Герберт Уэллс - Чудотворец
Превращение свершается. Костюмы могут быть в футуристическом стиле или в стиле Ренессанса, но не должны выглядеть смешными или нелепыми.
Фотэрингей. Ничего, вы скоро привыкнете быть капитаном гвардии, полковник. Но здесь что-то пустовато. А где ваше войско, полковник? Пусть его бывший полк прибудет сюда, одетый по всей форме. Ну-ка! (Гвардия появляется.) И пусть сюда явятся все эссекские дворецкие и лакеи в соответствующем платье. Под стиль архитектуре. Как и полагается в богатых домах. Так. Вот теперь я могу здесь творить. Есть где развернуться. Неплохо, верно? А вы и не думали, что я люблю размах? Считали, что, мол, раз я родился маленьким человеком, то таким должен и остаться? Но кому же нравится быть маленьким? Пусть здесь появится ручная пантера, нет, пусть две или лучше пять ручных пантер, слышите, действительно ручных. У меня всегда была слабость к пантерам. И несколько слонов вон там тоже не помешают. Пусть возникнут два слона, украшенные, как полагается, с погонщиками и всем прочим. (Магический жест.)
Фотэрингей. А теперь пусть явится сюда мисс Эйде Прайс в таком виде, как она была вчера вечером, когда я подарил ей тиару и сделал ее красавицей.
Появляется Эйде Прайс в облике Венеры-Клеопатры.
Фотэрингей. Эйде, голубка, как вам все это нравится?
Эйде (оглядываясь по сторонам). О, и полковник Уинстенли здесь! Все так шикарно одеты! Прямо как в сказке. Наконец вы своего добились, Джордж. А где Билл?
Фотэрингей (уязвлен). Вы и минуты не можете прожить без Билла.
Эйде. Просто я подумала, что здесь он был бы к месту. Все это в его стиле.
Фотэрингей (пытаясь сдержать себя). Нет, это в моем стиле, Эйде. (Он размышляет.) На чем же здесь сидеть? Пусть появятся два трона!
Троны появляются.
Эйде. Вы могли бы приготовить трон и для Билла.
Фотэрингей. Нет уж. К тому же этот трон не для вас. Станьте у подножия трона, Эйде, - вот где ваше место... Пусть Мэгги Хупер предстанет здесь в костюме королевы.
Появляется Мэгги. Мэйдиг, который уже начинает понимать, к чему идет дело, чувствует себя уверенней и делает шаг вперед.
Фотэрингей. Так вот, Мэгги, сейчас здесь начнется чудесное царствование Джорджа Макрайтера Фотэрингея. Что мы сделаем с этим миром?
Но Мэгги слишком потрясена, чтобы говорить.
Эйде. Только не делайте его скучным и благочестивым... А про Билла у меня вырвалось нечаянно, Джордж! Честное слово.
Фотэрингей (непреклонно). Сказанного не воротишь. Ну вот что. Таких, как вы, сколько угодно. Вы тут красуйтесь и ждите, пока я не обращу на вас свое внимание. А чтобы составить вам компанию, пусть появятся здесь пять самых хорошеньких после вас девушек в Дьюинтоне, тоже нарядно одетых. Но не слишком строго одетых... В моем мире будет множество хорошеньких женщин - сколько захочу.
Появляется группа девушек. На лицах у них написано изумление, они оглядываются и перешептываются, охваченные благоговейным страхом. Видя красоту других, каждая испытывает непреодолимое желание поглядеться в зеркало. Но только у одной есть маленькое зеркальце, и все просят его наперебой.
Мэгги. Милый Джордж, сделайте мир счастливым. Не делайте его эгоистичным и слишком парадным. Пусть и в самом деле начнется новая, великая эра.
Мэйдиг (становясь все самоуверенней). Начнем все сначала. Справедливость. Мир. Изобилие.
