Дмитрий Изосимов - Метагалактика 1993 № 4
— А ты, Нортон?
— Я не знаю, честно говоря, — ответил Нортон. — На аборигенов это похоже, они — народ немного жуликоватый. Но точно сказать не могу.
— А я могу, — решительно заявил Антон и поставил чашку на стол. — Могу сказать точно, что это не аборигены. Несколько лет назад они не знали даже, что такое радио…
— Ну, милый мой! — протянул Сергей. — Это еще ничего не доказывает.
— Погоди. А насчет пришельцев?
— Нет. Ну какой им смысл начинать с нами нормальные гуманоидные отношения с этих островов?
— А может, у них другая логика?
— Нет. — Сергею было жалко бросать свою теорию, и он заупрямился.
— Хватит вам спорить, — сказал Раманостр. — Посмотрели бы лучше, что снаружи.
— Посмотри, — предложил Сергей, кокетничая. Раманостр пожал плечами и включил стереовизор. Экран ощерился острым бледным светом, и по нему забегали косматые волосатые тени. Угадывалось облако, оно клокотало, бурлило и швыряло на объектив комья снега, отчего на экране лепились и срывались белые пятна. Чуть-чуть были видны поднятые гелиопанели, круглые и вогнутые, и тускло блестели.
Потом резко все исчезло. Стереовизор выключился, погас свет, наступила темнота.
Рядом с Антоном завозился Сергей и спросил:
— Напряжение упало?
— Да нет, это не напряжение, — задумчиво произнес Нортон.
— Что тогда? Магнитная буря?
— Абсолютно невозможно, — сказал Антон. — Противолучевые экраны в стенках корабля…
Лампы вспыхнули и засветились, включился стереовизор.
— Ну! — Раманостр отчаянно зажмурил глаза.
Антон увидел на экране полосы, которые раздражающе трещали, дергались и портили изображение.
— Черт знает что такое, — неожиданно сказал он и опрометью бросился вон из кают-компании.
Остальные побежали за ним. Раманостр торопился позади всех и смотрел под ноги одним глазом, другой закрывал рукой — он немного страдал фотофобией.
Они, подталкивая друг друга, выбежали из люка. Погода встретила их злобно и агрессивно. Она с размаху хлестнула всех тяжелой снежной складкой невиданной хламиды-пурги, а потом завыла долго и надсадно. Впереди, сквозь облако, угадывалось розовое пятно. Антон побежал от пурги к пятну, он запинался, ему было страшно. Казалось, чьи-то руки хватают его за ботинки и тянут вниз, на дно снежного моря. Снег вдруг сделался вязким, трудно проходимым, как будто под покровом была не земля, а медовая жидкость, тягучая и непроницаемая, как протоплазма. Антон закричал, но его никто не услышал. На миг показалось, что исчезло все: друзья, корабль, небо, остался он один, насмерть бьющийся с хлестким ветром. Но потом ощущение пропало и он посмотрел наверх.
Там, на двадцатиметровой высоте (или около этого) висел большой клубок ярко-алого света, потрескивал электроразрядами. Поверхность его заметно пульсировала, меняя цвет с красного на розовый, и была покрыта множеством искроподобных зигзагов красного оттенка, которые со сверхъестественной скоростью бились друг о друга, извивались, исчезали и появлялись вновь, бегали по огнедышащей поверхности. Клубок напоминал неимоверно раздувшуюся актинию с быстрыми и тонкими щупальцами, он вздрагивал, и был очень похож на шаровую молнию.
Антон даже не успел по-настоящему испугаться или удивиться. Косматый шар защелкал электроразрядами, как хлыстом, и запульсировал быстрее. Сзади тяжело задышал Сергей.
— Вот так штука! — выдохнул он.
«Штука» сделал движение в сторону корабля, и сразу пурга стала отодвигаться в сторону, пока не показался звездолет. Очень странно было видеть, как облако реет и ломится, а поверхность его строго перпендикулярна земле и абсолютно ровная. Такое впечатление, будто пургу огородили большим листом стекла, и она колотится в нее и не может вырваться наружу. «Похоже на силовое поле, — подумал Антон. — Но каким образом?»
Шар медленно стал опускаться, болтаясь, как мыльный пузырь, достиг сугроба и погрузился в него, как нож в масло. Сразу же на его месте зашипело, забрызгалось, повалил густой пар. Потом, когда все успокоилось, они увидели свежее болото. Жидкость пенилась и колыхалась, на краю уже появлялись светло-розовые ростки. Красное пятно поднялось по эллипсу, волоча за собой розовый отсвет, поплыло над кораблем, играя розоватыми бликами на оболочке. Потом снова опустилось, уже за кораблем, прожигая новую проталину, подскочив, за секунду покрыв сотни километров к западу, где сиял красный карлик, и растворилось в багровом зареве.
Небо вскоре затуманилось. Снова накатилась пурга, злобно огрызнулась и стала сеять густой белой крупой. В спину подуло холодом.
Они вернулись к кораблю. Вот они, проталины! Утечка энергии, подпространственный скачок… Все получается! Но легче от этого не стало. Антон прислонился спиной к холодному выпуклому борту, медленно опустился на корточки и спрятал в ладонях лицо. Нортон оперся плечом о край люка, Раманостр стал уныло и старательно раскапывать носком ботинка наст. Сергей скатал комочек снега швырнул его и, наблюдая, как снежок расползся в морозную пыль, сказал: — Ну и дела!
VIIIАнтон провел эту ночь плохо: все ворочался и вертелся. Да и у всех было, наверное, также. Антону снилась Земля, озеро недалеко от коттеджа, прямо через сосновый лес. Раннее утро. Соседние коттеджи молчат, темно-голубые панели солнечных батарей мокрые от росы, на траве радужно блестят тяжелые капли. В высоком небе ни облачка, оно ровное, чистое и непроницаемое…
А потом приснился Алексей. Небольшие купола, присевшие в ледяном оберонском крошеве. Около входа висели гигантские сосульки, срастаясь с наледью возле крыльца. Дверь распахнулась, и из тамбура вышли один за другим странные фигуры, одетые в гладкокожие скафандры и вытянутые цилиндры гермошлемов… Потом долгий путь в Большое ущелье, тряская дорога, вибрация вездехода и острые осколки, летящие из-под гусениц… Антон много раз просыпался в холодном поту и дико разглядывал каюту, будто был здесь первый раз.
Он сел на кровати и свесил ноги. Голые икры задевали резиновый коврик и шарики гантель. Антон помассировал шею и потер лицо. После приснившегося кошмара было как-то не по себе.
За завтраком Сергей сообщил, что ночью, когда дежурил, опять видел мираж гибнущего города. Нортон сразу же спросил, почему Сергей никого не предупредил сразу.
— Для чего? Все равно мы ничего бы не сделали.
— Надо было вызвать…
— Мираж появляется ровно в полночь, каждую ночь… — пробормотал Раманостр. — Похоже на запись, а?
— Запись? Постой… — Сергей перестал есть и задумался. — Похоже. Кстати, лед здесь содержит немного распыленной серебряной смеси, довольно безвредной.
