Александр Лоскутов - Кольца вероятности
Он все говорил и говорил, а я слушал. И по его словам выходило, что вчера вокруг моего дома разразилась самая настоящая война, в которой фигурировали десятки убитых и раненых. Я вспомнил мирные и спокойные дни, когда сидящие на скамеечках у подъезда старушки оживленно переговаривались о чем-то своем, Иванович вполголоса вновь поминал ушедшие дни советской власти, прыгали через резиночку девчонки… И мы с Ольгой медленно шли мимо кустов расцветающей сирени. Это было совсем недавно. Весной.
Смогу ли я после всего этого по-прежнему наслаждаться жизнью или буду до конца дней вспоминать раздирающие мою квартиру автоматные очереди и удивленно-испуганные глаза сползающего по стене смертельно раненного восемнадцатилетнего парня?
– …и я не смог. Поверь мне, не смог я. Их двое было, а я один… Не осилил…
Я потряс головой, чтобы изгнать посторонние мысли, и потряс Михаила за плечо:
– Мне надо домой.
Несколько минут Михаил безжизненно смотрел прямо перед собой, потом обернулся ко мне:
– Не надо тебе домой. Там тебя в первую очередь искать будут. Если вернешься – получишь пулю между глаз. И даже кольцо вероятности не спасет.
– Там мои документы, деньги, одежда. – Я немного помялся и выложил последний и решающий аргумент: – Там моя жена.
– Вот теперь-то ты сказал кое-что действительно стоящее. Твоя жена. Деньги и документы – ерунда. Жизнь твоей Ольги гораздо важнее. Для тебя и для них тоже.
– Как она? Жива?
– Не знаю. Возможно.
– Мне нужно в город.
– Тебя там грохнут.
– Там моя жена.
– Ты все равно ничего не сможешь изменить. Только зря подохнешь.
Я продолжал гнуть свое:
– Но если…
Михаил оборвал меня, сунув в руки мобильник:
– Звони домой. Звони!
Я взял телефон и принялся неуверенно тыкать в кнопки. Михаил поморщился:
– Дай сюда.
Отобрав мобильник, он быстро пробарабанил по кнопкам и вернул трубку мне. Я только хмыкнул. Откуда этот тип знает мой номер?.. Хотя чего тут удивительного, он, наверное, знает даже, как часто мне в детстве пеленки меняли.
– Алло… Алло. Я слушаю, – звучал грубый мужской голос. Я похолодел.
– Э… Здравствуйте, могу я поговорить с Ольгой Викторовной?
– Нет. Сейчас – нет. А кто ее спрашивает?
– А кто это говорит?
В трубке послышался треск. А потом…
– Антон, это ты?
– Иваныч!… Привет! – Я буквально подпрыгивал на месте от нетерпения. – Как там Ольга?
– Она у нас в отделении.
– Как она? Жива?
– В полном порядке… Антон, а ты сейчас где?
Я огляделся.
– В каком-то лесу, тут недалеко трасса…
Михаил вырвал у меня телефон и отбросил в сторону. Пластмассовый корпус, ударившись о ствол дерева, треснул. Я даже обалдел:
– Ты чего?
– Совсем дурак, что ли? – Он повертел пальцем у виска.
– Но это же Иваныч. Он из милиции. Я его сто лет знаю.
– Да хоть тысячу. Дело сейчас не в нем. Что ты хотел сделать? Вернуться домой и сдаться? Там сейчас половина мусоров со всей области. Но даже сто человек не смогут защитить тебя от кольца вероятности, а обороняться сам ты толком не умеешь. Небольшой несчастный случай, и все. Еще одно колечко уплывет из наших рук к Отколовшимся. – Михаил вздохнул. – Знаешь, в чем твоя беда? Ты действуешь, не думая. Просто лезешь на рожон, а кольцо по мере сил этому содействует, выполняя твои подсознательные желания. И, если честно, только твоя вина в том, что произошло у тебя дома. Это ты виновен в смерти шестерых моих парней. Это ты убил их. Не своими руками, конечно, но именно ты заварил эту кашу.
– Ага. – Я указал на пристегнутый к переднему сиденью труп. – Скажи еще, что вот его тоже подстрелил я. И квартиру свою разгромил тоже я. И Ольгу довел до истерики.
– Ты. Именно ты. Двадцать лет мы с Отколовшимися были на ножах, но до открытого столкновения ни разу не доходило. Но появился ты, и все сразу летит кувырком. Ты стал причиной, поводом для драки. Но все еще можно было замять, если бы твое колечко не столкнуло нас лбами. Помнишь, там в парке?
Я непонимающе моргал глазами.
– Не помнишь? Короткая у тебя память, Антон Васильевич. Девичья. Это ведь ты ударил первым. Хотел сбежать, наверное. Так ведь? И кольцо дало тебе шанс. Если бы не оно, мы бы с теми троими просто поговорили и разошлись. Без любезностей, конечно, но и без стрельбы. И не было бы ни разнесенной вдребезги квартиры, ни десятка жмуриков. – Михаил кивнул в сторону своего мертвого друга: – И он был бы сейчас жив.
Глава 4
– Что стоишь? Помоги.
Михаил открыл дверку и, отстегнув ремень, вытащил мертвеца наружу. Я просто стоял и смотрел, будучи не в силах даже шевельнуться. Михаил тяжело дышал, и даже слепой бы понял, что сил у него уже совсем нет, но повторять просьбу он не стал. Ноги Петро медленно выползли из машины. На сиденье остались многочисленные кровавые пятна. Кое-как усадив мертвого у ствола молодой березки, Михаил проверил его карманы и что-то швырнул в негромко зашуршавшую прошлогоднюю листву.
– Возьми. Это тебе.
На негнущихся ногах шагнув вперед, я подобрал толстый кожаный бумажник. Открыл. Внутри были деньги. Много денег. Российские рубли, американская зелень, немецкие марки, еще что-то. Я прикинул на глаз. Здесь явно тянуло больше чем на полмиллиона, если перевести на деревянные. Я растерянно повернулся к Михаилу, держа в руке приличную пачку денег.
– Там еще документы. Они тоже твои.
Паспорт был на имя Петра Романовича Боенко, по национальности русского, но имеющего гражданство Украины. Присутствовали также и водительские права.
– Это же не мои документы. – Я растерянно взирал на фотографию в паспорте, с которой на меня уставился усатый мужчина с легкой грустью в глазах. Никакого сходства.
– Да какие уж есть. Другими потом разживешься.
– В смысле… липовыми, что ли?
– Простой ты парень, Антон… – Михаил вытащил из кармана бывшего владельца паспорта пистолет и бросил в мою сторону. – Это тоже прихвати. Пригодится.
Вот черт… Я подобрал пистолет. Покрутил в руках. Зачем он мне, я не представлял. Только лишние неприятности. Если меня с ним возьмут… Сколько же человек вчера было убито из этого ствола? И вообще, что это за пистолет такой?
– Итальянская «беретта», – мрачно буркнул Михаил. – Девятимиллиметровые патроны. Проверь обойму.
Я молча убрал оружие, сунул в карман бумажник. Вот ведь паразитство какое, имея при себе кучу денег в валюте и пистолет, я чувствовал себя как на иголках!
– Одежду тебе сменить надо. Выглядишь, будто купался в навозе.
