Джеймс Фелан - Выживший
— Я закрасил все окна черной краской из баллончика, но в каждом оставил небольшие отверстия и заклеил их изнутри копиркой, чтобы наблюдать за улицей.
— Классная идея, — восхитился я. Через закрашенные стекла проникало немного света, так что внутри не было абсолютно темно, зато снаружи никто ничего не мог увидеть. Я оперся на прилавок. Дыхание почти восстановилось. Одежда после забега была насквозь мокрой от пота.
— Пока они пришли в себя, мы уже убежали на квартал вперед, а потом повалил снег, так что наши следы занесло. Они нас не найдут, — сказал я Калебу, пытаясь убедить скорее себя, чем его.
Раздался стук в стекло.
Я застыл, глядя на Калеба. Он рванулся к дальнему окну и, приподняв листок копирки, выглянул на улицу. И тут же отскочил, потому что от стука задребезжало стекло совсем рядом с ним.
С минуту мы стояли молча, боясь пошевелиться. Затем Калеб рискнул еще раз посмотреть в «глазок».
— Ушли, — тихо сказал он.
Чуть слышно звякнуло стекло в дальнем конце магазина.
— Они пошли по другой улице. Ты прав, теперь снег заметет наши следы.
Я кивнул.
— Сними рюкзак, отдохни, отдышись, — сказав это, Калеб поднялся по ступенькам и скрылся в каком–то техническом помещении.
На часах было начало второго. Стемнеет еще не скоро, особенно если уляжется пурга. Останусь на часок, максимум, на два. Поговорю с Калебом, выясню, что он знает, какие у него планы, собирается ли он выбираться из города. С ним нам будет легче.
Я уже думал о нас, как о группе: я, Фелисити, Рейчел и Калеб. Они не знают друг друга, и мне придется объединить их. Интересно, что из этого выйдет? Мы с Анной, Дейвом и Мини были совсем–совсем разными. С Дейвом у нас вначале не заладилось, а к моменту атаки мы даже сдружились. Но ведь нас, четверых выживших, должна сплотить общая цель, разве нет? Мы все хотим одного: убежать, выжить. Или я слишком много на себя беру, решая за других? Пока я даже не нашел Фелисити.
— Подымайся, — позвал меня Калеб, перегнувшись через перила и протягивая мне банку с газировкой. — Не бойся, я не кусаюсь.
Я сбросил рюкзак и мокрые кроссовки возле прилавка, повесил куртку на уголок книжной полки и устало поднялся наверх. На втором этаже расположилось кафе со столиками и стульями, из арочных окон открывался вид на Пятьдесят седьмую улицу и на Парк–авеню. Приятно было оказаться немного выше городских дорог со всеми их опасностями и сюрпризами.
— Пошли наверх, покажу, как я устроился, — позвал Калеб, подавая мне банку.
Я поднялся за ним в небольшое помещение с задернутыми шторами и сразу же плюхнулся в кресло–мешок.
— Круто, да? — спросил Калеб, открыв банку спрайта.
Он щелкнул выключателем на щите питания, и по комнате разлился мягкий свет от прозрачного дюралайтового шнура, закрепленного по периметру потолка на манер гирлянды. Калеб стащил сюда кучу всяких интересных вещей — мое убежище в Рокфеллеровском небоскребе выглядело гораздо скромнее: здесь было два огромных ЖК телевизора с игровыми консолями, кресла–мешки, диваны и несколько огромных пластмассовых контейнеров, набитых пакетами с чипсами, шоколадками, печеньем, сухариками и прочей «вредной» едой.
— Для полного счастья тебе не хватает только настольного футбола, — сказал я, щелкнув банкой и залпом выпив содержимое.
— Я хотел, но не смог припереть сюда стол — слишком тяжелый, — ответил Калеб. Он уселся в кресло–мешок и направил пульт на телевизор, а потом на игровую приставку. — Давай сыграем. Все это время я ждал соперника, чтобы вздуть его как следует.
Мы сыграли несколько кругов, в основном, в баскетбол, и мне пришлось сдаться, потому что страшно болели содранные в кровь руки.
— У тебя хороший генератор.
— Я на всякий случай принес две штуки, но включаю их по одному, и только днем, когда я здесь, а заправляю ночью.
Я рассказал Калебу о том, как затащил генератор почти на восьмидесятый этаж Рокфеллеровского небоскреба. Вволю нахохотавшись, он протянул мне пачку шоколадного печенья.
Затем я рассказал о солдатах.
— Получается, они попали на Манхэттен по дороге, так?
— Так. Значит, должна быть дорога, чтобы уйти с Манхэттена.
— Где–то в северной части острова, — задумчиво произнес Калеб, вытаскивая из пачки кофейное печенье в виде бейсбольного мяча. — Говоришь, у них были большие грузовики? Получается, они использовали их, чтобы расчищать себе путь.
— Вот именно! Они въехали в город, проложив дорогу. Значит, мы можем ей воспользоваться.
— Мы?
— Ну да, чтобы уйти из города.
Калеб задумался.
— А блокпосты?
— Они же прошли блокпосты.
— У них было оружие. Может, они из Национальной гвардии или чего–то в этом роде. Думаю, у меня или тебя вряд ли получится, как у них.
Я кивнул и постарался сказать как можно убедительнее:
— Бьюсь о заклад, где–то должны остаться люди. Нетронутые районы, города.
— Ты уверен или тебе так кажется?
— Кажется, — не сразу ответил я.
— Кажется, — отстраненно повторил он, постукивая кончиком указательного пальца по пустой банке. — Смотри, даже если все крупные города пострадали, то какие–то районы могли уцелеть, а значит, нужен карантин, поэтому устроили блокпосты на входах–выходах. Странно, что этих «солдат» было так мало.
— Согласен.
— А может, они пришли за золотом или еще чем–то подобным. Это обычная штука в такой ситуации.
— Мародеры?
— На войне, после бедствий и катастроф всегда находятся люди, которым на руку отсутствие закона и порядка, — с этими словами Калеб пристально посмотрел на меня. — Но с другой стороны, Старки сказал тебе двигаться туда, где холоднее… Думаю, он прав. Только если он просто мародер, вряд ли бы он стал заботиться о твоей шкуре.
— Что значит «прав»? Хочешь сказать, что в теплых районах еще хуже?
— Да. Если это была аэрозольная атака, то в теплом климате она более эффективна, — сказал Калеб и кивнул, будто давно думал об этом. — Или он имел в виду, что последствия гораздо хуже? Может, там совсем другое соотношение разных типов зараженных. У нас охотников, которым нужна кровь, пока меньшинство, а в теплых районах их гораздо больше или они еще кровожаднее, — с улыбкой подвел итог Калеб.
— Ну да, пить–то хочется сильнее.
Калеб встал, а я зевнул, потянулся и глянул за окно — на улице почти стемнело. Без четверти пять! У меня внутри все сжалось. Как, как я мог проторчать у него столько времени, потратить драгоценные часы на ерунду? Ведь я обещал Рейчел вернуться сегодня. Обещал, как обещали ее коллеги в первые дни…
