Пирс Энтони - Фтор
Вениамин обошелся на этот раз без бокала и поднес бутылку прямо ко рту. Он закашлялся, но сделал хороший глоток.
— Ты… убиваешь себя, — указал ксест. — Ты… начинаешь… понимать…
— Да, — согласился Вениамин. — Наконец-то я понял.
— Давай, любимая, — сказал миньон. — Самое время.
Он поцеловал ее.
Миньонетка скорчилась вдруг от боли.
— Нет! — крикнула она.
— Я пятьдесят восемь лет ждал минуты, когда буду любить тебя, — сказал Утренний Туман. — Сейчас, когда мы все умрем, какая тебе разница? — Он вновь поцеловал ее и провел ладонью по плечу и груди — не грубо, а нежно. — Само твое присутствие вызывает во мне трепет. Матушка моя, ты неописуема. Никогда не знал создания столь прелестного…
— Вызывает боль… — просигналил ксест. — Она… пощада!
— Позволь воистину овладеть тобой, — сказал миньон, ни на кого не обращая внимания. — Не с садизмом, но с предельной радостью и благодарностью. Я люблю тебя!
Миньонетка заорала. Она неистово извивалась, пытаясь вырваться из его объятий.
— Ксест, помоги! — кричала она, словно одержимая.
Тафисы добрались уже до шарообразного тела ксеста. Но он сумел сделать несколько знаков коротким обрубком последней ноги:
— Некто передает… тебе… агонию.
Миньонетка расслабилась.
— Какое блаженство ты послал! Теперь я смогу пережить…
Прожорливость тафисов, казалось, возрастала по мере уменьшения тела ксеста. Последняя культя исчезла, и шар его тела упал в пучину прожорливых личинок. Все же перед лицом неизбежной смерти ксест предпочел использовать для погашения всех возможных долгов привычный механизм.
Утренний Туман прижал к себе Невзгоду с такой страстью, которая при других обстоятельствах наверняка стала бы для нее убийственной. Но на лице миньонетки застыла блаженная улыбка: тафисы выедали внутренности места, и он умирал, передавая ей изысканную агонию.
— Никогда не ожидал увидеть ничего подобного! — сказал Вениамин. Его голова поворачивалась от одного события к другому. — Ровно через тридцать секунд… — Тут он схватился за грудь. — О-о… одна из моих безделушек, кажется, забарахлила…
Вениамин качнулся вперед, споткнулся о кишащее тафисами туловище места и упал. Он приземлился на отчаянно вывернутую руку, и хрупкая кость враз сломалась. Но это было еще не самое страшное. Тафисы нетерпеливо облепили и его. Они действовали столь возбуждающе, что Вениамин сумел обойтись без вышедшего из строя стимулятора. Он рванулся, но бежать уже не смог.
Старик пополз на трех конечностях, вяло отбиваясь висящей как плеть рукой от скрежещущих личинок. Он потерял шаткое равновесие и наткнулся на трепещущую миньонетку. Тафисы набросились на новую лакомую добычу…
— А-а-а-а-а! — застонала миньонетка в возобновившемся восторге. Тем временем предсмертные муки Вениамина соединились с агонией ксеста, а оргазм миньонетки умножился опустошающим аппетитом тафисов. Ее откинутая рука согнулась, притянув к груди лицо Вениамина с вытаращенными глазами. Тафисы, извиваясь, выпали из его выеденных глаз и приступили к уничтожению ее молочных желез. Наконец-то миньонетка обрела рай.
После чего настал сверхозноб. Мгновенного воздействия на металлические и керамические части корабля не было, но все живое или органического происхождения принялось разлагаться. Деревянная обшивка рухнула и рассыпалась в пыль, пластмассовое оборудование расплавилось.
Вся жизнь постепенно исчезала. Люди, ксест и тафисы превратились в общую кашу: их жидкости текли по палубе, газы выходили пузырями. Когда распались белки, делавшие жизнь возможной, над вязкой кучей вспыхнул тусклый огонь.
Оставалась скорлупка корабля, поистине мертвая, — какой была и вся галактика там, где прошла волна сверхозноба. Остатки галактики со скоростью света разделяли эту участь. Последствия вынужденного взаимодействия между фтором и кислородом сделали процесс неизбежным.
Хтон победил.
Часть третья
Война
§ 426
Арло внезапно проснулся. Рядом с ним поднялась и Ада. Она была красивее, чем когда-либо, несмотря на садистские оттенки, которые принимала их любовь. Он то и дело бил ее и оскорблял, не в силах подавить в себе четверть миньонского садизма. Но она относилась к этому довольно благосклонно, из-за чего он стыдился и сердился на самого себя.
