Хейфорд Пирс - «Если», 1997 № 06
Оно действительно пошло, пошло сразу после первого же разряда дефибриллятора — специального прибора, запускающего остановленное сердце. Сначала неуверенно, потом быстро сокращаясь, а через 15–20 минут заработало ритмично, все больше и больше привыкая к своему новому хозяину.
В груди 55-летнего Луи Вашканского, перенесшего три тяжелых инфаркта, полного инвалида, неспособного самостоятельно передвигаться, дни которого были сочтены, билось здоровое сердце 25-летней Дениз Анн Дарваль, трагически погибшей накануне в автомобильной катастрофе. Сердце Дениз продолжало жить без нее, а вместе с ним и благодаря ему продолжал жить Луи. Трагедия и счастье переплелись воедино.
До этого дня 44-летний профессор хирургии К. Барнард был незнаком широкой публике. Специалисты знали и ценили его работы, а людям, далеким от медицины, его фамилия была известна, скорее, благодаря дочери Дейдре — неоднократной чемпионке страны по водным лыжам.
Луи Вашканский прожил после операции 18 дней. Смерть наступила от воспаления легких. Организм не справился с инфекцией. Опасаясь отторжения, врачи перегрузили его иммунодепрессантами — препаратами, ослабляющими иммунитет. Барнард и его коллеги испытали отчаяние, когда при вскрытии убедились в том, что пересаженное сердце выглядело нормально, а три четверти легких были поражены тяжелым воспалением. 18 дней и ночей кейптаунские врачи боролись за жизнь первого человека с пересаженным сердцем. 18 суток мир следил за их поединком со смертью. 21 декабря они его проиграли. Вашканский умер.
Казалось бы, эта неудача должна была выбить почву из-под ног хирургов, бросивших вызов Природе, заставить их отступить, подождать, еще и еще раз переосмыслить то, что они делали. Многие считали, что следующая пересадка сердца состоится теперь не скоро, но они ошиблись. Барнард проигрывать не привык.
2 января 1968 года он совершил вторую пересадку сердца. В той же больнице, с той же группой сотрудников, он пересадил сердце Филиппу Блайбергу — 58-летнему стоматологу, который последние 9 месяцев перед операцией практически не мог самостоятельно передвигаться из-за тяжелейшей сердечной декомпенсации. Блайбергу «подарил» сердце 24-летний метис Клайв Хаупт, внезапно умерший от разрыва сосуда основания мозга. На этот раз успех был полным. Через пять часов после начала операции сердце Хаупта в груди у Блайберга забилось самостоятельно. Дефибриллятора не потребовалось, послеоперационный период протекал без осложнений, и 16 марта того же года пациент выписался из больницы.
На страницах многих газет мира появился уникальный фотоснимок — Ф. Блайберг держит в руках банку с собственным сердцем, прослужившим ему 58 лет! Судьба Блайберга оказалась счастливее, чем у Вацк канского, да и врачи учли свои прежние ошибки — к назначению лекарств подходили более осмотрительно. Блайберг прожил с пересаженным сердцем несколько лет. И эти годы он именно жил, а не существовал, — работал, плавал, даже играл в теннис.
За Барнардом последовали другие. Только в течение 1968 года в 16 странах хирурги осуществили 96 трансплантаций «мотора жизни». Многие из них оказались успешными. Дентор Кули и Норман Шамуэй в США, Шарль Дюбост во Франции — имена этих хирургов, добившихся наиболее удачных результатов, навсегда вошли в историю кардиохирургии.
В России первая пересадка сердца была осуществлена 4 ноября 1968 года в Военно-медицинской академии группой хирургов во главе с академиком А. Вишневским. К сожалению, она закончилась неудачей. Хотя с хирургической точки зрения операция была выполнена безупречно, сердце 19-летней девушки, погибшей в автомобильной катастрофе, проработало в груди 25-летней женщины только 36 часов.
После этого у нас в стране по ряду причин работы по клинической трансплантации сердца практически были прекращены. Небольшие группы энтузиастов продолжали исследования экспериментального характера, но масштаб их не соответствовал современному уровню развития подобных работ за рубежом.
9 сентября 1983 года академик О. Бураковский сделал вторую в СССР пересадку сердца, которая также не увенчалась успехом. И только в 1987 году, когда в различных странах мира были сделаны уже тысячи успешных пересадок сердца, профессор В. Шумаков с группой сотрудников осуществил третью трансплантацию, о которой широко сообщалось в нашей прессе и которая, как и вскоре последовавшая за ней четвертая, уже оказались успешными.
Ныне в возглавляемом академиком В. Шумаковым Институте трансплантации органов и тканей в Москве активно проводятся клинико-экспериментальные исследования с целью скорейшей разработки и внедрения в клиническую практику надежных методов трансплантации сердца человеку, при этом одновременно выполнены несколько успешных трансплантаций этого органа. Однако в силу известных обстоятельств (связанных прежде всего с недостаточностью финансирования научных исследований и здравоохранения), к сожалению, Россия значительно отстает от развитых стран мира, где эти операции стали почти обыденным явлением. Только недавно я получил письмо от своего коллеги — лондонского профессора, который перенес несколько месяцев назад сложнейшую операцию — пересадку комплекса «сердце-легкие» — и уже вернулся к активной работе…
Такое отставание тем более печально потому, что в начале пути наши ученые уверенно лидировали в исследованиях по этому направлению. Так, говоря о пересадках сердца, нельзя не отдать дань уважения докторам Н. Синицыну и В. Демихову. Синицын еще в 30-е годы нашего столетия первым осуществил экспериментальную пересадку сердца у лягушек. Пересаженное сердце жило около 5 суток. В дальнейшем, совершенствуя технику опытов, горьковскому физиологу удалось продлить жизнь лягушек с пересаженным сердцем до 6 месяцев.
В. Демихов впервые разработал различные способы и варианты пересадок сердца, комплекса «сердце-легкие» у собак. Оперированные собаки жили после операции до 2,5 месяцев. Впоследствии он разработал различные варианты трансплантации многих органов и даже выполнил успешную пересадку головы щенка на шею взрослой собаки. Собака с двумя головами прожила 6 суток, фотоснимки ее появились в газетах всего мира и свидетельствовали о том, что в недалеком будущем можно будет принципиально пересаживать любой орган, если будут найдены мощные средства подавления трансплантационного иммунитета.
ЧТО ВПЕРЕДИ?О пересадке органов можно рассказывать много. Этот научный «детектив» наполнен многочисленными сюжетными интригами, неожиданными развязками, тайнами, победами и, к сожалению, поражениями. Однако фантазии постепенно превращаются в реальность — врачи широко и успешно трансплантируют почки, сердце, роговицу, лоскуты кожи, фрагменты костей. Уже получены достаточно мощные средства борьбы с реакцией отторжения, появляются новые методы пересадок фрагментов органов и даже клеточных колоний. Так недавно группа хирургов из медицинского колледжа в японском городе Асахигаве под руководством профессора М. Мито впервые в мире осуществила успешную пересадку печеночных клеток больного в его же селезенку с целью их размножения и создания «второй» печени, взявшей на себя функцию первичного органа, пораженного циррозом. Специальные исследования показали, что пересаженные клетки печени размножаются в селезенке с сохранением их функции.
