Павел (Песах) Амнуэль - О чем думала королева?
— По-вашему…
— Да! Конечно! Судьба Вселенной! Послушайте, Ира, на самом деле мы каждую минуту каждым своим поступком, в том числе и таким, о котором только думаем, но не совершаем, меняем судьбу Вселенной. Именно в этом суть. И мы не думаем, что… Простите, я завелся. Короче. В тот момент я понимал только, что именно сейчас мое решение, каким бы оно ни было, способно перевести мое сознание, мое «я» на интереснейшую ветвь, потому что возник пакет одиночных событий — первый признак уже начавшейся серии склеек. Я сидел и думал: оставить статью в сети или нет. Я вам говорю: мне было все равно. И я…
— Вы бросили жребий.
— Послушайте! Откуда…
— Ну, Игорь… Хорошо, считайте, что я ведьма. Или ясновидящая. Или телепатка.
— Чепуха. Вы ни то, ни другое, ни третье.
— А кто же?
— Я вам скажу… потом. За ужином. По крайней мере, вы не ведьма…
— Это почему?
— Ведьма — одиночное явление, склейка с ветвью, где иные законы физики…
— Ну и что? Почему я не могу?..
— Не знаю… Я бы не хотел, чтобы вы были ведьмой. Такой ответ вас устроит?
— Может быть…
— Значит, вы просто угадали, как я поступил.
— Нет, конечно. Логическое рассуждение. Что самое естественное для человека, когда ему все равно? Бросить жребий. Не обязательно кость. Или спичку вытащить. Или карту. Можно в уме…
— В уме, да. Конечно, я не бросал кости. И карт у меня отродясь не было, да если бы и были… Я посмотрел в окно и подумал: если первой через садик пройдет женщина, я статью в сети оставлю, а если мужчина — нет. Вероятности одинаковые, верно?
— Не знаю. Это зависит от времени суток, погоды, дня недели, от того, кого в вашем доме больше — мужчин или женщин…
— Да, конечно. Было утро, люди шли на работу, ясный день, середина недели, а в доме у нас женщин и мужчин примерно одинаковое число, это я случайно выяснил на избирательном участке… студентом еще был… выбирали районное начальство, тогда еще выбирали, я пришел, когда произошла какая-то заминка, было полчаса времени, и я по привычке стал считать… там висели списки… Короче…
— Кто же прошел первым… или первой?
— Вот видите — сейчас никто и не помнит, осталась та моя статья в сети или нет. Никому не интересно. В решении нобелевского комитета об этом ни слова. А ведь все случилось именно тогда! Первой прошла женщина. Знаете — кто?
— Зоя? Она так и жила в соседнем подъезде… то есть, выйдя замуж, не переехала?
— Нет, не переехала. И мне понятен ход ваших мыслей. Но первой прошла не Зоя. Тина.
— Тина? Погодите… Вы хотите сказать…
— В первый момент подумал, что обознался. Другая девушка. С такой же прической. В такой же курточке. С такими же прямыми бровями. С такой же… Я говорил вам, что совершенно не запомнил, как она выглядит… Да. И могу повторить. Но в тот момент, когда я увидел Тину идущей по двору — она проходила мимо цветника, того самого, — я точно мог описать самую мелкую черточку ее лица, самую махонькую деталь одежды, так что мне не нужно было долго сравнивать, она была она, я перестал сомневаться через секунду.
— Что вы сделали? Побежали за ней? Открыли окно и позвали? Вы ее нашли, в конце-то концов?
— Что я сделал… Ничего. Ничего! Я стоял и смотрел и пытался понять, почему именно в тот момент, когда я собирался сделать выбор… совершенно случайный… вроде как бросить монетку… почему именно сейчас появилась она, чтобы поставить меня перед совершенно иным выбором? И что я должен был ответить на совершенно другой вопрос?
— Может, я чего-то не поняла, но разве у вас в тот момент был выбор? То есть, понятно, что был — бежать или не бежать. Но по сути… Вы говорили о вероятностях. Когда один вариант выбора в тысячу раз вероятнее другого, и возникают тысяча ветвей с одним выбором и всего одна — с другим. И гораздо больше шансов…
— Да! Вы правы. Тысячу раз правы. Именно так все и обстояло. Я должен был побежать за ней. Я хотел так сделать. Мне даже показалось, что я уже бегу, и я очень удивился, что все еще стою у окна, прилипнув лбом к стеклу, и смотрю, как Тина проходит мимо жухлых кустов и направляется к троллейбусной остановке. Конечно, у меня практически не было выбора, и я видел, я действительно совершенно четко это себе представлял: сбегаю, не дожидаясь лифта, с пятого этажа, хлопаю дверью парадного так громко, что Тина оборачивается, я вижу ее глаза — огромные, синие, — она удивленно смотрит, как я мчусь к ней поперек всего, что встречается по пути… Я это вижу так четко, что вот… описываю вам сейчас, будто произошло именно так, да так и действительно произошло в тысяче, а может, даже в миллионе ветвей многомирия. Но я… Мне никогда не везло в лотерею, Ира. Я никогда ничего не выигрывал. Когда у меня перестала кружиться голова от восторга, просто от ощущения, что я опять вижу ее, что я могу… Тины уже не было во дворе. И я ни тогда, ни сейчас не мог и не могу вспомнить (а ведь я следил за ней, не отрывая взгляда), села ли она в проходивший троллейбус, а может, свернула по улице направо или налево, или перебежала дорогу и пошла по одной из многочисленных аллей, что вели в парк, или зашла в какой-то из домов. Когда я опять начал соображать, бежать куда-то было бессмысленно. Я стоял и смотрел. В пустой двор. То есть, двор, конечно, не был пустым. Утро, ясный день, люди торопятся на работу. Мужчины и женщины. Но все равно двор был пустым. Вот… Так все и произошло.
— Произошло… Что?
— Не понимаете? Я сделал выбор. Потом, размышляя над всем этим, я понял, что… Этот или другой похожий по распределению вероятностей выбор должен был возникнуть в тот момент, когда я решил бросить жребий. Понимаете? Нет? Ну как же… Смотрите, Ира. Для наблюдателя, знающего о Многомирии, вероятность наблюдать склейку ветвей, возрастает, верно? То есть, возрастает вероятность наблюдения одиночного явления. Если вы проводите физический эксперимент, то непременно на графике окажется лишняя, неизвестно откуда появившаяся точка, которую никто не сможет интерпретировать. Если вы астрофизик, то в спектре какой-нибудь галактики зафиксируете линию, которой быть не может, назовете спектр испорченным и… Если это, как бы сказать, простой смертный…
— Вроде меня.
— Вроде вас. Да. Тогда в вашей квартире начнут исчезать знакомые предметы. Или что-то появится там, где никогда не лежало… Я о Многомирии знал. Единичные явления наблюдал много раз. Создал теорию их появления. Частоты, абсолютные величины… Я обязан был подумать о том, что когда… Та статья, о которой я говорю… Это была важная для понимания многомирия и роли темного поля статья. Я обязан был сам решить! А я положился на жребий. Так на так. Почему я в тот момент не подумал о том, что вовсе не перекладываю решение на волю случая? Решение положиться на волю случая уже было выбором! Моим. Я должен был предвидеть, что неизбежным следствием такого выбора должно было стать возникновение склейки. И ситуации, когда мне придется принять гораздо более важное решение. Положительная обратная связь. Я не подумал об этом, а просто решил: дай-ка брошу жребий…
