Геннадий Тищенко - Операция «Гильгамеш»
— А к кому себя относишь? — вновь прервал Костолом Никиту. — Не к тараканам?
— К свите, — с готовностью ответил Никита. — Короля «играет» свита, без нее — никак! У меня нет вашей харизмы, поэтому я — человек свиты…
— И что это за харизма такая? — не без сарказма поинтересовался Костолом.
— Только сильные, с железной волей, достойны власти!.. — На Никиту снизошло вдохновение, тем более что высказываемое им сейчас было выстрадано и продумано именно для такого вот часа, когда на карту поставлено все. — Лишь такие, как вы, можете построить и направить и запутавшихся интеллигентиков, и безмозглых отморозков…
— Гутаришь ты гарно… — остановил Никиту Костолом. — А вот без этих… всяких там аллегорий, можешь?.. Пошто именно ко мне? — Костолом смотрел на Никиту с любопытством энтомолога, увидевшего неизвестную науке букашку. — И какой такой во всём этом твой интерес?
— Я умен и гибок… — быстро проговорил Никита. — Но во мне нет силы. Для задуманного у меня нет ни харизмы, ни людей, ни капитала. Но есть мозги… Сила и мозги, — такой симбиоз просто обязан принести достойные плоды!
— А у меня значит, мозгов нет? — Костолом с лукавинкой, глянул на Никиту, и от этого взгляда в Никите возникла срочная потребность сбегать к унитазу.
— Ладно, проехали, — пробасил Костолом, насладившись страхом собеседника. — Каков процент успеха?
Никита встретил взгляд босса и закрыл рот. Он понял, что заинтересовал Костолома, и лоб его покрылся испариной.
— Сто процентов! — вскричал Никита. — Тысяча процентов! Да невозможно подсчитать, сколько процентов!!! Я гарантирую!
— А скока лет? — остудил его Костолом. — Я говорю, бабки с наваром когда вернуться?
— Это зависит от суммы и от людей… И от того, кто все это дело возглавит… — Никита словно не слышал подковырок в интонациях Костолома.
— А от здоровья?.. — взгляд Костолома посуровел. — За здоровье свое не боишься? Его ведь мои пацаны и попортить могут… Доктора к тебе приставить мы потом, конешно, смогём… Ежели заслужишь… Чо молчишь? Думаешь, я не знаю про твою дружбу с Легатом?! — Костолом выразительно помолчал. — Мои-то о тебе вмиг справочки навели!.. Переметнуться хошь, али как? — Костолом слегка повел головой.
Из-за портьеры вынырнул некто с подносом, бесшумно подошел к столику и артистично поставил выпивку и закуску.
Никита перевел дух, не отрывая глаз от запотевшего графинчика. Водка в нем, при водружении на стол, даже не колыхнулась.
Некто, как бы из рукава, вынул салфетку и мгновенно оснастил ею грудь Костолома. Затем он наполнил стопку босса и отступил на полшага, держа графинчик во второй салфетке.
Никита даже не заметил когда, откуда и как появилась эта салфетка.
— Водки хошь? — внушительно спросил Костолом и, не дожидаясь ответа, медленно, с удовольствием, выпил. Затем наколол крошечный грибок.
Никита зачарованно наблюдал за происходящим.
Костолом, между тем, зажевал грибок хлебушком и блаженно улыбнулся.
Некто, опять-таки, через салфетку, снял крышку с котелка, из которого повалил ароматный пар.
— Чо водочки-то не откушаешь? — с ехидцей спросил Костолом.
Никита как бы очнулся и даже вздрогнул. Причем он сам не понимал, что в его поведении было подлинным, а что — наигранным, в угоду самолюбию Костолома с его пресловутой харизмой.
— Водку, говорю, что не жрёшь, брезгуешь что ли? — повторил Костолом уже нормальным голосом.
— Благодарю, днем не потребляю, — извиняющимся тоном сообщил Никита. — Тем более в такую жару…
— Да ты, болявый, аж вспотел… — Костолом взял большую столовую ложку, зачерпнул из котелка жаркое и начал жадно есть его. Он обжигался, чертыхался, но темпа поедания пищи не сбавлял.
Запах по апартаментам разошелся просто замечательный.
— Выпей и закуси, — сказал Костолом, набитым ртом. — А потом — помозгуем, ежели есть над чем… — Этой же ложкой Костолом зачерпнул салат из большого блюда. Понюхал, попробовал и начал есть. Жевал медленно, с наслаждением. Жевал так, что и Никите захотелось есть. Он запретил себе смотреть на часы и молча кивнул.
Некто мгновенно налил водки и ему.
Обед пошел своим чередом.
Трудно было, конечно, заставить себя лезть своей ложкой в общий котелок, но Никита догадался, что это своего рода тест. Отодвинув прочь издержки воспитания, он принялся, на манер Костолома, уминать жаркое и салат за обе щеки.
— Нужна кредитная линия и проплата со счетов, через третьи страны, — говорил Никита, в процессе поедания пищи. При этом он старался не отставать от Костолома в поглощении водки, поскольку босс пристально наблюдал за его поведением. Когда покончили с жарким, Никита захмелел и даже не заметил, как перешел на «ты».
— Скока бабок надо? — неожиданно спросил Костолом, совершенно трезвым голосом.
— Двадцать лимонов в течение двух-трех месяцев… — быстро отреагировал Никита. — Затем — бункер, на хорошо охраняемой территории. В бункере — помещения для экспериментов. Ну, и, конечно, прикрытие от наездов. Еще нужны секретность и связь, в любое время суток. Остальное — по ходу…
— Ты, считай, как раз на полтинник лимонов наговорил, а? — Костолом утерся салфеткой и откинулся на высокую спинку стула. — Ты меня за фраера держишь?..
Никита чуть не поперхнулся.
Костолом, между тем, принялся за мороженое и поедал его той же ложкой, которой набирал жаркое и салат. Правда, перед десертом ложку он все-таки облизал.
— Я бы не пришел, если бы сомневался… — Прокашлявшись, Никита положил скомканную салфетку и встал из-за стола. — Неужто я сам себе — враг? Просто, даже если я сдам в заклад свой дом и все, что в нем есть… — он старался говорить спокойно, и это получилось: голос звучал глуховато, почти безразлично. — Короче, нужны суммы другого порядка!.. Я могу представить доказательства!.. Даже с людьми можно пообщаться…
— И что это за люди — твои вещдоки?
— Их двое. Один — ученый. Доктор наук. И его племянница… Доктор этот когда-то проводил опыты в страшно засекреченном институте. И до чего-то там дотюкал… А племяшка его — рекордсменка Европы по фри-дайвингу, подводному плаванию без аквалангов. Короче, у этих чудиков феноменальные способности!.. Скорее всего, благодаря экспериментам этого доктора. Они деньги экскаваторами могли бы загребать, а лечат задарма…
— Докторов, и рекордсменок у нас пруд пруди, — без выражения отозвался Костолом. — Тут у меня как-то один умник сидел… Тоже из докторов… Кажись, химии, или физики… Так я его в пять минут опустил…
