Брайан Стэблфорд - Путешествие к Центру
Она покачала головой с озлобленным удивлением.
— Неужели во всем этом есть здравый смысл? — спросила она тоном, заранее отрицающим наличие какого бы то ни было здравого смысла.
— Некоторые говорят, что есть, — заверил я ее. — Себя же я причисляю к агностикам. В конце концов нет доказательств той или иной теории — пока нет. Я предпочел бы узнать правду, какая она есть, но одни варианты этой правды гораздо удивительнее других.
— Чтобы сделать такое, — сказала капитан, — они должны были иметь технологию, намного превосходящую пашу. И как я понимаю, они ее имели, иначе здесь не копалось бы столько старателей.
— На самом деле им вовсе не требовалось слишком много дополнительных знаний. Надо было разумно применить имеющиеся. А ума им, похоже, хватило. Мы не ковыряемся здесь в поисках каких-то приборов, производящих чудеса, а только тех, которые делают знакомые вещи, но чуточку лучше, чем наши. Важные изобретения мирового значения довольно часто возникают из давно известных знаний. Древние греки могли бы строить паровые двигатели, если бы захотели или если бы стали в них нуждаться. Впервые электрическая батарея была изобретена, по-видимому, в античную эпоху, но потом забыта, потому что в ней не было особой нужды. Если бы вы побывали с визитом в родных мирах десятка гуманоидных рас, то обязательно обнаружили бы, что технологическое развитие шло у них совершенно разными путями, хотя все они обладают примерно одинаковыми знаниями о строении мироздания. Мы считаем технологию приложением знаний, но слово «приложение» стремится скрыть тот факт, что технология в первую очередь и в основной своей сути — искусство. Существует миллион способов разработать любую простую вещь, такую, как скрепка, выключатель или дверь. Люди настолько загипнотизированы традиционными способами производства вещей, что совершенно не видят десятков других путей достижения тех же целей, причем некоторые из них — лучше. История технологии вовсе не похожа на историю научной теории; если внимательно на нее посмотреть, у нее гораздо больше общих черт с историей живописи. Архитектурные школы, например, не только школы искусств, базирующиеся на эстетических условностях, но и школы технологий, различных способов сочетания целей и средств. Мы работаем на Асгарде не потому, что его обитатели знали гораздо больше нашего. Мы здесь потому, что они были совершенными художниками и их технология может рассказать нам о великом множестве способов применить те знания, которыми мы уже располагаем.
Если же мы обнаружим, что люди, построившие уровни, имели какие-то знания, которых у нас нет, это будет уже нечто другое. Тогда игра пойдет по новым правилам. Но это вовсе не обязательно, до тех пор пока мы окончательно не определимся, что же интересует нас в материалах, добытых в уровнях. Также вовсе не обязательно предполагать, что они имели превосходящие по сравнению с нашими знания, дабы оправдать их способность создать искусственную планету пусть даже такую большую — и запихнуть ее в интергалактический шнековый канал. Если все это правда, значит, Асгард достиг пункта назначения. А до того как его начало обволакивать облако, он сотни миллионов лет просуществовал в свободном пространстве. Тогда, если все это так, где же они? Почему они не выходят из укрытия? Если они действительно переместились соответственно своему замыслу, то почему до сих пор не проснулись?
Какое-то время она сидела молча, обдумывая детали этой фантастической сказки. Я видел, что, несмотря на враждебную реакцию, она захвачена магией рассказа. Так происходит со всеми. Думаю, если копнуть глубже, то окажется, что все мы здесь сидим именно поэтому.
Она повернула ко мне свои голубые глаза и впервые посмотрела не так, как смотрит змея, гипнотизирующая мышь.
— Возможно, — сказала она, — их искусственное солнце до сих пор работает. А вдруг облако заморозило не только верхние уровни. Возможно, холод проник до самого дна.
— До сегодняшнего дня я всегда допускал такую возможность. Никогда не хотел в нее верить, но не сбрасывал со счетов. Однако теперь я знаю, что это не так.
— Откуда? — спросила она, хотя могла бы сама догадаться, если бы потрудилась хоть чуть-чуть задуматься.
Я щелкнул по журналу Саула Линдрака, лежавшему на полке приборной панели.
— Солнце, протащившее Асгард через шнековый канал, могло исчезнуть, но внутри есть ядерные реакторы, которые работают до сих пор. Там внизу есть тепло и жизнь — но не совсем такие, какие мы ожидали обнаружить.
Глава 15Глаза ее сощурились, и она произнесла:
— Что точно содержится в этой книжке?
— Путевой дневник последнего путешествия Саула, — нарочито грубо ответил я.
— Когда я говорю «точно», — произнесла она каменным голосом, — это означает «точно».
— Давайте договоримся, — предложил я. — Вы мне говорите, почему вам так чертовски необходимо отловить Мирлина, а я рассказываю, что в книжке.
— Ни о чем договариваться я не собираюсь, — сказала она. — Твое дело выполнять приказания. Я приказываю тебе рассказать, что в книжке.
Тут я подумал, не встать ли мне в позу. Что она тогда будет делать проведет трибунал и расстреляет меня за нарушение субординации? Однако я решил быть великодушным. Вести личную войну в холоде — занятие неблагодарное: неприятностей там хватит и без того.
— Саул обнаружил некую шахту, — сказал я. — Он спустился на дно. Там он остался без оборудования и не смог продолжить путь, но ему удалось просверлить в стене смотровой канал. На другом конце были свет и жизнь. Температура — выше точки замерзания. Он видел растения, каких-то насекомых, но дальше — ничего, потому что обзор был закрыт. И никаких свежих следов присутствия людей. Все, что не было сделано из камня, превратилось в труху.
— Так, значит, Мирлин направился именно туда?
— У него есть с собой бурильное оборудование, — сказал я. — Они заказывали его по моему телефону. Если только он найдет спуск в шахту, в его распоряжении для укрытия будет целый мир. Даже нам это будет сделать не просто, а ведь у нас в руках подробные письменные инструкции. Сначала ему надо будет спуститься на четвертый уровень, а затем совершить большой марш-бросок через холод. Опыта поведения в таких условиях у него нет, а полагаться ему придется на устный рассказ умирающего человека. Возможно, он даже не успел ничего рассказать. Но если все-таки успел, то Мирлин, вероятно, сможет найти более глубокую шахту, которая приведет его еще ниже. Для света и тепла нужна энергия, а значит, где-то глубоко внизу до сих пор работают машины, в которых есть реактор. Это предполагает наличие людей. Если так, то период ползания под кожей Асгарда закончен, и мы сможем разрешить все загадки, о которых я нам рассказывал.
![Брайан Стэблфорд - Империя страха [Империя вампиров]](/uploads/posts/books/89816/89816.jpg)