Фотэрингей (Бэмпфилду). Вы полагали, я не знаю, как это делается? Сейчас увидите. Спешить не станем, но и медлить незачем. Я многое понял за эти три дня и теперь знаю что к чему.
Мэйдиг. Продумайте все. Посоветуйтесь.
Фотэрингей оборачивается к нему, жестом выражая что-то среднее между увещанием и насмешкой. Что ж, он посоветуется, но только по-своему.
Камера поворачивается, и теперь Фотэрингей виден сбоку: он стоит на верху бесконечной лестницы, а под ним - огромный пустой дворцовый парк. Его окружают Мэгги, Эйде, Мэйдиг, Бэмпфилд, полковник. По ходу действия появляются все новые советники. Крупным планом его темный профиль на фоне просторного, ярко освещенного зала для приемов.
Фотэрингей. Итак, пусть этот зал раздвинется, чтобы вместить всех людей, каких я намерен сюда вызвать. Пусть сюда явятся двести самых крупных банкиров и станут вон там. (Появляется толпа удивленных джентльменов.) Вот они. Теперь пусть явится тысяча управляющих и владельцев крупных фирм. (Зал начинает заполняться.) А теперь - правители, вершащие судьбы людей, короли и президенты, политические деятели и полководцы, и те, кто диктует свою волю газе гам, и все, кто преподает и проповедует. Пусть явится их... м-м... пять тысяч. Ну!
Зал, простирающийся у его ног, быстро наполняется огромной толпой мужчин (среди них и несколько женщин) по большей части средних лет и респектабельной внешности. Есть тут священники в мантиях и военные в мундирах. Индийские лидеры. Китайские генералы. Японские - старого и нового режима. Словом, здесь собраны все деятели, перечисленные в английских, американских и других биографических справочниках. У всех самообладание людей, привыкших бывать в обществе и выступать перед толпой. Они прохаживаются, слегка ошеломленные, обмениваются приветствиями, вопросами и наконец замечают самого Фотэрингея. Их поднятые лица должны быть показаны слегка карикатурно. Наконец-то сливки мыслящего человечества обратили внимание на мистера Джорджа Макрайтера Фотэрингея.
Фотэрингей. Итак, мы собрались здесь для большого, серьезного разговора. Я самый обыкновенный человек, а вы властители мира. Мне говорили: надо подумать, надо посоветоваться. Вот я и пригласил вас всех сюда! Всех! Очень даже просто. (У него перехватывает дыхание, и он замолкает. Затем продолжает с напряжением.) Итак, я собрал вас. Собрал вас всех. Всех, чьи портреты помещают в газетах, кто занимает самые высокие посты, кто всегда окружен толпой, кому рукоплещут, кого приветствуют! Я созвал всех, кто правит миром, чтобы сказать вам: правьте им лучше. Слышите... (От волнения он повышает голос.) ПРАВЬТЕ ИМ ЛУЧШЕ!
Пока звучит его речь, крупным планом мелькают лица выдающихся людей.
Фотэрингей (помолчав, принимается выговаривать им). Вы и вам подобные всегда жили в роскоши. Мы вам доверили мир. Таким, как я, волей-неволей приходилось доверять вам. А вы чем нам отплатили? Что вы сделали для нас за то доверие, какое мы вам оказали? Наука творила чудеса и до меня. Было возможно полное изобилие. Так писали газеты. Так утверждали ученые. Вы были свободны и могли делать, что хотели. А что вы сделали для нас? Какова наша участь?
Протестующие лица и возгласы политических деятелей и журналистов. Какой-то экономист что-то объясняет жестами, слов не слышно.
Фотэрингей. О, я знаю. Мне следовало подождать. Подождать, пока из молодого и нищего я превращусь в старого и нищего. И я ждал... Долгие годы терпеть, пока вы прибираете все к рукам, и бездействовать. Вам-то что? Разве вы об этом задумывались? Очень вам надо! Но теперь советую вам задуматься.
