Эдгар Берроуз - Марсианские империи
Убийца заказал только стакан вина. Выпив, он встал и ушел. Вскоре встал и Рапас.
— Я должен идти, — сказал он. — У меня важное свидание.
— Завтра увидимся? — спросил я.
Я заметил, что он пытается сдержать усмешку.
— Я буду здесь вечером, — сказал он.
Мы вышли на улицу. Рапас ушел, а я направился к дому Фал Сиваса. Через освещенные районы я шел спокойно, но, очутившись на темной улице, приготовился ко всему. Вскоре я увидел впереди фигуру, скрывавшуюся в подъезде: это был поджидавший меня убийца.
8. Подозрение
Хлорус, дальняя луна, стоял высоко в небе, тускло освещая улицы Зоданги, как пыльная лампа. Мне хватало и этого света, чтобы разглядеть фигуру ожидавшего меня человека. Я точно знал, что у него на уме, и улыбался. Он думал, что я не подозреваю о его присутствии и о намерении убить меня.
Он, видимо, предполагал, что когда я пройду мимо, он выскочит и всадит меч мне в спину. Он считал это простым делом, после чего он сможет вернуться и доложить Ур Джану о выполнении приказа.
Приблизившись к подъезду, я остановился и украдкой бросил взгляд через плечо. Я хотел быть уверенным, что Рапас не идет за мной. Если я убью этого человека, не нужно, чтобы Рапас знал об этом.
Затем я продолжил путь, держась в нескольких шагах от здания, чтобы не слишком приближаться к убийце.
Подойдя к его убежищу, я неожиданно повернулся.
— Выходи, — сказал я негромко.
Человек не двигался. Казалось, мои слова превратили его в камень.
— Ты и Рапас думали, что одурачили меня. Ты, Рапас и Ур Джан. Что ж, я тебе открою тайну. Ты думаешь, что попытаешься сейчас убить Вандора, но это не так. Вандора не существует. Ты смотришь в лицо Джону Картеру, Владыке Барсума!
Я выхватил свой меч.
— Теперь выходи, чтобы быть убитым!
Он медленно выступил вперед, держа в руке длинный меч. В глазах его было изумление. Он прошептал:
— Джон Картер!
Он не выказывал страха, и я был этому рад, потому что не люблю сражаться с теми, кто боится меня: этот страх дает мне преимущество в схватке.
— Значит, ты Джон Картер, — сказал он. Он вышел на открытое место и рассмеялся. — Ты думаешь, что испугал меня. Ты первоклассный лжец, Вандор, но если бы все лжецы Барсума собрались вместе, они не испугали бы Повака.
Очевидно, он не поверил мне, и я даже был рад этому, потому что в таком случае стычка становилась гораздо интереснее.
Когда он напал на меня, я увидел, что хотя он и неплохой боец, но уступает Ульдаку. Можно было поиграть с ним немного, но мне нельзя было рисковать, потому что, оставшись в живых, он мог выдать меня.
Моя атака была такой яростной, что я скоро прижал его спиной к стене. Он был в моей власти. Я мог бы проткнуть его насквозь, но я лишь сделал концом меча разрез на его груди, потом второй — поперек. Я отступил и опустил меч.
— Взгляни на свою грудь, Повак, что ты там видишь?
Он посмотрел и задрожал.
— Знак Владыки, — выдохнул он. — Смилуйся надо мной, я не думал, что это в самом деле ты.
— Я говорил тебе, но ты не поверил мне, а если бы и поверил, то еще яростнее стремился бы убить меня. Ур Джан щедро вознаградил бы тебя за это.
— Отпусти меня, — молил он. — Сохрани мне жизнь, и я буду твоим рабом.
Я увидел, что это просто трус, и почувствовал к нему не жалость, а презрение.
— Подними меч, — приказал я, — и защищайся, иначе я убью тебя.
Внезапно, почувствовав близость смерти, он будто сошел с ума. Он обрушился на меня с яростью маньяка, и так стремительна была его атака, что я вынужден был отступить на несколько шагов. Но, отразив его ужасный удар, я пронзил ему сердце.
Невдалеке я увидел людей, привлеченных звоном стали. Мне потребовалось сделать лишь несколько шагов, чтобы скрыться в темном переулке. Кружным путем продолжал я путь к дому Фал Сиваса.
Гамас впустил меня. Он был сердечен, даже слишком. Занда ждала меня. Я извлек меч из ножен и отдал ей.
— Рапас? — спросила она.
Я говорил ей, что Сивас приказал мне убить «крысу».
— Нет, не Рапас, — ответил я. — Один из людей Ур Джана.
— Значит, уже двое, — сказала она.
— Да, — ответил я, — но помни, что ты никому не должна говорить об этом.
— Я никому не скажу, хозяин. Можешь доверять Занде.
Она стерла кровь с лезвия, затем просушила и отполировала его. Я следил за тем, как она работает, отметив, что у нее очень красивые руки и пальцы. Раньше я не обращал на нее особого внимания. Конечно, я знал, что она молода и красива, но теперь вдруг я понял, насколько она красива, и еще подумал, что если надеть на нее драгоценные украшения и причесать, она будет заметна в любом обществе.
— Занда, ты не была рождена рабыней?
— Нет, хозяин.
— Фал Сивас купил или похитил тебя?
— Фистал и два раба захватили меня, когда я шла ночью по улице в сопровождении охранника. Охранника они убили, а меня привели сюда.
— Твои родители еще живы? — спросил я.
— Нет. Отец был офицером старого зоданганского флота и дворянином. Его убили, когда Джон Картер привел зеленые орды тарков в наш город. Вскоре и моя мать пустилась в последнее путешествие по священной реке Исс в долину Дор. О, Джон Картер!..
Голос ее исказился от ненависти.
— Он — причина всех моих печалей. Если бы Джон Картер не ограбил моих родителей, меня не было бы здесь, потому что они защитили бы меня от всех опасностей.
— Ты очень не любишь Джона Картера?
— Я ненавижу его.
— Ты была бы рада увидеть его мертвым?
— Да.
— Ты знаешь, Ур Джан поклялся убить его.
— Да, я знаю это, и постоянно молюсь, чтобы ему сопутствовал успех. Будь я мужчиной, я вступила бы под знамена Ур Джана. Я стала бы убийцей и сама отыскала бы Джона Картера.
— Говорят, он отличный боец, — заметил я.
— Я нашла бы способ убить его, даже если бы пришлось прибегнуть к кинжалу или яду.
Я засмеялся.
— Надеюсь, ради блага Джона Картера, что, когда вы встретитесь, ты не узнаешь его.
— Я узнаю его, — сказала девушка уверенно. — Белая кожа выдаст его.
— Что ж, будем надеяться, что он сумеет спастись от тебя, — проговорил я насмешливо.
Я пожелал ей спокойной ночи и завернулся в свои спальные меха и шелка.
На следующее утро, сразу после завтрака, меня вызвал Фал Сивас. Войдя в его кабинет, я увидел Гамаса и двух рабов. Фал Сивас посмотрел на меня из-под сдвинутых бровей и не поприветствовал, как обычно.
