Гарри Гаррисон - Планета проклятых. Планета, с которой не возвращаются. Звездные похождения галактических рейнджеров
Пещера явно служила жилищем этой небольшой семье. Она была вырублена в твердой глине, и Брайн подумал, что строителям пришлось помучиться. Голые стены смотрелись довольно убого, только одна из них была покрыта густой сетью не то корней, не то побегов. Все они тянулись вверх и у самого потолка сплетались в один толстый корень. На этом корне, вцепившись в него шипами, висели три веды, туда же повесил свою и Ульв. Очевидно, здесь веды набирали воду, которую отдавали потом людям — еще одно звено жизненного цикла дисанцев.
Почувствовав на себе пристальный взгляд, Брайн поднял глаза от миски и приветливо улыбнулся девочке, которая смотрела на него совсем не по–детски — очень серьезно и внимательно. Никакой реакции на его улыбку не последовало. С тем же угрюмым выражением на лице девочка взяла у матери какой‑то стебель и принялась тщательно очищать его от кожуры. Закончив эту довольно нелегкую работу — стебель все время дергался у нее в руках — она немедленно проглотила его и взяла следующий.
Ульв поставил свою миску и сыто рыгнул.
— Я сдержал слово — отвел тебя в город. А ты выполнил обещание?
— А что он обещал? — спросил Геб.
— Что остановит войну. Ты сделал это?
— Я пытаюсь, но это не так легко, и мне нужна помощь. Вам грозит гибель, вам и вашим семьям. Если вы поможете мне…
— Где правда? — прервал его Ульв. — Я слышу много слов, но не понимаю, где правда. Мы всегда слушали магтов. Мы приносили им еду, а они давали нам воду и железо. Они говорили, что это правильно. Они обещали не убивать нас и отобрать для нас землю у людей с неба. А это хорошо.
— Все знают, что людей с неба надо убивать, — подтвердил Геб.
Брайн посмотрел на них.
— Тогда почему ты не убил меня, Ульв? В пустыне, помнишь?
— Я могу убить тебя и сейчас, но я хочу понять. Это важнее, чем твоя жизнь. Где правда? У магтов? Или здесь? — и он протянул Брайну какую‑то пластинку — металлический кружок не больше ладони.
С одной стороны пластинки была кнопка, а с другой — рисунок: рука, нажимающая кнопку. Пластинка оказалась примитивной звуковой листовкой — стоило нажать кнопку, и она начинала вибрировать, как мембрана. Тихий, но отчетливый голос убеждал дисанцев не слушать магтов, которые развязали бессмысленную войну против мирного соседа. Полное уничтожение Диса и гибель всех его жителей — единственный возможный исход этой войны, — объяснял голос и призывал свергнуть власть магтов.
— Это слова правды? — спросил Ульв.
— Может, это и слова правды, — проворчал Геб, — но мы ничего не можем сделать. Эту говорящую железку нашли мы с братом. Брат пошел к магтам и все рассказал. Они убили его. Если магты узнают, что мы слушаем эти слова, мы все умрем.
— А железка говорит, что мы умрем, если будем слушать магтов! — хрипло выкрикнул Ульв, видимо, совсем отчаявшись разобраться в противоречивых и слишком сложных для него суждениях.
— Это правда, — сказал Брайн. — Но я знаю, как остановить войну… — он замолчал, лихорадочно соображая, как привлечь этих людей на свою сторону.
— Говори, — потребовал Ульв.
— Мне надо встретиться с магтами — я хочу понять их. Я буду говорить с ними и постараюсь убедить их. Помогите мне — и войны не будет.
— Никто не может говорить с магтами, — неожиданно вмешалась женщина. — Они убивают всех, кто с ними не согласен. Их очень легко понять — они никогда не меняются.
— Мор права, — сказал Ульв. — Тебе нельзя говорить с магтами. Что еще можно сделать?
Брайн взглянул на собеседников и сел поудобней, невольно коснувшись пистолета.
— У магтов есть бомбы, которыми они хотят забросать Ниджор. Если я смогу найти и уничтожить эти бомбы…
— Ты хочешь, чтобы мы помогли врагам! — закричал Геб, вскакивая на ноги. — Ты хочешь превратить нас в рабов!
Ульв усадил его на место и холодно сказал Брайну:
— Ты просишь слишком много! А теперь уходи.
— Но вы поможете мне? Поможете спасти Дис? — Брайн понимал, что зашел слишком далеко, но уже не мог остановиться.
— Ты просишь слишком много! — повторил Ульв. — Уходи. Потом поговорим.
— Когда? Как мне связаться с тобой?
— Мы сами найдем тебя, — ответил Ульв, и больше Брайн не смог вытянуть из него ни слова.
Зато Геб, встав и натянув одежду, внимательно посмотрел на Брайна и заявил:
— Я тебе не верю! Каждое твое слово — ложь. Если я увижу тебя еще раз, ты умрешь… — и с этими словами скрылся в туннеле.
Переговоры закончились… Ульв, продолжая хранить гробовое молчание, проводил Брайна до города и растворился в темноте.
Стало совсем холодно. Брайн, кутаясь в плащ, рассеянно брел по пустым улицам, мысли его снова и снова возвращались к недавнему разговору с дисанцами. К штаб–квартире Центра он подошел с первыми лучами солнца. Охранник у ворот уже сменился, а новый часовой наотрез отказался пускать незнакомца, заявившего, что он — новый директор. Ни уговоры, ни угрозы на него не действовали, и Брайну пришлось торчать под дверью довольно долго, пока не появился заспанный Фоссел. Зевая и моргая после неожиданного пробуждения, он принялся извиняться, но Брайн быстро прервал его и велел одеваться и приниматься за работу.
Сам он немедленно отправился к себе — его обуревала жажда деятельности. Переступив порог, Брайн громко выругался: за ночь кондиционер основательно выстудил кабинет. Минут через пять явился Фоссел — он все еще зевал в кулак и явно не горел желанием работать.
— Пока вы не упали, пойдите сделайте кофе, — встретил его Брайн. — И сами тоже выпейте.
— В этом нет необходимости, директор Бренд, — в голосе Фоссела звучали металлические нотки. — Если вы хотите кофе, я распоряжусь.
За всеми волнениями Брайн совсем забыл, что успел создать себе среди подчиненных репутацию деспота и тирана, со всеми вытекающими отсюда последствиями.
— Приведите себя в порядок, — коротко бросил он, снова входя в роль. — Еще раз зевнете, и в вашем личном деле появится отрицательная запись. Если вам все ясно, то извольте коротко рассказать мне об отношениях Центра с дисанцами. Прежде всего, как они к вам относятся?
Фоссел едва сдержал зевок.
— По–моему, туземцы считают нас людьми слабоумными, но не вредными. Традиционно они ненавидят всех инопланетников — из поколения в поколение передавались рассказы о том, как их бросили на произвол судьбы во времена Перелома. В соответствии с их представлениями о жизни мы должны платить им тем же. Мы же, напротив — раздаем воду, лекарства, продовольствие. Я полагаю, что дисанцы терпят Центр, пока он не причиняет им особого беспокойства, — он героически боролся с зевотой, и Брайн отвернулся, чтобы не мучить человека.
