Джон Уиндем - Миры Джона Уиндема, том 4
Как ни печально, люди прежде всего замечают заголовки; в конце концов, для того они и покупают газеты.
Алан в то утро позвонил, пригласил позавтракать, и я согласился.
– Видел вчера в газете его рисунок, – сказал Алан. – После твоих рассказов я решил сходить на выставку. Она чуть не рядом с нами. Почти все – ерунда, как обычно. Не удивляюсь, что им так понравился Мэтью. Все-таки чудной у него ракурс, все какое-то длинное – а что-то есть, есть… – Он помолчал, с интересом глядя на меня. – Странно, что вы их послали. Ведь вы так говорили про Чокки…
– Мы не посылали, – ответил я и рассказал ему о последних событиях.
– Ах вон оно что! Да, неудачно, все так совпало. Кстати, в среду ко мне заходили из Общества любителей плавания. Насчет медали. Они там прослышали, что Мэтью раньше не умел плавать, и, конечно, усомнились во всей этой истории. Ну, я им рассказал, что мог. Подтвердил, что он ье плавал. Черт, я же сам его учил дня за два до того! Кажется, поверили, но я их еще больше сбил с толку. – Он снова помолчал. – Знаешь, Дэвид, теперь твой Чокки – именинник. Что ты будешь с ним делать?
– Что ж мне с ним делать? А вот насчет Мэтью – Лендис кое-что посоветовал.
И я пересказал ему нашу беседу.
– Торби… Торби… да еще сэр?… – пробормотал Алан. – Что-то недавно слышал… Ах да! Его пригласили консультантом в какую-то фирму. Не помню, куда именно – во всяком случае дело там большое. Тот, кто мне рассказывал, интересовался, вошел ли он в долю. И практики там – хоть отбавляй.
– И денег тоже? – спросил я.
Алан покачал головой:
– Не скажу, не знаю. Да уж платят, наверное! Я бы поговорил сперва с Лендисом…
– Спасибо, я поговорю. Не так уж приятно платить кучу денег, если лечение затянется.
– Не думаю, что оно затянется. В конце концов, никто не считает, что Мэтью нездоров… что его надо лечить. Ты просто хочешь понять… и посоветоваться, правда?
– Не знаю, – ответил я. – Конечно, Чокки не принес ему никакого вреда…
– И спас их обоих, не забудь.
– Да. Я, собственно, за Мэри волнуюсь. Она не успокоится, пока Чокки не изгонят… не уничтожат, не развеют – ну, словом, не покончат с ним.
– Покоя хочет… Нормальность – прежде всего… Инстинкт побеждает логику… Что ж, все мы думаем по-разному, особенно мужчины и женщины. Постарайся, чтоб она дала Торби возможность высказаться. Что-то мне кажется, хуже будет, если она сама начнет выкуривать Чокки.
– Этого не бойся. Она знает, что Мэтью тогда рассердится. Она ведь вроде Полли – им обеим кажется, что Мэтью им изменил.
Когда я пришел домой, там было невесело, но меня никто не ругал, и я приободрился. Я решил, что Мэри читала газету к отнеслась к ней, как я, и спросил ее, как прошел день.
– Я думала, в город лучше не ездить, – отвечала она, – и заказала все по телефону. Часов в одиннадцать пришел очень милый, немножко чокнутый священник. Он огорчился, что Мэтью нет, хотел, понимаешь, растолковать ему, что он ошибается, и растолковал мне. Видишь ли, он с огорчением прочитал, что Мэтью принял версию об ангеле-хранителе. Дело в том, что это не христианское понятие. Ранняя церковь просто заимствовала его вместе с другими языческими верованиями. С тех пор много неверных идей вытеснено истинным учением, а эта все держится. Говорит, христиане должны бороться с ересью, так что вот, не соглашусь ли я передать Мэтью, что Творец не передоверяет своих дел секретарям. Он сам, и только Он, мог поддержать тогда Мэтью и дать ему смелость и силу. Священник же считает своим долгом разъяснить недоразумение. Ну, я сказала, что передам, а сразу после него позвонила Дженет…
– О Господи!
– Да, позвонила. Она потрясена успехами Мэтью в рисовании.
– И приедет завтра их обсудить?
– Нет, в воскресенье. Завтра приедет Пэшенс, она позже звонила.
– Надеюсь, – сказал я без особой надежды, – ты им бесповоротно отказала?
Она ответила не сразу.
– Ты же знаешь, Дженет такая настырная…
– А… – сказал я и снял трубку.
– Подожди минутку! – попросила Мэри.
– Что ж, мне сидеть и смотреть, как твои сестрицы потрошат Мэтью? Сама знаешь, будут тарахтеть, ломаться, выпытывать и жалеть тебя, бедняжку, которой попался такой необычный ребенок. К черту! – Я коснулся диска.
– Нет, – сказала Мэри, – лучше я.
– Ладно, – согласился я. – Скажи, чтоб не приходили. Скажи, что я обещал друзьям приехать на уик-энд… и на следующей неделе тоже, а то им дай только волю!
Она все сделала как надо и, кладя трубку, взглянула на меня. Ей явно полегчало, и я очень обрадовался.
– Спасибо, Дэвид… – начала она. Тут раздался звонок; я взял трубку.
– Нет, – сказал я. – Он спит… Нет, завтра не будет целый день.
– Кто? – спросила Мэри.
– «Санди Даун». Хочет взять у него интервью. Знаешь, кажется, они поняли, что Мэтью-герой и Мэтью-художник – одно и то же лицо. Скоро многие поймут.
Я не ошибся. Позвонили из «Рипорт», потом – из «Санди Войс».
– Ну, решено, – сказал я. – Завтра придется уйти на целый день. И пораньше, пока они еще не расположились в саду. Да и на ночь останемся. Пойдем собирать вещи.
Мы пошли наверх, и телефон затрезвонил снова. Я поколебался.
– Да ну его, – сказала Мэри.
И мы не подошли к телефону ни в этот, ни в следующий раз.
Нам удалось уехать в семь, опередив репортеров. Мы направились к берегу.
– Надеюсь, они без нас не вломятся, – сказала Мэри. – Мне кажется, что я – беженка.
Всем нам так казалось часа два, пока мы ехали до берега. Машин на шоссе было полно, и мы еле ползли. То и дело что-то случалось и образовывалась пробка на целые мили Дети стали скучать.
– Это все он, – плакалась Полли.
– Нет, не я, – возражал Мэтью. – Я ничего такого не хотел. Само случилось.
– Значит, это Чокки.
– Тебе бы его благодарить, – напомнил Мэтью.
– Сама знаю, а не могу. Он все портит, – ответила Полли.
– Последний раз, когда мы тут ехали, с нами был Пиф, – заметил я. – Он немножко мешал.
– Пиф был глупый, он мне ничего не говорил, это я ему говорила. А этот Чокки вечно болтает или спрашивает всякую ерунду.
– Нет, – сказал Мэтью, – сейчас он уже не спрашивает. Его не было со вторника. Я думаю, он отправился ДОМОЙ.
– А где его дом? – спросила Полли.
– Не знаю. Он был какой-то расстроенный. Наверное, отправился к себе, спросить, как и что.
– Что спросить? – настаивала Полли.
Я заметил, что Мэри в беседу не вступает.
– Если его нет, – предложил я, – давайте про него забудем.
Полли высунула голову и стала разглядывать неподвижные вереницы машин.
