Морис Лима - Сумерки человечества
Сонорадар не подавал сигналов о подозрительных объектах впереди. Стены, ступени лестницы и огромная пустота, замкнутая изогнутым сводом, затем - один из потоков, выходящих из реки Оранжевая.
Теперь Тьерри окончательно приспособился к работе сонорадара. Он прекрасно "видел" объекты, которые возникали перед ним и от которых отражался ультразвук: впереди в двух метрах расположена стена, в пятидесяти восьми - водная поверхность, а своды в двухстах метрах.
Прямо перед Тьерри тянулась набережная, вдоль которой стремился поток. Чуть дальше это был уже не просто поток, а бурлящее водное пространство, рвущееся на огромной скорости в гигантский трубопровод, построенный с небольшим наклоном, так, чтобы облегчить сток воды в тоннель несколько меньшего диаметра. Тьерри знал, что оттуда вода проникала через гидравлический завод к огромным турбинам, дававшим электричество и тем самым жизнь всему городу.
По крайней мере, так было в нормальные времена. Но пока это все продолжало функционировать. Он вздохнул. Путь казался свободным. Оставалось только найти лодку.
Тьерри слегка повернулся и повел сонорадаром. Так он и искал спасительную лодку, лишенный обыкновенного человеческого зрения, как, впрочем, и наполовину слуха, поскольку все звуки глушил рев воды.
Как во сне, он продвигался во мраке со все возрастающей осторожностью. Ему даже казалось иногда, что он не шагает, а летит, и все вокруг какое-то ирреальное. Реальным оставалось только небольшое пятно осциллографа. Но Тьерри едва взглядывал на него, предпочитая нащупывать препятствие по клавиатуре. Он уже привык все измерять касанием, это почти не отнимало времени. Он делал это автоматически, со все большей точностью.
Он - человек тьмы, человек - летучая мышь... Он совершенно четко представлял окружающий его чернильно-черный мир. Если он даже больше никогда не посетит этих каналов Калахари, то все равно сможет описать их совершенно точно, поскольку все окружающее зафиксировалось у него в мозгу в малейших деталях.
Как только ультразвук фиксировал некий объект, он тут же старался его четко определить и "рассмотреть". Тьерри чувствовал, как у него под пальцами прорисовываются контуры, размеры, впадины и выпуклости.
Тьерри не думал теперь ни о чем, кроме Инес. Он гнал от себя мысли о драме, случившейся в городе, не хотел больше думать ни о своих спутниках, ожидавших его на верхней площадке, ни о белых шарах, ни об ужасных моботах. Тем не менее мысль его настойчиво возвращалась к этим белым туманным образованиям, которое, возможно, являются душами тех самых биоботов, рождению которых он способствовал.
Нет, сейчас нельзя думать ни о чем постороннем. Нельзя отвлекаться от зондирования окружающего, необходимо полностью превратиться в немую летучую мышь, ведомую только собственным инстинктом.
Тут он остановился и по его лицу в темноте скользнула слабая улыбка.
Алискаф.
Лодка была здесь, на трамплине для спуска. Техники, обслуживающие каналы, часто использовали эти быстроходные суда, движущиеся на воздушной подушке.
Тьерри охватила радость. Он чувствовал, как его пальцы наигрывают веселую неслышную мелодию на клавиатуре, счастливую симфонию в честь обнаружения спасательной лодки.
По форме суденышко несколько напоминало торпеду с округлой выпуклостью рубки, возвышающейся над палубой.
Корабль, который скоро всех их унесет отсюда.
Только бы подальше убраться от проклятого опустошенного города, хотя, возможно, потом возникнут какие-нибудь новые проблемы. Но все равно, на Калахари теперь не было никакой надежды. Роботы царят теперь над всем, и они убедительно это доказали. Нужно будет по реке Оранжевой добираться до города Блумфонтейн или Кимберли, туда, где, возможно, находятся другие люди. А если Земля непригодна сейчас для жилья, то придется лететь к другим мирам. Космодромы расположены от реки по крайней мере километрах в ста. Не может же быть, чтобы роботы захватили власть повсюду.
Итак, путь свободен. Дорогу Тьерри изучил прекрасно, а алискаф ждет своих пассажиров.
У Тьерри в голове была только одна мысль: скорее подняться, подхватить на руки Инес и крикнуть ей: "Идем же скорее, теперь мы можем попытаться спастись!"
И тут он замер. Сонорадар подавал сигнал тревоги.
Перед Тьерри между лестницей и причалом возникло нечто подвижное.
Дрожащие пальцы человека забегали по клавиатуре. Никаких сомнений. Перед ним мобот-ацефал высотой метра в три, семирукий, ведомый таким же сонорадаром, каким пользовался Тьерри. Это был один из тех моботов, которые использовались в подземельях для разгрузки товаров, доставляемых по каналам.
Взбунтовавшееся чудовище приближалось к Тьерри. Этот злобный механический зверь, перегораживающий человеку дорогу, попытается его схватить или уничтожить.
Тьерри покрылся холодным потом. У него от страха даже лязгнули зубы. Он ещё раз попытался точнее установить, что представляет из себя противник. Но клавиатура подтвердила, что никакой ошибки нет. Ощущение в пальцах и изгибы линии на осциллографе не меняются. Это было то, чего он больше всего боялся, та самая встреча, которую можно было предвидеть, но о которой он старался не думать.
Металлический демон быстро катился вперед. Тьерри тут же отскочил, чтобы избежать столкновения, но тот следил за каждым движением человека.
Тьерри потянулся к карману. Излучатель.
Держа одну руку на клавишах, он выхватил другой страшное оружие. Направляя излучатель, он прищурил глаза, глядя в темноту, где должна была находиться страшная железная кукла, построенная неосторожными человеческими руками.
Вспыхнувший фиолетовый луч, как сверкающее копье, пробил дыру во тьме.
Клавиатура едва не выскочила из руки Тьерри, когда одна из отсеченных лап мобота, падая, коснулась его, заставив вскрикнуть от отвращения. Но в тот же момент другая огромная клешня подцепила человека за плечо, сжав так, что затрещали кости. Без всяких усилий чудовище подняло в воздух козявку, которая осмелилась ему сопротивляться.
Вздернутый в воздух Тьерри, держа палец на спусковом крючке излучателя, стал расстреливать своего врага. Он чувствовал, что вот-вот потеряет от боли сознание, извивался и боролся с самим собой, против своего сумасшедшего ужаса.
Огромной мощи луч пробивал дыры в корпусе механического зверя, уничтожая внутренние органы, но клешня не отпускала человека. Другие, ещё целые манипуляторы тянулись к нему, но, пользуясь клавиатурой, он подстерегал их движение и резал вдоль и поперек. Однако уничтожить всего робота сразу было невозможно.
У Тьерри все же возникла надежда на спасение. Если он и не прикончил металлическую куклу, то по крайней мере смог её частично парализовать. Сонорадар свидетельствовал, что у мобота оставалось теперь только три руки из семи, которыми тот располагал вначале. В одной из них и висел Тьерри. Враг был хотя и поражен, но в достаточной степени опасен. Тьерри же продолжал страдать от невыносимой боли. Он стиснул зубы. Нужно было кончать с машиной, иначе она уничтожит его, поскольку две свободные лапы шарят в темноте и достаточно широки, чтобы разорвать человека.
