Олег Котенко - Багровый туман
Рывок, мгновение ослепительной боли - это невозможно пережить, но мне удается.
Я лежу на земле, по лицу моему ползет крупный муравей... Почему я уверен, что именно муравей? И откуда я знаю, что у него нет одной ноги и что он рыжего цвета с черным задом? Дженн сидит рядом, заглядывает в глаза.
- Ну как ты? - спрашивает она; я пытаюсь улыбнуться; она все понимает. - Разве ты не слышал, как я кричала? Нет? Нам вообще нельзя было останавливаться. Чувствуешь, здесь уже нет ничего. Все осталось там, по ту сторону ручья.
Мысли отягощены туманом, поэтому я не сразу понимаю, что такое "ничего" и что именно осталось на той стороне. Да, здесь не чувствуется Смерть.
Я привстаю, поворачиваю голову к ручью. Так, теперь надо вспомнить, что там Дженн вбивала мне в голову... Ага!
Надо только расслабиться, посмотреть в темноту перед собой; должна появиться светлая точка. "Смотри в нее, пока она не займет все поле твоего зрения, запомни ощущения и открывай глаза. Держи! Не выходи из этого состояния - ты понимаешь, о чем я. Теперь ты в_и_д_и_ш_ь".
Я вижу, по-настоящему вижу...
Над ручьем - воздушная рябь. Воздух стал пленкой и перегораживает пространство, тянет от одной стороны горизонта к другой? Нет. Он огораживает какую-то область в лесу. И мешает мне заглянуть дальше...
О, Боги!
Там трупы! Сотни трупов, груды мертвых тел - человеческих тел! Они мерцают светло-лиловым, зеленые точки блуждают внутри их. Они были убиты совсем недавно.
Успех - да, первая разведка оказалась успешной. Но что за абсурд?! Слово "успех" должно означать нечто светлое и радостное, к чему хочется тянуться. Мы нашли, хотя и не знали, что нужно искать. Но мы нашли.
Кому нужен такой успех?..
В город возвращались, тщательно обходя воздушный барьер. Обычным зрением его не увидишь, значит, поставлен не для обычных людей. Кем? Локками?
Для меня будет большим сюрпризом узнать о существовании на Центурионе некой третьей расы. Для Лайкли - не знаю, ее лицо давно перестало что-либо выражать, а прочесть мысли Охотницы для меня не представляется возможным.
Выходит, локки вовсе не беззащитные свиньи, какими я считал их раньше... Черт, как же погано на душе! Разум не хочет увязывать в единое целое слова "локк" и "способность к защите". Я просто не могу!
А они не только способны защищаться, они еще и могут нападать. И это уже предел всему.
В городе царил переполох: улицы были заполнены людьми. Все от мала до велика вышли из домов и куда-то бежали, потрясая кулаками над головой.
По-моему, Лайкли не удивилась. Черт подери, кто же она, эта женщина?!
- Вот он! Вот он!
Не менее сотни лиц разом повернулись ко мне и две сотни пальцев нацелились мне в грудь.
- Вот он! Держи его!
Спустя секунду мои руки были надежно скручены ремнями. И я, Охотник с огромным стажем и опытом, не смог противостоять обычным людям!..
Я кричал, но меня не слушали. Я пытался вырваться, но ремень только сильнее врезался в руки. Меня волокли по улицам, передавая из рук в руки, пока не притащили к дому мэра.
Мэр, Сэмьюэл Хаммет, стоял на своем крыльце, засунув руки в карманы брюк. Меня подтащили поближе к крыльцу и - слава Богам! поставили на ноги. Хотя, двое все же остались поддерживать меня за локти.
Сэм - я всегда называл мэра так, по приятельски - посмотрел на меня в упор. Всю жизнь думал, что "сверлящий взгляд" - это такой литературный оборот, теперь же убедился в правдивости этого выражения. Взгляд Сэма действительно вонзался в меня подобно алмазному буравчику.
- Подойди, Кен, я хочу поговорить. А вы, быстро, отпустите его!
Руки мне не развязали, но двое дышащих в затылок отошли к толпе. Я взошел на крыльцо. Сэм был на полголовы ниже меня, так что ему пришлось отойти чуть назад и приподнять лицо.
Он покачал головой.
- Кен... - начал мэр и замолк, потупив взгляд. - Ты ведь всегда был одним из нас. Конечно, публика в нашем городке сликом уж своеобразная, но мы живем в глубочайшей глуши. Мы ведь как родственники...
- Сэм! Что происходит? Еще утром я ушел с Охотником Лайкли, с Дженн, и только сейчас вернулся. Мы были в джуглях, Сэм. В чем дело?
- Я знаю, где ты был, - голос мэра внезапно стал жестким и колючим, - можешь не рассказывать. Ты шел во главе отряда локков сегодня утром. Все видели тебя. Скажи только, Кен, слышишь, одно: где вы взяли такое оружие?
Я почувствовал себя привязанным к позорному столбу. Сзади полумесяцем растянулась толпа - каждый стремился пронзить меня ненавидящим взглядом. Чувствовалось, что они действительно готовы разорвать меня на куски, спустить шкуру, а потом подраться за ее обладание - дай только волю. Ноги подкашивались, настолько сильным было влияние.
- Я... не знаю... я ничего... - дьявольски трудно выдавливать из себя слова. К тому же, они и сами не желали появляться на свет: прилипали к легким, становились поперек горла, растопыривая ноги и руки. Тогда появлялось ощущение, что я глотаю ежа.
- Не знаешь? - Сэм сжал кулак. - Зато я знаю. Вы убили по меньшей мере триста человек, разграбили дома. Кен, мы живем в глуши, люди здесь не привыкли разбираться цивилизованно...
О, нет!
Я уже видел один такой суд.
Провинившегося били долго и старательно, со знанием дела чтобы тот ни в коем случае не потерял сознания. Тогда расправа не была бы такой сладостной. Его били чем попало, в ход шли и руки-ноги, и обрезки шлангов и труб, и просто палки. Потом, когда это надоело, взяли в руки ножи...
Он был в сознании до самого последнего момента, пока кто-то, утомившись, не вонзил кинжал ему под лопатку.
Развяжите же мне руки, скоты!
Толпа подошли поближе, я посмотрел в горящие глаза и понял: все... И это те, кто клялись идти за мной в любую драку, в любое сражение. Это те, с кем я сидел за одним столом - в толпе то и дело мелькали лица тех, кого я считал друзьями...
Сэм занес кулак и с наслаждением - это читалось в его глазах - ударил меня по лицу. Не удержав равновесия, я упал прямо под ноги толпе...
Сапоги и кулаки были повсюду. Я старался согнуться, чтобы хоть как-то защитить лицо, но меня растягивали и били по ребрам, в живот... Через каждый несколько минут на лицо мне опрокидывалось ведро холодной воды.
Но багровый туман уже колыхался в уголках глаз.
Он всегда появляется, когда приходит время умирать...
- Стойте, дурачье! - звонкий молодой голос, он принадлежал Дженн. Неужели она решилась пойти против этих?.. Ее крик пронесся над головами, будто порыв ледяного ветра, и даже, кажется, немного отрезвил моих палачей. - Остановитесь, вы, дебилы!
Толпа расступилась, и я смог увидеть ее - Лайкли стояла посреди улицы с виновкой в руках. Одним магазином всех не уложишь... Но я вспомнил, что она делала с моим сознанием. Да, возможно, обычное оружие ей не понадобится вовсе.
