Андрей Лазарчук - Приманка для дьявола
– Элли, я не могу тебе объяснить про все то – это долго, а времени нет. Я в очень сложном положении, и я прошу тебя мне помочь. Пожалуйста.
– Да, – сказала она. – Говори.
– Ровно через двадцать минут позвони по телефону 34-66-18, спроси Лукаса и скажи ему, что я прячусь у тебя и чтобы он обязательно рано утром к тебе зашел. Ты запомнила: 34-66-18, Лукас?
– Да, я запомнила. Я сделаю. А где же ты на самом деле?
– Я приду днем. В худшем случае позвоню. Я тебя люблю, понимаешь? Боже мой, как я тебя люблю…
– Я все сделаю. А если этот Лукас придет?
– Скажи, что я не дождался и ушел.
– Хорошо. Знаешь, я так долго… нет, потом. Все потом. Все хорошо. Я жду.
– Я приду.
– Я жду.
– Да.
– Пока.
– Я скоро приду.
– Я тоже люблю тебя… – Короткие гудки.
Эрик положил трубку. Было страшно оборачиваться и смотреть на доктора и Амадео, которые все понимали. Господи, что я натворил… я натворил… Ловля дьявола на живца, вспомнил он. Вот он, живец, – Элли. Я ее им отдал…
Доктор загородил ему путь.
– Мне надо туда, – сказал Эрик.
Доктор покачал головой.
– У тебя нет оружия, – сказал он. – Сейчас вернется Хенрик.
– Вы не понимаете, – сказал Эрик.
– Я все понимаю, – сказал доктор. – Не усугубляй свою собственную ошибку.
– Это не ошибка, – сказал Эрик. – Это даже не глупость. Это вообще непонятно что.
– Знаешь, дружище, – сказал доктор, – я вообще удивляюсь, что ты еще в более-менее здравом рассудке. Я пытаюсь примерить твою ситуацию на себя… черт-те что.
– Я просто ничего не чувствую, – сказал Эрик.
Зазвонил телефон. Эрик вздрогнул. Доктор, кажется, тоже вздрогнул.
– Не берите трубку, – сказал Амадео.
Телефон дал три звонка и смолк. Амадео принялся что-то набирать, посмотрел на экран и сказал:
– Влипли.
– Что? – не понял Эрик.
– Где-то я наследил, – сказал Амадео. – На нас вышла их охранная программа. Черт бы побрал…
– Что теперь делать? – спросил доктор.
– Не знаю. И шеф куда-то смылся, холера. Ну что: нападать или защищаться? Что?
– Попробуй сделать то, что делал, – сказал доктор. – Если ты отключишь мотоциклистов, остальное как-нибудь утрясется.
– Если они нас засекли, – сказал Амадео, – то от порта им ехать минут пятнадцать. Еще можно успеть смыться.
– Полковник приедет через пять. У него машина.
– Ладно, – сказал Амадео. – Если полковник приедет раньше, то тогда уж точно все будет хорошо. – Он засмеялся и повернулся к экрану.
Полковник приехал раньше. Он вошел очень быстро, через плечо у него висело три автомата, в руках была рация.
– Ну, господа, – сказал он, – помолимся, чтобы наша ловушка сработала. Когда твой друг будет звонить? Минут через десять?
– Да, – сказал Эрик.
– Шеф, у меня прокол, – сказал Амадео. – Меня засекла их охранная программа. Я ее отрубил, но номер телефона они теперь знают.
– Очень мило, – сказал полковник. – Тогда тем более постарайся. Ведь если они разорвут связь со стационаром… могут они это сделать?
– Да, – сказал Амадео. – Тогда – аут.
– Вот именно.
– Хенрик, – сказал доктор, – Эрик предложил его активизировать и поставить в засаде.
– Хорошая мысль, – сказал полковник. – Ам, отвлекись.
Эрик сел в кресло, и Амадео приложил к его затылку индукционную антенну. Прошло несколько секунд. Ничего не менялось.
– Готово, – сказал Амадео и вернулся к пульту.
– Ничего не чувствую, – сказал Эрик.
– Пока нет опасности – так и будет, – сказал доктор. – Тогда я тебя сейчас провожу, тут на втором этаже, на лестничной площадке, есть очень хорошее окошечко.
– С этим умеешь обращаться? – полковник протянул Эрику автомат. Автомат был знакомый – для той, новой памяти – «калашников» с откидным прикладом. Эрик протянул руку, чтобы взять автомат, но рука повисла, словно перебитая в локте, в пальцах набрякла отвратительная слабость. Эрик попытался пересилить взбунтовавшуюся руку, напрягся – рука затряслась, упала вдоль тела, а слабость хлынула в плечо, в горло, в голову – его согнуло, скорчило, руки прижались к животу…
– Не могу! – простонал он. – Ну, не могу же! О-о, что ты…
Его передернуло, спазмом сжало горло, глаза застлал туман; сквозь туман он видел доктора и чувствовал, как тот обнял его за плечо и уводит куда-то, уводит, уводит… «Только если блокировать ему память», – донеслось издалека. «Эрик!» – кто-то обращался к нему, и, зная, что за предложение сейчас последует, Эрик закричал:
– Нет! Нет! Не-е-ет!!!
«Успокойся, – говорил ему доктор и двигался рядом, большой и надежный, – никто тебя не заставляет…» Эрик открыл глаза. Было светло и темно одновременно. Доктор был рядом. Амадео влип в компьютер. Полковник стоял, держа один автомат на весу. Потом раздался сигнал вызова, полковник поднес рацию к щеке и отозвался:
– Слушаю.
– Вектора сдвоились, – сказал голос в рации. – «Эй» и «Си», «Би» и «Ди». Вектор «И» остается неподвижным. Пара «Эй-Си» движется на северо-северо-восток, очевидно, по Большому проспекту. Пара «Би-Ди» движется на северо-востоко-восток, угловая скорость мала, усиление сигнала значительное… почти прямое приближение, шеф. Я думаю, они едут как раз по той улице, что и мы.
– Это два мотоциклиста, Эд, – сказал полковник. – На кроссовых «ямахах». Вооружены. Постарайся что-нибудь сделать… но только из засады. В открытый бой не вступай. Это более чем профессионалы, Эд.
– Понял, – сказал Эд. – Тогда, с вашего позволения, я немного отъеду.
– Хорошо. Как там вторая пара?
– Едут. Кажется, свернули. Так… что это у нас?.. улица Коперника, шеф. Они уже почти на месте.
– Хорошо. Не выключайся, Эд. Глеб! Глеб, ты меня слышишь?
– Да, шеф. Все, я их вижу. Они появились. Потом.
– Амадео, – сказал полковник, – найди-ка еще раз этот канал, по которому шла информация от мотоциклистов.
Амадео проворчал что-то, но сделал что от него требовали. По дисплею старого компьютера побежали четыре колонки шестизначных чисел.
– Н-ну… – начал было полковник, и тут в рации раздался голос Глеба:
– Готово. Лежат.
По второй и третьей дорожкам бежали сплошные нули.
– Эд, – позвал полковник.
– Здесь.
– Что там у тебя?
– Вот-вот должны появиться. Я стою за углом, мне вдоль дороги не видно… ага!
Слышно было, как взревел мотор, потом послышалось несколько выстрелов, страшный удар и звук разбитого стекла.
– Эд! – закричал полковник.
Ему не ответили.
– Остался последний, – сказал доктор. Нули бежали по трем дорожкам. – Дай-ка, – он отобрал у полковника автомат.
– Лео, прекрати! – крикнул полковник, но доктор уже вышел из комнаты.
