Владислав Выставной - Жетон Всевластия
– Жетон Всевластия! – проревел пристав, выставив вперед руку, в которой, под рубчатым пистолетным стволом сверкал в пальцах заветный Жетон. Сотрудники службы безопасности заколебались – и подались в стороны, вжавшись в стены, пропуская пристава с его ношей. Кэп наверняка их уведомил о визите Рыкова, а связываться с обладателем Жетона никому не хотелось.
– Вот так-то! – возвращая пистолет в кобуру под мышкой, сказал Рыков. Подмигнул притихшему мальцу. – Видал, как мы можем?
Мальчишка не ответил. Он смотрел на пристава исподлобья, неприязненно. Но это было уже не важно: оставалось лишь добраться до посадочной палубы и стартовать к Земле.
– Внимание! – разнесся по коридорам мягкий голос бортпроводницы. – На борту – досмотровая команда Красной Гавани. – Просим оставаться в каютах и приготовить документы для пограничного контроля…
– Что-то рановато… – озабоченно пробормотал Рыков. И тут же впереди появились эти ребята – вооруженные, в своей знаменитой багровой форме.
Это не могло быть случайностью. Наверняка досмотровая команда вызвана не без влияния беглой супруги Рабовича. В этот момент и самому Рыкову остро захотелось «проучить стерву». Но удар пришел с совершенно неожиданной стороны.
Загрохотали выстрелы. Прямо над ухом. Словно кто-то решил снести ему череп, но почему-то не все попал, даже целясь в упор. Инстинктивно защищая мальчишку, Рыков рухнул на пол и откатился в сторону. И только тут с изумлением понял, что это пацан: он держит двумя ладошками здоровенную, его, Рыкова, «беретту» и норовит направить ствол прямо ему в лоб.
Мальчишка зажмурился – и вдавил спусковой крючок.
– М-мать… твоя женщина… – едва увернувшись, ощутив на лице жар пороховых газов, выдохнул Рыков, с силой вырывая пистолет из рук юного «киллера».
– А-а-а! – заорал малец. – Пусти! Хочу к маме!
Сжав зубы и еще сильнее, ухватив «пленника», под свист пуль, пристав пополз вперед, стараясь укрыться за переборкой. Выстрелы эти пришлись совершенно некстати: марсианские пограничники приняли их на свой счет. И теперь методично простреливали коридор.
Тут же Рыков ощутил острую боль в запястье: чертов мальчишка отчаянно вцепился зубами в его руку.
– Кто тебя только воспитывал?! – прошипел Рыков, пытаясь стряхнуть острые «челюсти». Вторая рука была занята пистолетом, направленным в коридор, откуда в любую секунду можно было ждать атаки.
Марсианские пограничники чихать хотели на Жетон. Они с удовольствием пристрелят любого земного представителя власти. Даже просто так, без повода – по старой памяти. Теперь же повод имелся, и довольно весомый: стрельба во время пограничной проверки – тут даже разбираться не станут.
Все это здорово напоминало западню в компании с бешеным зверенышем. Рыков отчаянно огляделся, удовлетворенно ухмыльнулся: удача все еще не оставила его. Надпись на стенной панели указывала на служебный лаз, в который, как водится «посторонним вход запрещен». Рыков нигде не считал себя посторонним. И вскоре уползал узким изогнутым проходом, волоча за собой вяло сопротивлявшегося мальчишку.
– Ничего, – ободряюще бормотал Рыков. – Привезу тебя на Землю, сдам папаше – и на месяц в отпуск. Как это люди решаются детей заводить – не понимаю…
– Не хочу к папе! – хныкал малец. – К маме хочу!
– А я хочу напиться, – поделился Рыков. – А еще всыпать тебе ремня – да полномочия не позволяют…
Так, ползком, узкими вспомогательными ходами, добрались до ангара посадочной палубы. Рыков осторожно выглянул из укрытия. Разумеется, у яхты уже дежурили марсианские пограничники.
– Значит, так, Ваня, – тихо, но отчетливо, сказал Рыков. – Посидишь здесь, пока я поговорю с этими дядями. Не вздумай никуда бежать…
– Я все равно убегу, – дерзко глядя на пристава, заверил мальчишка.
– Ладно… – стараясь держать себя в руках, сказал Рыков. Огляделся, заметил довольно узкую трубу вентиляционной магистрали – достаточную, впрочем, чтобы запихнуть туда тощего паренька. Через пару метров труба резко изгибалась, так что можно было не беспокоиться, что тот сбежит по вентиляции. – А ну, залазь!
Ваня подчинился, забравшись в трубу ногами вперед. Рыков подумал – и, кряхтя от натуги, на всякий случай загнул жестяные края «выхода».
На некоторое время можно было забыть про свой неугомонный «груз» и заняться «подготовкой с старту». Для этого пришлось положить на пол четверых пограничников, карауливших яхту. Это было не слишком сложно: те были отнюдь не суперменами. Главное не дать тем открыть огонь. Мало того, что против автоматных пуль еще не придумано рукопашных приемов, так еще и сбегутся на стрельбу остальные – тогда пиши пропало…
Четыре молниеносных броска – и оставшиеся дозы парализующего вещества в марсианские шеи. Можно было грузиться на яхту и улепетывать подобру-поздорову. Рыков быстро вернулся к служебному ходу, заглянул в вентиляционное отверстие. И похолодел.
В трубе никого не было.
Только присмотревшись, он понял, что мальчишка, все же, там – только до упора «сдал назад». И дотянуться до него не было никакой возможности. Залезть же туда самому не позволяли широкие накачанные плечи.
– Вылазь! – как можно ласковее сказал Рыков, чувствуя в то же время, как закипает в нем неконтролируемая бессильная ярость.
– Не-а, – глухо отозвался мальчишка. – Пусть мама придет!
– Да чтоб тебя!.. – взревел Рыков. – М-маленький звереныш! Да я прибью тебя!
Он принялся дергать, трясти проклятую трубу, орать, заходясь в совершенно несвойственной ему злобе. Толку от этого было ноль – лишь таяли драгоценные секунды: лайнер заходил на орбиту недружественной планеты.
С трудом взял себя в руки, вытер пот со лба. Нет, этого просто не может быть – чтобы его поставил в тупик какой-то капризный ребенок. Вернулся в ангар, быстро огляделся – и тут же увидел то, что ему было нужно.
Аварийные гидравлические ножницы. Вещь, способная выгрызть дыру практически в любом корабле легкого класса. Ну а тонкая жестянка вентиляционной магистрали не могла считаться для них серьезной преградой.
С совершенно неуместным удовлетворением он резал чертову трубу – словно вскрывал сейф с особо ценными документами, а не доставал из укрытия неугомонного мальчишку. И вскоре, без лишних разговоров, он попросту закинул ревущего мальчугана в люк яхты. Отдал приказ кэпу. Немотря на протесты пограничной охраны, тот открыл летную палубу – и «Серебряная Пуля» вырвалась в открытый космос.
Половину пути Рыков устало проспал в пилотском кресле. И впервые за долгие годы его посетили самые настоящие ночные кошмары. Впрочем, маленький Ваня, вроде бы, успокоился, смирился, и не доставлял больше особых хлопот. А потому, перед посадкой, как бы «в знак примирения», Рыков позволил мальчишке разместиться рядом – в кресле второго пилота. Даже заботливо пристегнул его – хотя в этом и не было никакой необходимости: автоматическая посадка более, чем безопасна.
