Джек Макдевитт - Военный талант
Конечно, исследования планеты давно уже завершены, но Аквариум все еще играет важную роль для Разведки, служа региональной штаб-квартирой ее администрации. Процветающий курорт, место расположения крупного университета, нескольких межпланетных промышленных предприятий, ведущий центр океанографических исследований Конфедерации — Аквариум служил домом миллиону людей.
Одним из них был Хью Скотт.
Статуя Гарри Пеллинора стояла на центральном шпиле группы административных зданий, возносящем ее над уровнем моря. По преданию, люди крайне неохотно пошли на то, чтобы оказать такую честь человеку, имя которого во внешнем мире ассоциировалось прежде всего с катастрофой и поспешным отступлением, человеку, экипаж которого был почти целиком съеден.
Это был совсем не тот герой, которого стоило увековечивать.
Наверное, люди были правы. Но город, во всяком случае, процветал.
Его заполняли богатые туристы, состоятельные пенсионеры, избранные технократы, занятые в индустрии тахионной связи, которая в то время только зарождалась.
Нижний порт прибытия размещался на плавучей платформе, с которой до центра Пеллинора можно было добраться по надводному транспортному туннелю, а при хорошей погоде — пройти пешком по нескольким понтонным мостам. Спускаясь на челноке, я первым делом проконсультировался со справочником, и прежде, чем мы приземлились на посадочную платформу, у меня уже был нужный адрес.
Я взял скиммер, зарегистрировался в гостинице и принял душ. По местному времени вечер только начинался, но я слишком устал, как обычно измотанный перелетом. Поэтому я долго стоял под прохладной струей и жалел себя, строя дальнейшие планы: разыщу Скотта, выясню, что происходит, и вернусь на Окраину. Там я найму кого-нибудь, кто будет сопровождать Колгат туда, куда им придется полететь, чтобы раскрыть чертов секрет Гейба, а сам никогда больше не покину планету, на которой родился.
Неудивительно, что эта проклятая Конфедерация разваливается на части. Приходится тратить недели, чтобы добраться из одного места в другое, от нескольких дней до нескольких недель, чтобы связаться с кем-нибудь, а перелет для большинства людей неприятен физически. Если бы ашиуры были поумнее, они бы заключили мир и ушли. При отсутствии угрозы извне мы почти наверняка разбежимся по своим углам.
Я хорошо выспался, рано встал и позавтракал в маленьком ресторанчике на крыше. Подо мной простирался океан, усеянный парусами. Трамвайные линии, парки и многоуровневые аллеи тянулись над стенами ограждения из силового поля и дальше над морем. Вдоль них выстроились экзотические бистро, казино, картинные галереи и сувенирные магазины. Еще там были пляжи, подвесные пирсы и приморский бульвар, опоясывающий город на высоте всего несколько метров над уровнем моря.
Но многие считают, что Пеллинор более интересен на дне. Солнечный свет проходит сквозь двадцать метров зеленой океанской воды, и можно наблюдать за огромными левиафанами водяного мира, величественно проплывающими на расстоянии вытянутой руки от столика, за которым ты завтракаешь.
Выйдя из ресторана, я взял скиммер и ввел в автомат адрес Скотта.
Я понятия не имел, куда направляюсь. Аппарат поднялся в небо, влился в поток транспорта и пошел по дуге над океаном. Остров Гарри Пеллинора скрылся из виду. Только башни призрачно маячили вдали, поднимаясь из дыры в океане. Лишь две группы вершин к юго-западу от города находились выше уровня моря и напоминали теперь цепочку маленьких островков.
Скиммер развернулся и полетел параллельно побережью. Было сверкающее летнее утро. Я поднял фонарь кабины, наслаждаясь чудесной погодой. Позже я прочел, что содержание кислорода в атмосфере Аквариума гораздо выше среднего, и это вызывает ощущение эйфории. Могу поверить. Когда скиммер лег на крыло и снова повернул вглубь острова, мною овладело необычайное чувство благополучия. Все непременно будет хорошо.
Несколько парусников грациозно покачивались под легким западным ветерком, по небу бесшумно плыл дирижабль. Над поверхностью воды взлетали небольшие фонтанчики, но я не смог разглядеть существа, которые их выбрасывали.
Быстро придвинулась суша, и, промчавшись над горами, я увидел обширные, ухоженные пляжи, окаймленные лесами, и длинный ряд зданий из камня и хрусталя. Береговая линия была испещрена пирсами, среди деревьев виднелись бассейны и купальни, на мелководье стояло несколько куполов, поддерживаемых над водой ступенчатыми пирамидами силовых фундаментов.
Самая приметная деталь здешнего пейзажа — это залив Аксбридж. Возможно, вы видели шедевр Дюрелла Колла, который сделал его знаменитым. А образовался залив во времена Колла, то есть два с половиной столетия назад, когда взорвалась одна из станций, генерирующих силовое поле, и на это место хлынул океан.
Скиммер проплыл вдоль берега залива, за ним увязалось несколько песчанок, которые полетели рядом, взволнованно хлопая крыльями. Мы пересекли перешеек, пролетели над густым лесом и плавно опустились на парковочную площадку на склоне холма. Песчанки запутались в ветвях деревьев и подняли страшный гвалт.
Я не увидел дом с воздуха, с земли его тоже не было видно. Маленькая площадка едва вместила скиммер. Приказав ждать меня, я выбрался наружу и пошел по дорожке в лес.
Почти сразу же я попал в прохладный зеленый мир густых ветвей и тараторящих белок. На Аквариуме практически не существовало сухопутных форм жизни, поэтому всех их завезли с Окраины. Даже деревья. Я чувствовал себя как дома.
На гребне холма показалось легкое бунгало, окруженное папоротником, кустарником и крупными белыми подсолнухами. На широкой веранде стоял одинокий стул, оконные рамы были подняты, дверь плотно закрыта. Стены бунгало слегка покосились, нависшие над крышей густые ветви кое-где лежали прямо на ней. В теплом воздухе витал слабый аромат увядания и старого дерева.
Я постучал.
На мой стук никто не ответил, лишь в кроне дерева что-то зашуршало, и качнулась ветка.
Я заглянул в окно гостиной. В полумраке комната выглядела мрачной: диван, два кресла, старинный письменный стол, длинный стеклянный столик. На столике лежал свитер и стояла хрустальная фигурка какого-то морского создания. В соседнюю комнату вела дверь, напротив которой виднелась музейная витрина, заполненная разнообразными камнями, причем на каждом белел ярлычок. Возможно, образцы с других планет.
Стены украшали репродукции: "Сим у врат ада" Санригала, "Корсариус" Маркросса, "Маурина" Изитами, "На скале" Толденьи. Другие работы были мне незнакомы: портрет Тариена Сима, несколько портретов Кристофера Сима, одно из плоскогорий Деллаконды ночью — с одинокой фигурой (должно быть, Мауриной), стоящей под скелетообразным деревом.
