Алексей Барон - Эпсилон Эридана
— "Си Гвард", — прочел Реджинальд. — Морской страж, значит. Ну и кого подстерегал сей страж?
— Пора узнать, пожалуй, — сказал Ван Вервен.
— На всякий случай тоже подходи сбоку, — посоветовал Бертран.
— Хорошо.
— Берт, а можно мне с ним? — спросил Реджинальд.
— Нет.
— А Ты вообще умеешь говорить "да"?
— Умеет, — сообщила Луиза. — Хватит намеков, не то…
— Эх, нет в тебе утонченности, Луизка. Одни утолщенности.
* * *Ван Вервен спустился в батискаф и задраил люки.
— Готов.
Дно «Гепарда» раскрылось, в его трюм хлынуло море.
— Отсоединяю кабели, — сообщил Бертран.
— Понял.
Батискаф с почтенным именем «Нерей» скользнул вниз. Ван Вервен тут же включил электромоторы на погружение, чтобы не стукнуться о дестроер. Под плоским брюхом шнелльбота сияло электрическое зарево. Благодаря сильным лампам вода некоторое время была совершенно прозрачной, едва заметной. Затем ожерелье прожекторов отдалилось, уменьшилось, слилось в смутное пятно, которое к тому же начало смещаться в сторону.
Внешний слой обшивки «Нерея», выполненный из сверхупругих композитов, начал сплющиваться под растущим давлением забортной воды. Объем судна при этом уменьшался, облегчая погружение.
— Быстро опускаешься, — проворчал Бертран.
— Нормально.
— Ладно, мудрыми советами мешать не буду. Но на связи остаюсь постоянно. Сообщай, если что.
— Добро.
Менее чем за четверть часа батискаф достиг дна и застопорил винты вертикальной тяги. Воцарилась тишина. Слышно было только потрескивание прочного корпуса от давления водной толщи. Никаких других звуков снаружи не доносилось. За пределами зоны освещения нависла плотная тьма.
Сориентировавшись по карте и сигналам «Гепарда», Якоб включил двигатели горизонтальной тяги, продвинув суденышко на сотню метров вперед. Туда, где приборы обнаружили отлогий подъем дна.
Свет носовых фар лег на илистую поверхность с обрывками белых, похожих на проволочные, спиралей. Так выглядят виргуллярии — особая форма глубоководных животных. Их вытянутые тела шевелились, колеблемые током воды. По этим движениям легко угадывалось направление придонного течения.
Оно оказалось попутным. С его помощью до цели можно было добраться минут за пятнадцать ускоренного хода. Вот только существовали сомнения в том, стоит ли применять ускоренный ход. До сих пор "Си Гвард" характер проявляла малодружелюбный. Но все складывалось вроде благополучно, а полной безопасности на свете не бывает… Ван Вервен дал полную мощность электромоторам.
— А профессор-то — ничего, — прокомментировал Реджинальд. — Может.
Бертран и Луиза промолчали, вглядываясь в экраны. Потом командир незаметно постучал по подлокотнику кресла, а Луиза перекрестилась.
* * *Субмарина лежала на глубине, недоступной свету поверхности. Маленький автоматический скиф-разведчик освещал сверху ее среднюю часть. Тишину нарушал писк гидролокатора, да где-то в недрах "Си Гварда" шипел воздух. Якоб прислушался. На течь это было не похоже, поскольку не улавливались характерные звуки бьющей под давлением в сотни атмосфер струи. Струи, запросто ломающей человеческие кости. Пробоина на глубоководном судне такая вещь, что, раз увидев, не забудешь…
Прячась за грядой скал, Ван Вервен вел батискаф над самым дном. Крутой бок подводной лодки уже просматривался в передний иллюминатор. С него свешивались обрывки лееров. Придонное течение их пошевеливало, отчего казалось, что корабль обзавелся щупальцами. Это усиливало ощущение исходившей от него угрозы.
Конечно, торпеды, если таковые на лодке еще оставались, не должны взрываться поблизости от нее. К тому же перед батискафом по донному илу ковылял шестиногий робот. Прочный корпус позволял использовать «скорпиона» для подводных работ, причем часть его вооружения сохраняла действенность.
Но больше успокаивало то, что чувствительные детекторы разведчика не обнаруживали признаков активации боеголовок. Очень могло быть, что лодка исчерпала наконец свой арсенал.
Робот вскарабкался на подводную скалу, несколько возвышающуюся над корпусом "Си Гвард". С ее вершины он спрыгнул на ее палубу. Через гидрофоны послышался скрежет когтей. Спустя пару минут робот доложил:
— Я — «Скаут-46», ракетные шахты пусты.
Якоб удовлетворенно кивнул и приказал ему заварить крышки всех торпедных аппаратов.
— Приступаю, — коротко ответил "скорпион".
Цепляясь за перо руля, он спустился с палубы. Под кормовым свесом лодки возникло дрожащее зарево. Сначала с одного борта, потом — с другого. Через четверть часа робот заварил и носовые торпедные аппараты. "Си Гвард" перестала представлять угрозу для внешних объектов. Но что таилось у нее внутри? Не найдется ли там безумец, способный взорвать лодку вместе с собой?
Дождавшись исполнения своей команды, Ван Вервен повел батискаф вперед. Медленно вращая винтами, «Нерей» пересек щель между скалой и бортом лодки, завис над блестящей в лучах фар палубой. Через нижние объективы Ван Вервен видел окалину на кромках ракетных жерл, рубчатую поверхность противоскользящего настила, швартовые кнехты, воинственно задранный ствол скорострельной пушки. За рубкой, под колпаком стеклотитана, к палубе был принайтован разведывательный вертолет. Из сот внешней подвески машины выглядывали наконечники ракет. "Си Гвард" была оснащена со скрупулезным соблюдением всех правил и требований, предъявляемых к боевому кораблю эпохи Войн.
— Берт, видишь?
— Да.
— Что скажешь?
— Рассчитано на серьезного противника.
— Но противник оказался еще серьезнее?
— Увы. Удивлюсь, если внутри хоть кто-то уцелел.
— Я тоже. Ну ладно, начинаю.
Ван Вервен опустил батискаф над затопленной шахтой. Слабоватый насос «Нерея» долго откачивал из нее воду, но с задачей справился. Возникшее отрицательное давление плотно присосало днище батискафа к люку.
— Наверху все спокойно, — сообщил Бертран. — «Гепард-2» тоже ничего подозрительного не видит. В общем, мы последим, Якоб.
— Да, было бы неплохо.
— Профессор, мы будем на высоте, — пообещал Реджинальд. — Намного выше вас, уж извините.
— За что? — не понял Якоб.
— За невольное высокомерие.
— Любите играть словами?
— Все чем-нибудь играют.
— Даже я?
— Даже вы.
— Чем?
— В данный момент — тайной. До этого немного играли жизнью.
— Изящно сказано, Реджинальд. Мне нечего возразить.
— Космофлот, сударь.
