Джулия Джонс - Пещера Чёрного Льда (Меч Теней - 1)
- А ты как же?
- Я тоже пробегусь. Хочу за час добраться вон до тех деревьев. - Он указал на северо-запад, где виднелся старый сосновый бор. - Нам понадобится укрытие, когда грянет буря. - Райф хлопнул мерина по крупу. - Пошел!
Аш осталось только отпустить поводья. Конь взял с места в карьер, осыпав Райфа снегом. Райф постоял немного, убедившись, что Аш на скаку держится в седле уверенно, и побежал следом. Его тело, не готовое к такому испытанию, откликнулось сильной дрожью в ногах. Не до конца сросшиеся ребра похрустывали на бегу. Злясь на собственную слабость, Райф вспахивал снег, поднимая вихрь ледяных кристаллов и мерзлой земли.
Аш ускакала далеко вперед. Ветер уже задул, неся на юг поземку, и с высот заструились снежные шлейфы. Шум в воздухе нарастал, и вскоре в уши Райфа ударил рев бури. Волчья река текла здесь прямо на север - и там мелела, питая дюжину лососевых заводей, меняла камень на зеленый песок и образовывала защитный рубеж вдоль южной границы Баннена. По-своему Райф даже радовался буре. Не будь ее, между банненским домом и холмами сновало бы множество кланников, рудокопов и звероловов.
Лицо и руки Райфа горели от бега, пальцы в козьих рукавицах распарились. Догнав Аш, он стащил перчатки зубами и заткнул их за пояс. На каждом вдохе ему казалось, что ребра вот-вот переломятся пополам.
Аш уже спешилась и прислонилась к стволу тридцатилетней ели. Она добралась до леса на четверть часа раньше Райфа и успела отряхнуть коня, сбить снег с плаща, а шапку повесила проветриваться на нижнюю ветку. Увидев Райфа, она усмехнулась.
- Вот в такой же день меня нашли. Вьюга - моя стихия. В это охотно верилось. Глаза Аш сверкали, как замерзшее море. Райф отдувался, переминаясь в снегу. Аш наполнила снегом жестяную миску, взятую из крестьянского дома, и снег уже наполовину растаял. Где же она его держала эти четверть часа, чтобы растопить так быстро?
- А теперь что? - спросила она.
Райф посмотрел на небо между конусов черных елей.
-Будем по-прежнему двигаться на запад. Мы не можем позволить себе потерять полдня из-за бури.
Аш кивнула.
- Теперь тебе надо сесть на коня - хотя бы ненадолго. Ему очень бы хотелось возразить ей, сказать, что кланник ни за что не сядет на коня, оставив женщину пешей, но ребра у него трещали, руки горели огнем, а ноги ныли при одной мысли о том, чтобы выпрямиться. Чтобы поддержать свою гордость, Райф отдал приказ:
- Достань из мешка немного мяса. Надо подкрепиться,
прежде чем идти дальше.
- Мне не хочется есть.
- Ничего. Отныне мы больше не будем полагаться на твой желудок. На каждом привале ты должна хоть что-нибудь съесть. Здесь можно умереть с голоду в два раза быстрее, чем в огороженном стенами Венисе.
Аш бросила на него быстрый взгляд, однако послушалась: взяла полоску мяса и со злостью стала его жевать.
Райф чуть не рассмеялся, но увидел свежую кровь, проступившую сквозь повязку мерина, и занялся конем.
Вислоухий подчинился его заботам с терпением старого коня, который всякое повидал в жизни. Очищая рану и проверяя, нет ли где обморожения, Райф вспомнил Лося. Хотелось надеяться, что серый едет теперь домой в Черный Град, к Ор-вину Шенку, а не на север в Дхун с Собачьим Вождем. Этому последнему Райф не желал отдавать ничего своего.
Аш подошла посмотреть, как он перебинтовывает коню ногу. Ветер раздувал ее красновато-коричневый плащ, и тот струился за ней, как знамя. Знамя клана фриз, ни с того ни с сего подумалось Райфу.
- Ты давеча сказал, что Мейс Черный Гард поехал на Пустые Земли вместе с отцом. Почему же его тогда не убили вместе с остальными?
Она быстро проникла в суть дела. Затянув с удвоенной силой последний узел на ноге мерина, Райф сказал:
- Мейс говорит, что преследовал черного медведя, когда нагрянули враги. Говорит, что разминулся с ними на несколько мгновений, а когда увидел тело приемного отца на снегу, то уже не мог уже думать ни о чем, кроме того, что надо предупредить клан. - Райф сам удивлялся, как легко ему это рассказывать. - Когда мы с Дреем добрались до круглого дома, все уже поверили, что набег совершил клан Бладд. Но это ложь. Мейс не знал, где лежали убитые и какие раны они получили. Он уехал еще до набега, взяв отцовского коня.
- Но ведь вы с Дреем должны были рассказать, как все было на самом деле.
- Ты не знаешь Градского Волка, - с горечью улыбнулся Райф. - По рождению он скарпиец и языком работает проворнее, чем мечом.
- Если Бладд не совершал набега, почему Собачий Вождь ничего не отрицал?
- А как по-твоему? Ты ведь с ним говорила. Аш задумчиво провела рукой по волосам.
- Из гордости. Его устраивало, что такое дело приписывают ему.
У Райфа во рту стало горько.
- Я точно его самого слышу.
- Он тебе сказал об этом?
- Да. - Райф выпрямился. - Что он говорил тебе обо мне? Она не сморгнула, но серебро в ее глазах стало ярче.
- Говорил, что ты убивал женщин и детей на Дороге Бладдов. И называл тебя душегубом.
Райф промолчал, не желая чернить своего брата и свой клан.
Убедившись, что он не намерен опровергать обвинение, Аш подобрала полы плаща и зашагала по лесу на запад.
Райф посмотрел ей вслед. Пошел снег, и ветер кружил тяжелые хлопья между стволами. Через несколько мгновений Аш затерялась в метели, а Райф сел на коня и поехал вдогонку.
Буря следовала за ним в гущу тайги - она стряхивала снег с ветвей, гнула молодые деревья и ревела, как бегущая по камням река. Езда верхом требовала большего внимания, чем ходьба, - ямы и рытвины, скрытые под снегом, представляли постоянную опасность для коня. Аш все время шла впереди и ощупывала снег веточкой. В конце концов и Райф спешился. Они брели, низко пригнув головы от ветра.
Вечер настал быстро, наполнив тайгу синим сумраком. Тавлинка Дрея билась Райфу о бедро на каждом шагу. Ему казалось, что она весит больше, чем полагается, и он уже не мог больше думать ни о чем, кроме этого рога с порошком камня внутри. О боги, пусть у Дрея будет все хорошо, молился он про себя. Пусть его рана заживет быстро и без боли.
Его мысли никак не желали обращаться к пристанищу, которое следовало найти на ночь. Какой-то частью души ему все хотелось идти и идти, не останавливаясь. Лишь картина желтого пламени, греющего руки и дышащего теплом в лицо, искушала его.
Зимой в тайге никто не живет. Звероловы и лесорубы, проводящие здесь весну и лето, с приходом холодов уходят жить в каменные дома. Они строят себе летние хижины, но Райф не надеялся найти одну из них в такую вьюгу. Он остановил свой выбор на рощице из золотых сосен, росшей в узкой водомоине, и стал обламывать нижние ветки, чтобы сделать шалаш. Аш, обиходив Вислоухого, принялась помогать ему. Ветер набрасывался на них, вырывая из рук ветки, и у Райфа перехватывало дыхание от боли в руках.
