Андрей Мартьянов - Черный горизонт
– Можно поточнее? – попросил Нетико.
– Не знаю, как объяснить… К жаре и духоте можно привыкнуть, хотя на побережье постоянно ветер с моря. У многих появляются головные боли, чувство легкой тревоги, меня ни с того ни с сего в Торгау начало тошнить – резкий приступ. Сами знаете, благородные крайне редко болеют, у нас стопроцентный иммунитет. Простецам, кстати, легче – они почему-то не подвержены специфическому воздействию Гельвеции.
– Чем это объясняется? – заинтересовался ИР.
– Наши приборы фиксируют геомагнитную аномалию, в горах колоссальные залежи металлов. Слабо верится, homo novus такой малостью не проймешь. Что характерно, самочувствие ухудшается по мере приближения к берегам внутреннего моря, целый день ты бодр и здоров, а к ночи так скрутит, что хоть волком вой. Плюс депрессия. Люди, постоянно живущие на материке, адаптировались, но приезжим приходится туго – в приморских поселениях жить можно, однако в глубине материка почти каждый начинает хворать.
– Странно, – сказал Нетико. – Смахивает на направленное психофизическое воздействие. Только масштабы слишком велики. Университет не строил на Гельвеции какие-нибудь закрытые объекты наподобие Крепостей-технозон?
– Нет. Новорожденных простецов при возникновении необходимости доставляют туда морем. Одна база наблюдателей и только. Серьезных исследований континента не велось.
– Откуда тогда взялись подробные карты?
– Семьсот-восемьсот лет назад Меркуриум был полностью исследован из космоса, снимки со спутников. Потом, когда Совет Первых объявил запрет на использование космического пространства, снимки перерисовали, внесли в атласы. Кое-что добавляли местные путешественники, которых не пугали особенности материка и хищное зверье – на Гельвеции обитает множество эндемичных видов, включая невероятно крупных ящериц и опасных млекопитающих.
– А монстры? – вопросил Зигвальд. – Настоящие монстры, волшебные?
– Пяток демонов. – Николай замялся. Он и так рассказал больше, чем следовало в присутствии аборигена. Зигвальд слушал жадно, мотал на ус и ничего не комментировал. – Гидры, деревья-хищники, болотные духи. Ничего особенно страшного, любой Страж Крепостей с ними справится. Вернемся, однако, к визмаровским запискам… Заполнены только первые двадцать шесть страниц блокнота, в основном схемы, включая часть побережья. Герцог – или кто составил эти записи? – был человеком увлеченным и обследовал значительную часть Гельвеции, особо выделяя окрестности пролива, ведущего к Анконе, это общепринятое название внутреннего моря. Вот, посмотрите…
На листе был изображен контур берега и широченного, миль в двести, прохода, соединяющего океан и Анкону, почти полностью окруженную подковообразным континентом. Несколько цифр в столбик, смахивает на промер глубин. Стрелочки, указывающие на отдельные точки побережья. В кружок взята угрожающая фраза: «…Si fractus inlabatur orbis» – «Пускай весь мир, распавшись рухнет».
– Гораций, «Оды», – сообщил Нетико, постучав пальцем по записи. – Автор дневника был образованным человеком. Обратите внимание, трижды подчеркнуты слова «Nil admirari», «ничему не удивляться». Интересная шарада. Что этим подразумевается? Зигвальд, ты рассказывал, будто принадлежавший Риттеру двухмачтовик «Рейнгольд» незадолго до штурма Морского замка вышел в океан и больше о нем никто не слышал?
– Точно, – кивнул Жучок. – Поговаривают, будто на корабле вывезены сокровища герцогов, семья была очень богатой, но после взятия крепости золота не нашли. Вот, оказывается, где Визмары решили спрятать казну!
– Остроумная догадка, – проворчал Николай. – Однако не верится мне, что в потайной комнате была спрятана карта клада! Слишком банально, как в дурацком приключенческом романе! Визмары скрывали не золото, а нечто совершенно другое! Надеюсь, все согласны с тем, что герцог был ой как непрост? В одном Зигвальд совершенно прав: интерес Визмаров к южному континенту заставляет думать о том, что мятежники там что-то искали или действительно собирались припрятать на Гельвеции нечто важное, надеясь забрать это при возвращении на планету или передать наследникам!
– На последних страницах постоянно встречается слово «Exordium», которое можно толковать как «Начало», «Вход» или «Введение во что-то», – заметил Нетико. – Пишется оно всегда отдельно и с прописной буквы. Географическая точка? Топоним? Николай, на Гельвеции есть город или поселок с названием Эксордиум?
– Не помню, – отозвался алхимик. – Точнее, никогда не встречал. Вернусь в Дольни-Краловице, посмотрю подробные атласы. Кстати, на память я никогда не жаловался…
– Взгляните: судя по предпоследней схеме Эксордиум находится на южном оконечье «подковы», местоположение отмечено тремя стрелками и почему-то знаком вопроса с тремя восклицательными знаками. И снова повторяется запись: «Пускай весь мир, распавшись, рухнет». Знаете, какой вывод напрашивается?
– Какой? – в три голоса спросили я, Николай и Зигвальд.
– Николай, ты, кажется, говорил, будто Риттер фон Визмар был яростным борцом с… с чудовищами? То есть уничтожал нестандартную фауну всеми доступными способами?
– Я впервые услышал об этом от принца Вильриха. Не могу поручиться за его слова, но, по-моему, парень не врал.
– А сами Визмары происходят из элиты элит, Первого Поколения?
– Конечно… – Алхимик вдруг схватился за голову. – Ах вот ты о чем? Причиной мятежа мог оказаться конфликт Визмара с Советом Первых? Он понял, что обстановка на планете ухудшается; исследуя тварей, начал сознавать, перед какой угрозой стоит Меркуриум, и решил противодействовать единственным доступным способом – объединил племена и семьи готийцев и начал войну… Но почему так поздно? «Легенда» действовала уже несколько столетий!
– Объяснение простое, – снисходительно ответил ИР. – Герцог, сам того не ожидая, докопался до некоего секрета секретов, тайны тайн, о которой даже алхимики не подозревают. Секрета, который его ужаснул и вынудил начать борьбу. Если я ничего не путаю, борьбу отнюдь не безнадежную – у него была возможность победить.
– Пятьдесят на пятьдесят, – сказал Николай. – У Совета Первых есть серьезные технологические козыри, а у Визмар пользовался массовой поддержкой подданных. Зигвальд, ты родился после мятежа, но отец-то наверняка рассказывал, почему решил пойти за герцогом?
– Вассальная присяга, – нейтрально пожал плечами Жучок. – Люди обязаны были внять приказу своего господина и исполнить его любой ценой. Но… Отец говорил, будто Риттер фон Визмар предвидел…
Зигвальд замолчал и потупился.
– Что именно предвидел? – тихо спросил Нетико.
