Алан Фостер - Избранные произведения. Т. 1. Ледовый союз: Ледовое снаряжение. Миссия в Молокин
Гуннар отпрянул и потянулся за своим мечом. То же сделали двое из его воинов. Как бы он хотел понимать выражение лица чужака!
— Что? Почему это нам следует уходить от ветра? — спросил Гуннар с нажимом. Все прочие как будто оцепенели.
— А, кажется, я понял, — сказал, наконец, Этан, показывая на небо. -
Наш мир намного теплее. Ваши бесконечные бури тяжелы для нас. Я не думал, что вы можете ощущать иначе. Клянусь, я хотел сказать только это.
Воины снова расслабились. Гуннар не стал доказывать, что гость ошибается. Уйти от льда и ветра — значило потерять преимущество, но собеседник, кажется, действительного этого не понимал.
— Я принимаю твои слова, — ответил он, — хотя им и трудно поверить.
Сегодня очень приятный летний день, можно свободно ходить без плаща. Но это правда, я хотел бы осмотреть ваш корабль.
Он слишком резко сделал переход. Но ведь это и есть одна из их главных целей. Он — рыцарь, а не герольд, черт возьми.
— Это облегчает дело, — сказал Этан, — конечно входите.
Септембер влез в лодку и протянул руку Этану.
— Большую часть я понял, — сказал он тихо. — А почему предложение уйти от ветра их так насторожило?
— Не знаю, — ответил Этан, ища, куда поставить ногу. Он влез и протянул руку Вильямсу. — Нет, я кажется, понял. Это отряд местных войск.
Без ветра они теряют значительную часть маневренности. Ведь как они двигаются на льду! Заметили, они ведь не поднимались на остров?
— Верно, — согласился Септембер. — Большая битва на этой планете должна сочетать действия пехоты и старинных парусных кораблей.
Замечательно.
— Я бы предпочел бы не видеть никого из них разгневанными. Посмотрите на их размеры!
— Может быть, это и не так, как вам кажется. — Люди уже поднялись на борт, и сейчас туда осторожно влезали траны. — Я сам заметил одну интересную вещь.
— Какую? — спросил Этан, наблюдая за Гуннаром, который жадно всматривался во все, что было внутри лодки, стараясь запомнить каждую деталь.
— Их вес должен был бы гораздо сильнее вдавливать когти в поверхность. Они, может быть, самая крупная мускулистая особь после
Питера, но держу пари, что ноги у них легкие, может, даже, частично полые, как у птиц. Так что они, наверное, гораздо легче, чем можно подумать. Вы, дружище, хотя и вполовину меньше, но можете одержать верх в борьбе.
— Я не желал бы даже в шутку это проверить на практике, — с чувством сказал Этан.
Хотя Гуннар и не принадлежал к многознающим магам, но и десятилетний щенок сообразил бы, что этот удивительный корабль неспособен никуда полететь. Огромные бреши в стенках и крыше, разорванные сиденья, покалеченная арматура — все говорило о том, что посадка произошла не так, как предусмотрено. Он также узнал хорошо знакомые отметины на одной стенке и крыше и посмотрел на чужаков с уважением.
— Вы столкнулись с друмом?
— Боюсь, что да, — ответил Этан, — он нагнал на нас страху.
Он простодушен, отметил про себя Гуннар. Ни один воин никогда не признается в страхе, даже после поединка с друмом. Но если бы, к примеру, на них напал бешеный ставанцер… Вот это — особый случай, тут даже он…
— Ваше судно, — начал он невинно, — кажется, потерпело ущерб. Сам я не был свидетелем вашего прибытия, но считаю невероятным, чтобы такой большой металлический предмет (не выдавай своим голосом зависти, рыцарь) — действительно спустился с неба. — Все же он спросил не без трепета: — Это
— действительно летающий аппарат?
— Да, — ответил Этан, — мы прибыли с корабля, во много раз большего.
(Гуннар не скрыл изумления). — Он принес нас из другого мира, где живут нам подобные. Мы остановились в… в небе над вашим миром, и там произошли кое-какие неполадки. Мы должны были пересесть в эту маленькую лодку. Потом произошла еще одна беда, и мы не смогли правильно опуститься. Один из нас,
— добавил он, — погиб при спуске.
— Я сожалею, — вежливо сказал Гуннар. Он, конечно, не поверил их фантастической истории. Другие миры! Любой ребенок, прошедший азы науки знает, что Тран-кики — единственный мир во Вселенной, где возможна жизнь.
Нет, наверно, эта низкорослая и почти безволосая разновидность транов — из отдаленных областей планеты. Следующие слова Этана как будто подтвердили это предположение.
— Тут есть небольшое поселение наших людей, много сатчей отсюда на запад. Мы хотели приземлиться там, но корабль вышел из-под контроля…
Если вы поможете нам туда добраться, наши предки будут вечно плясать вам хвалебный танец.
— Сколько сатчей? — спросил Гуннар, не обращая внимания на лесть.
Этан начал отчаянно вычислять, вспоминая свой просмотр и расчеты
Септембера.
— Кажется, восемь или девять тысяч.
Один из воинов подавил смех, Гуннар сверкнул на него глазами. Но он и сам чуть не улыбнулся. Восемь-девять тысяч! Быстрый поход на шивах вокруг провинции.
— Такие дела, — сказал он спокойно, — должен решать ландграф.
— Ландграф?
— Да. В большом замке в Уонноме. Вы встретитесь с ним и с членами
Совета, когда мы прибудем.
— Это нам подходит, — впервые заговорил Септембер. — И, думаю, пора нам представиться друг другу.
— Правильно, — сказал Гуннар. — Я — сэр Гуннар Рыжебородый, сын
Стэмсбрука Рыжебородого младшего, правнук Дугаи Дикого. Мои сквайры,
Сваксус даль-Джаггер, — высокий, стройный воин выступил вперед, — и Буджир
Хотанг. Вассалы и воины ландграфа, — он стал перечислять. — Вазен Терсунд,
Смьор Тол, Авих-лет-Откамо и Хивель Вуонислати.
— Я — Этан Форчун, это — Сква Септембер, Миликен Вильямс… — и он начал перечислять всю группу.
— Только одно прозвище, — спросил Гуннар, показывая на Уолтера.
— Преступник… ээ… порученный нашей опеке, — сымпровизировал Этан.
— Поэтому имеет одно имя.
Узнав, что дю Кане отец и дочь, Гуннар был слегка разочарован: он сильно спутал возраст и взаимоотношения. Значит, не супруги, а папаша и девчонка. Вот как.
— Несмотря на твое приветствие, друг Этан, я должен убедиться, что вы
— настоящие теплокровные, а не какая-то обманная видимость. Прежде, чем подумать, как можно вам помочь, нужно решить этот важнейший вопрос.
Буджир зашептал на ухо командиру:
— Зачем, сэр? Они ведь явно…
— Молчание, сквайр. Стьорва кажется кустиком, но она — кусается.
Сконфуженный Буджир пробурчал что-то и отошел.
— Что там? — спросил Септембер.