— Что такое? — спросила она, томно потягиваясь.
— Я видел сон…
— Наверное, хороший… — сказала она. — Про меня?
— Кошмар! — Пришлось отпихнуть ее — она ткнула его зажатым в кулак мхом. — Но я проснулся не поэтому. В пещерах что-то происходит. — Он осмотрелся, устремив взгляд куда-то за пределы светлого сада. — Я чувствую ужасное столкновение.
Арло рассказал Аде о миньонской крови, делавшей его отчасти телепатом. Сейчас он сообразил, что именно эта способность и позволяла ему общаться с Хтоном. Пещерный бог был всемогущ в своих пределах, но обычный человеческий разум оставался к его мощи глухим. Кокена вообще не воспринимала Хтона, а Атон этого не хотел. Но Арло был связан с Хтоном с момента зачатия и развивал телепатическую способность одновременно с человеческой речью.
В сущности, Хтон его и разбудил.
— Останься здесь, Ада, — велел Арло. — Я должен сходить на разведку.
— Не уходи, — сказала она, схватив его за руку и прижимая ее к своему телу.
Арло раздирали сомнения. Ада предлагала радостное сотрудничество, желанную близость. Как от нее отказаться? Но Хтон звал, а Арло обещал сотрудничать с ним. Что делать?
Зов стал настойчивее. Хтон действительно озабочен! Ада раздвинула ноги, усиливая его желание и прекрасно зная, как этого добиться. Такое приглашение способно обезоружить кого угодно.
От Хтона исходило предупреждающее настроение. У Арло мелькнуло видение Ады, страдающей от миксы или раздираемой огромным волкообразным зверем, и он решился: нельзя рисковать разрывом договора.
— Хтон зовет, я должен идти.
— Если уйдешь, ты у меня пожалеешь, — предупредила Ада.
— У Хтона я пожалею еще сильнее, — возразил он. Лучше несколько дней ее стервозности, чем гнев Хтона! И ушел.
Он легко бежал по пещерам, следуя зову Хтона. Путь был длинным. Арло покинул прохладные, благоуханные проходы, прилегающие к саду, и вступил в просторные покатые туннели, по которым в газовую расщелину поступал воздух. Арло двигался против ветра, удаляясь от расщелины. Хотя туннели шли на спуск, ветер постепенно крепчал, требуя все большего расхода сил. Он замедлил бы шаг, но Хтон вливал в него силы, снимая усталость. Воздух становился все горячее, и, вспотев от ходьбы, Арло захотел пить. Пришлось сделать небольшой крюк, чтобы разыскать речку. В ней водились присоски, но пока Арло пил, Хтон попридержал пиявок. И снова вперед.
Добравшись до тюремной области, Арло, предупрежденный своим другом, стал осторожнее. Сначала он замедлил шаг, а затем и вообще спрятался в какой-то щели.
Долго ждать не пришлось. По туннелю навстречу сильному горячему ветру строем шли люди. Сначала Арло решил, что это заключенные, — у них были мешки с водой. Затем увидел, что они одеты.
Оказалось, что это женщины, и странным в них было не только облачение. Все они были молоды, привлекательны и волнующе знакомы. Они несли то, что он опознал как оружие: дротики, дубинки, остальное он узнал по описаниям ДЗЛ: мечи и луки. Назначение многих вещей было ему непонятно.
Это были легендарные воительницы-амазонки. Зачем они пришли? На его памяти люди снаружи никогда не вторгались в пещеры. Заключенными они быть не могли, это была армия.
Хтон наверняка знал, в чем дело, но не мог передать свое знание непосредственно. Арло подождал, пока войско пройдет, а затем крадучись двинулся следом. Он мог бы разыскать докторам Бедокура и расспросить его, но Бедокур находился далеко, и к тому же Арло предпочитал разведать все сам. Если бы взять в плен одну из незваных гостий!..
Арло последовал за отрядом по проходу-воздуходувке. Пещеры он знал лучше, чем они. Часть этих женщин наверняка заблудится. Начать с того, что проход упирается в реку, в нижнем течении которой обитает китомедуза. Большая. Она-то разредит скоро их строй!
Действительно, через час они вышли к реке и двинулись вниз по течению.
А дойдя до озера китомедузы, разбрелись, как набитые дуры, чтобы поплавать. Арло поднялся в шахту над куполом, расположился у трещины в полу и сверху уставился на озеро.
Женщины разделились, аккуратно сложили форму, оружие и мешки с водой на каменный выступ и выставили напоказ свои изумительные тела. В результате — эта реакция становилась столь частой, что даже смущала Арло, — его член поднялся. Женское тело вообще тревожило его, но эти тела действовали исключительно возбуждающе!
