Юрий Линник - В начале было время
Не утопист ли Зар? Гиль терялся в сомнениях. Тем более, что при всей убежденности Зар всегда подчеркивал, что не выходит за рамки гипотез, а опытные результаты считает пока самыми предварительными.
Гиль решил повторить опыты Зара. И поразился. Как мимо этих явлений могла пройти наука? Ведь в общем-то они очень просты и очевидны. Стрелки фенометра отклонялись в сторону, когда Гиль ставил рядом с прибором чашечку, наполненную тающим снегом. Аналогичное действие вызывала свежая ивовая опаль, принесенная Гилем из приозерного леса. По совету Зара он укрепил маленький феыометр в фокусе телескопа-рефлектора,- нацелив оптику на блистающий Сириус, Гиль удивленно наблюдал за стрелкой: она сместилась на целых девять делений!
Как объяснить получение сходного эффекта от столь различных процессов? Зар подсказал Гилю, что все три процесса имеют одну общую черту: они излучают вовне накопленную организацию. Сближение разнородных процессов по этому признаку поразило Гиля, - он любил широкие обобщения: поэтому предложенная Заром классификация процессов удивила его своей обобщающей силой.
Но вот Зар поставил возле прибора колбочку, в которой шел процесс интенсивной кристаллизации, - стрелка фенометра потянулась в сторону процесса. Такой же эффект наблюдался в соседстве с прорастающими зернами пшеницы. Наконец, Зар снял праноизолятор с прибора и предложил Гвлю вплотную подойти к фенометру. Гиль искренне удивился тому, что притянул к себе стрелку на тридцать два деления.
- Вы интенсивно поглощаете организацию! - пошутил Зар. - Это вполне соответствует вашему темпераменту.
Зар объяснил Гилю, что в последней серии опытов фенометр реагировал на процессы, идущие с усиленным накоплением праны.
- Почему до вас этого никто не заметил? - искренне удивился Гиль.
- Думаю, что замечали, - и неоднократно. Но относили к разряду помех. Вы ведь знаете, что многие такие помехи оказались неодолимыми. Не находились ли приборы в соседстве с процессами того или иного типа?
Гилю было над чем задуматься. Он вспомнил, как один старый чудаковатый философ сказал ему при открытии Генератора Случайностей:
- Вот вы все наращиваете мощности, ваши лаборатории становятся похожими на гигантские предприятия. А вдруг истину можно добыть несравненно более простыми средствами? Ведь природа не злонамеренна, - к ней надо подойти по-доброму, и она раскроет свои тайны. Вы используете все более сложные системы, - а это не соответствует Природе: она устроена просто. Конечно, это особая простота, требующая глубочайших философских проникновений. Как бы не оказался ваш Генератор еще одной данью иллюзии, Майе!
Гиль вспомнил сейчас эти горькие и резкие слова старика-философа. Лаборатория Зара как нельзя лучше соответствовала тому идеалу простоты, от которого так далеко отошла современная наука.
"А что, если Зар прав? - думал про себя Гиль. - Тогда это феноменально: открытия, сулящие миру совершенно новые перспективы, делаются почти в одиночку,- и к тому же с помощью предельно простых средств".
Зар словно угадал мысли Гиля, сказав с улыбкой: - А разве физика начиналась не со столь же простых вещей? Кусочек янтаря как бы намагничивал бумагу,ведь это тоже кто-то заметил впервые! И наверняка через много столетий после того, как янтарь вошел в обиход.
Или другой случай: никто до Гала не догадался сбросить с башни одновременно два шарика - деревянный и железный. Человечество ахнуло, узнав, что упали они тоже одновременно. Ведь это так просто, правда? Быть может, и опыты по регистрации праны тяготеют к этой же категории фактов науки. Древние кое-что наверняка предпринимали в деле поиска Праны. Но потом наука встала на другие пути, - в конечном итоге это даже закономерно.
Очевидно, нельзя не пройти через увлечение механицизмом!- это столь же неизбежно и необходимо, как стадия детства в развитии отдельного человека.
- Не считаете ли вы, что у ноосферы кончается подростковый возраст? спросил Гиль.
- Я бы хотел так думать. По крайней мере, мы уже начинаем исподволь осознавать незрелость многих своих концепций, - а это уже само по себе свидетельствует о приближающемся возмужании.
Диалоги с Заром запали глубоко в душу Гиля. Он вернулся домой с твердым желанием помочь ходу необычных исследований,-Гиль надеялся, что благодаря своему авторитету он организует хотя бы строгую перепроверку опытов Зара. Если результаты будут хорошие,- а Гиль еще имел некоторые сомнения на этот счет, - то надо будет со всей честностью признать узость имеющихся научных схем. А потом, сделать попытку расширить их настолько, чтобы концепция Зара органично вошла в изменившуюся систему взглядов.
Однако интересы научного мира были прикованы к новому проекту по выравниванию климата Мирры, - проект обходил все трудности, вызванные ограниченностью экономических ресурсов: благодаря простоте предлагаемых средств и методов он был осуществим уже в настоящее время. Проект широко дебатировался общественностью Мирры. Пресса просто неистовствовала! Славословия проектанту тонули среди отдельных голосов, выражавших сомнение и осторожность.
Надо сказать, что наука Мирры давно страдала своеобразной манией,ученым казалось, что их планета неудачна, что ее обязательно надо переделать. Правда, поэты и художники пытались возражать ученым, - они говорили о мудрой гармонии природы, о ее ненарушимой целостности. Но разве доводы искусства когда-нибудь принимались всерьез учеными мужами? Проект по глобальной перестройке климата Мирры казался большинству и простым, и остроумным. Суть его заключалась в следующем.
Недра планеты заключали огромные запасы легкого газа сория, которому не удалось найти никаких утилитарных приложений. Предлагалось выпустить этот газ в высокие слои атмосферы и создать еще одну газовую оболочку для Мирры. Многократно проверенные расчеты показывали, что сорий будет отличным тепловым экраном, - температура на Мирре повысится на 2-3°, что очень существенно для умеренного, местами даже сурового климата планеты.
Правда, слышались отдельные мнения, что свойства сория плохо изучены, - однако никто не придал этому значения. Гилю эти предостережения показались серьезными - и он решил послать несколько проб сория в лабораторию Зара. Результат был получен очень скоро, - сорий оказался отличным изолятором праны.
Среди немногочисленных людей, выражавших сомнения в целесообразности проекта, был и Син. В последнее время он вынашивал мысль о своеобразном симбиозе идей,- Син хотел внести некоторые изменения в схему Ритмониума, дабы в еще большей степени поставить его на службу исканиям Зара. Изучив различные классы фенометров, Син пришел к выводу: при подсоединении нескольких новых блоков Ритмониум превратится в гигантский фенометр! Узнав о задумке Сима, Зар понял, что ему предоставляется возможность для уникального опыта: превратить спираль Ритмониума в своего рода линзу и сфокусировать с ее помощью космическую Прану.
