Александр Абашели - Женщина в зеркале
— Через месяц она будет совсем готова.
— Мы опоздали на целых три недели.
— Что вы имеете в виду?
— Я только что получил известие, что намечено открытие линии воздушного сообщения Москва-Тбилиси, а летаргиновые зоны еще не подготовлены.
— Да, с подготовкой зон мы несколько запоздали, — подтвердил Камарели.
— Но сборка «Геды» задерживается еще больше. Впрочем, ничего, мы быстро наверстаем потерянное время. — Вайсман дернул за шнур бархатного занавеса. Показался черный блестящий экран.
— Я вызываю теперь вашу приятельницу. Надеюсь, эта встреча будет более значительной, нежели предыдущие случайные свидания.
Камарели несколько удивил непривычный, покровительственный тон Вайсмана.
«Не случилось ли чего-нибудь до моего прихода? — подумал он, приближаясь к экрану. — Или, может быть, пришло время сбросить маску?..»
— Вы правы, — неожиданно прозвучал знакомый голос Вайсмана. — Маска более не нужна, но я хочу, чтобы при разоблачении присутствовала та далекая женщина. — С этими словами Вайсман открыл ящичек и повернул ручку.
Камарели вздрогнул. Как часто казалось ему, что Вайсман буквально угадывает его мысли, но так явно, бесцеремонно, как на этот раз, иностранец еще никогда не вторгался в его душу. Камарели не мог сдержать себя:
— Вы же читаете мои мысли! — возмущенно воскликнул он.
— Не удивляйтесь, — невозмутимо ответил Вайсман. — Мысль физически подчиняется почти тем же законам, что и электромагнитные излучения.
— Неужели вы всегда знали, о чем я думал? — продолжал Камарели, гневно глядя на собеседника.
— Когда я считал это необходимым.
Камарели вспыхнул:
— Я не знаю, кто вы и с какой целью обхаживаете меня. Но я должен вам сказать, что каждый интеллигентный и культурный человек сочтет недостойным для себя копаться в чужой душе.
Вайсман мягко ответил ему:
— Не обижайтесь. Я никогда не использовал эту свою способность в злых целях.
— Но и добра нельзя ждать от подобной бесцеремонности…
— Если бы я не узнал ваших сокровенных мыслей, — продолжал Вайсман, некому было бы вам помочь 11 сентября прошлого года, когда с вами произошел тот несчастный случай у экрана.
И доверительно добавил:
— А ваша приятельница была бы очень обеспокоена.
Камарели стало не по себе: целый год он, сам того не ведая, был пленником какого-то мага — каждая мысль его, каждое сокровенное движение сердца были известны иностранцу, как в открытой книге, читающему в его душе. Он почувствовал себя так, словно его, обнаженного, выставили перед толпой и всенародно в чем-то уличили.
Вайсман удобно расположился на диване.
— Присядьте, — так же мягко обратился он к Камарели. — Нам придется подождать, пока наша знакомая отворит свое окно.
Камарели взглянул на экран: черная доска поблескивала, как полированный гранит.
— Что ж, ничего не поделаешь! Но может быть, она и вовсе не появится?
Вайсман посмотрел на часы:
— Она появится через двадцать пять минут.
— Откуда вы это знаете?
— Я рассчитал время.
— Каким образом?
— Сейчас Марс очень отдален от Земли: он находится за Солнцем, на расстоянии 350 миллионов километров от нашей планеты. Луч света проходит это расстояние туда и обратно за тридцать девять минут. Четырнадцать минут назад я подал сигнал. Таким образом, спустя двадцать пять — распахнется окно.
Камарели задумался.
— Расчет точен, но окно все же может не распахнуться, — проговорил он тихо.
— Почему?
— Ведь не обязательно женщина должна быть сейчас у экрана?
— Непременно будет.
— Откуда вы знаете?
Вайсман чуть заметно улыбнулся.
— Мы условились заранее.
«О! Вот как!..»
— Как видно, вы часто назначаете свидания перед этим экраном! — усмехнулся Камарели.
— Два раза в неделю.
Камарели почувствовал что-то похожее на ревность, но тотчас одернул себя: неуместно и смешно. Смешно соперничество двух инженеров в любви к марсианке! Эта женщина равно недоступна и недостижима для обоих, она почти абстрактна, да, да, это чистая идея, абстракция!
— Надо думать, — почти язвительно обратился он к Вайсману, — что имелся достойный повод для ваших систематических встреч.
— Бесспорно, — подтвердил Вайсман.
— И хороший результат?
— Вы правы.
— Насколько я догадываюсь, этот же повод привел вас сюда и сейчас.
Вайсман в знак согласия кивнул головой.
— Итак, можно надеяться, что вы получили ответ на интересующий вас вопрос.
— Получил.
Камарели на миг показалось, что Вайсман издевается над ним.
— Так для чего же нужен сегодняшний сеанс? — спросил он резко.
— Чтоб вы сами услышали ответ.
— А вы не могли мне его передать?
— Я хочу, чтобы вы испили из той же чаши мудрости, что и я.
Воцарилось молчание. Вайсман, в своем неизменном сером френче, не отрывая взгляда от экрана, едва заметно покачивал головой, словно в такт музыке, и ритмично постукивал кончиками пальцев по металлической табакерке, лежащей на валике. Это только подчеркивало настороженную тишину, объявшую лабораторию.
Первым тишину ожидания нарушил Камарели.
— Вы сказали мне вчера: «Я хорошо знаю, почему вы забыли об экране». Что вы хотели этим сказать?
— Я знаю, что вы умышленно избегаете экрана.
— Видимо, вы знаете и причину этого?
— Знаю.
Камарели поспешил перевести беседу на другую тему.
— Скажите мне: действительно ли вы абсолютно уверены в том, что нам удастся избегнуть столкновения?
— А разве вам недостаточно экрана? — вопросом на вопрос ответил Вайсман.
— Экран для меня — еще непрочитанная книга, автором которой являетесь вы.
Вайсман не шевельнулся, только пальцы его перестали выбивать дробь.
— Настоящий автор экрана — вы.
— Почему? — резко повернулся к нему Камарели.
— Вы любите эту женщину.
Камарели словно обдали ледяной водой. У него перехватило дыхание. Ведь он же знал, что Вайсман читает его мысли! К чему же было задавать нелепые вопросы! Он связался с опасным человеком. Кто знает, можно ли вообще доверять его советам? Кто знает, какую цель он преследует, какой дьявольский план еще вынашивает этот злой дух!..
— Добрый дух! — неожиданно, как и всегда, ответил на его мысли Вайсман.
Камарели отер рукой вспотевший лоб. Что за дьявольщина? Куда скрыться от этого человека? И как?
— Добрый дух! — повторил Вайсман. — Какое вы имеете основание так плохо обо мне думать? Разве за время нашего знакомства вы не могли убедиться в моем бескорыстном, дружеском к вам отношении? Я пришел, исполненный добра, не отвергайте же того, что я принес к вам с открытым сердцем.
