Роберт Силверберг - Замок лорда Валентина. Хроники Маджипура
— Но ведь это наша работа, — протестовал Безан Ормус. — В этом мире мы служим Дивине, внося свою лепту в хитросплетения жизни. Закон и справедливость требуют, чтобы владелец вступил во владение особняком и принадлежащими ему землями. На нас лишь пала приятная обязанность исполнить это.
— Все верно, — согласилась Иньянна, подливая в бокалы вина и чуть ли не кокетливо подавая их то одному, то другому. — Но ради меня вы перенесли тяготы большого путешествия, и я всегда буду вам обязана. Я закажу еще фляжку?
Было совсем темно, когда они наконец покинули таверну. В свете висевших на небе лун горный хребет, опоясывающий город, вернее, вытянутые клыки великого Конгарского кольца, казались зубчатыми колоннами черного льда в холодном блеске. Иньянна показала гостям ночлежку, притулившуюся с краю площади Деккерета, и в винном опьянении даже пригласила их к себе на ночлег. Но те, очевидно, не стремились к этому, и они распрощались.
Чуть пошатываясь, она поднялась к своему дому и вышла на террасу подышать ночным воздухом. В голове били молоточки. Слишком много вина, слишком много болтовни, слишком много неожиданных вестей. Она смотрела на свой городок, обводя его взглядом. На эти небольшие с оштукатуренными стенами домишки, крытые черепицей, парочку обтрепанных парковых полос, несколько площадей и особняков, на Герцогский ветхий дворец, примыкавший к городу с востока, на дорогу, поясом окружавшую город — она видела все это с холма над склонами Велатхуса. Прощай! Теперь в ее жизнь вторглось чудо, и казалось нестерпимым провести здесь хоть один лишний час, когда ждет сияющая Ни-Моуа… Ни-Моуа! Ни-Моуа!
Спала она беспокойно и урывками…
Утром встретилась с Безаном Ормусом и Стойгом в нотариальной конторе позади банка и вытрясла из своего кошелька полновесные ройялы, большей частью старые, некоторые очень старые, с изображениями Кинникена, Тимина, Оссера и даже времен царствия великого Конфалума. Взамен ей выдали один лист бумаги: расписку, извещавшую об уплате двадцати ройялов, которые официалы Безан Ормус и Стойг обязались уплатить за регистрацию передачи наследства. Ей объяснили, что все остальные документы пока останутся у них для утверждения старшим Управляющим службы Понтифекса, для того, чтобы они обрели силу. Но сама она может отправляться в Ни-Моуа и вступать во владение имуществом.
— Приглашаю вас в гости, — величаво сказала Иньянна, — в свои поместья, когда вы захотите.
— О, нет, — мягко произнес Безан Ормус. — Едва ли стоит таким, как мы, надоедать мистрисс из Ниссимор Проспект. Но мы понимаем ваши чувства и благодарим за приглашение.
Иньянна пригласила их отобедать, но Стойг ответил, что им необходимо ехать, работа не ждет, нужно разыскать еще других наследников в Нарабале, Тил-Омоне и Пидрайде. Пройдет много месяцев, прежде чем они увидят своих родных в Ни-Моуа. И это означает, спросила она, вдруг встревожившись, что регистрация о передачи наследства не произойдет, пока они не завершат свою поездку?
— Не совсем так, — объяснил Стойг. — Мы сегодня же ночью отправим ваши бумаги с посыльным в Ни-Моуа. Там все сделают. Вам дадут знать из нашего Бюро… Ну, скажем недель через семь-девять.
Она проводила их до гостиницы и подождала снаружи, пока они соберутся, потом смотрела, как они усаживаются во флотер, и махала вслед, стоя посреди улицы, пока они ехали к шоссе, ведущему на юго-западное побережье. Затем снова открыла лавку.
В полдень заглянули двое покупателей, один приобрел на восемь весов гвоздей, другой попросил три ярда искусственного атласа по шестьдесят весов за ярд, так что, доход за весь день не принес и двух крон. Ну и что? Скоро она будет богатой.
Прошел месяц, вести из Ни-Моуа не приходили. Потом еще месяц такого же молчания.
Терпение, державшее Иньянну в Велатхусе девятнадцать лет, было терпением безнадежности и неизбежности. Но теперь ей грозили большие перемены, и терпения у нее не осталось. Она нервничала, металась, делала пометки в календаре.
Лето, с практически ежедневными дождями, подошло к концу, и началась сухая живительная осень, когда листья деревьев огненно сверкают в подножиях холмов. И ни одной весточки. Из Ни-Моуа ни слова. Иньянна вспомнила о двадцати ройялах, и страх постепенно начал примешиваться к раздражению в ее душе. Она отметила свое двадцатилетие в одиночестве, немного выпив кислого вина и воображая, как бы повеселилась в такой день в Ниссимор Проспект. Почему же нет ответа? Несомненно, Безан Ормус и Стойг, как и обещали, послали документы в службу Понтифекса и, видимо, бумаги ее пылятся в чьем-то столе, дожидаясь своей очереди.
В конце концов, накануне дня зимы Иньянна решила отправиться в Ни-Моуа и лично заняться своими делами.
На поездку требовались немалые деньги, а у нее осталось лишь небольшое количество из ее сбережений. Ей пришлось взять деньги под залог своей лавки у семейства хджортов. Десять ройялов. Сошлись на том, что хджорты будут торговать ее товарами, но выручку брать себе, если же доходы покроют долг прежде, чем она вернется, они будут продолжать торговать от ее имени и выплатят впоследствии арендную плату. Договор удовлетворил, в основном, хджортов, но Иньянну это не заботило. Она знала, только никому не говорила, что больше никогда не увидит ни лавки, ни этих хджортов, ни самого Велатхуса. Ее заботило лишь одно — добраться до Ни-Моуа.
Путешествие было немаленькое. Самый короткий путь от Велатхуса до Ни-Моуа лежал через Пьюрифэйн — земли Меняющих Форму, а соваться туда было опасно и опрометчиво. Иньянне пришлось воспользоваться длинным кружным путем на запад через проход Стиамота, затем необходимо было подняться по длинной и широкой долине, так называемой Дэлорнской трещине, со стенами в милю высотой.
Но в Дэлорне она провела всего полдня, пока садились новые пассажиры, а флотер готовился к следующему этапу путешествия. И, день спустя, когда они миновали леса между Дэлорном и Мазадоном, она вдруг поняла, что не уверена, видела ли Дэлорн на самом деле или во сне.
С той поры удивительное окружало ее постоянно: места с багряным воздухом и деревьями выше холмов, заросли поющих папоротников. Потом потянулась длинная вереница скучных не отличимых друг от друга городов: Кунтион, Мазадон, Тагобар… Пассажиры садились и выходили, водители флотера менялись, примерно, каждые девятьсот миль, и только Иньянна, девочка из захолустного городка, продолжала ехать, разглядывая мир с замирающим сердцем. Изредка попадались гейзеры, горячие озера и прочие терминальные чудеса, и, наконец показался город в центре континента, огромный город Кантор, от которого по реке был прямой путь до Ни-Моуа. Зимр напоминал море, потому что с одного его берега было просто невозможно разглядеть другой невооруженным глазом. Иньянна знала только горные речки, быстрые и узкие, и они не подготовили ее к огромной извивающейся массе темной воды, которая была Зимром.
