собственной воле.
— Что ж, может оно и так, — согласился Гар, но в мыслях его звучало сомнение. — Все, что мы в силах сделать, это попытаться достичь гармонии с Высшими Силами, чем бы они ни были, и поступать насколько возможно согласно их воле.
Алеа нахмурилась, размышляя, уж не насмехается ли над ней Гар. Но в его словах было столько искренности и вместе с тем столько неопределенности в описании этих Высших Сил. Вздумай он насмехаться, наверняка бы выразился гораздо точнее.
Немного успокоившись, Алеа устроилась поудобнее, собираясь уснуть. Но тут ей в голову пришла еще одна мысль.
— Возможно, от нас нет никакого толку, но если все обсудить, глядишь, беда не так и страшна, — подумала она.
— Верно, обсудить проблему — значит наполовину ее решить, — согласился Гар. — Спокойной ночи, Алеа.
— Спокойной ночи, Гар, — мысленно улыбнулась девушка, сворачиваясь калачиком на соломенном тюфяке, и прежде чем уснуть, удивилась, почему этот разговор так ободряюще подействовал на нее.
* * *На следующий день жители деревни с тревогой в сердце проводили гостей. «Коробейникам» несколько раз напомнили остерегаться генерала Малахи, а заодно дали в дорогу еды, чтобы они не голодали.
Алеа и Гар отправились в путь с первыми лучами солнца и, пройдя всего несколько миль, наткнулись на бандитов.
Гар, конечно же, заранее уловил их мысли, о чем сообщил своей спутнице, но не стал горбиться до тех пор, пока не оказался в полумиле от неприятелей. Вскоре уже и Алеа отчетливо слышала их мысли, и те ей совсем не нравились. А еще через пару минут бандиты уже показались из леса.
Всего их было шестеро.
— Стоять! — гаркнул главарь и шагнул к девушке.
Рядом с ним остановился еще один, а остальные четверо прошли мимо и заняли позицию у путников за спиной — по двое рядом с каждым.
— Сержант, давешнего бугая здесь нет, — заметил один бандит. — Того, в ком семь футов!
Гар испуганно уставился на него, затем нахмурился, показывая пальцем на лошадиные копыта и приговаривая:
— Один... два... три... четыре... пять... шесть... нет!
Он снова указал на первую лошадь и начал счет заново:
— Один... два... три... четыре... пять... шесть... нет!
— Что этот придурок делает? — раздраженным тоном спросил сержант.
— Как что, считает ноги у лошадей, — пояснила Алеа, — вы же сами сказали, что у вас нет бугая в семь футов. Прошу вас, сержант, не обращайте внимания на моего брата. Он с детства слабоумный.
Остальные всадники осклабились, а сержант с видимым отвращением произнес:
— Скажи ему, чтобы прекратил. Мы ищем человека семи футов роста, а не с семью ногами.
Сержант оглядел девушку с головы до ног и постепенно расплылся в плотоядной ухмылке.
— А ты сама вон какая длинная вымахала. Хоть и не семи футов, но ненамного меньше.
