Коллектив авторов - Фантум 2012. Локальный экстремум (сборник)
Взгляд выхватывал лишь отдельные кадры водоворота – небо, трава, деревья, и он вдруг погрузился во что-то холодное, мокрое, липкое. Грязь?
Попробовал подняться, но неожиданно ушел еще глубже. Ноги не чувствовали опоры. Руки в царапинах, на лбу наверняка ссадина. Еще не понимая, что случилось, попытался вылезти из тянущей вниз массы, но та со всхлипом увлекла его вниз. Профессора бросило в пот – трясина! Он закричал. Рванулся, но липкие болотные пальцы держали крепко. Откуда, откуда здесь трясина? Теперь он боялся даже пошевелиться, зная, что зыбкая топь потянет вниз.
По пояс в ловушке, осмотрелся – видимо, когда-то здесь протекала река. В нос ударил запах ила и тины. Вокруг шуршали крылья птиц.
Вверху на склоне росли деревья, но тут, в низине – только толстый ковер из трав и плетущегося кустарника. Он закричал. В ответ услышал резкие звуки – то ли визг, то ли лай. Он поискал глазами зверя и увидел на дереве двух обезьян. Одна висела на руке, ухватившись длинными тонкими пальцами за сук, другая сидела на ветке и кричала. Он почувствовал, что медленно погружается вниз.
– Матвей! – вверху появился Леш. Он что-то говорил, спускаясь.
Профессор закричал, предупреждая об опасности, но Леш уже остановился, осматриваясь вокруг. Косые лучи заходящего солнца касались склона, но низина была в тени.
Сайко подумал, как глупо будет умереть вот здесь, в первобытном болоте. Никто никогда не узнает, что случилось с ним.
Да полноте, кто вообще знает, что он сделал прокол во времени? А может, так и должно быть? Он не должен вернуться назад? Жизнь расставляет точки над i. Нет путешествий – нет временного коллапса? Похоронить его в болоте – это защитная реакция организма цивилизации.
Почувствовал, как погружается еще глубже.
Холод уже сдавливал, теснил грудь. Матвей понял, что остались считаные минуты. Он глянул вверх, на Леша – тот бегал по склону, хватаясь за тонкие стволы, и что-то кричал. Что может этот дикий получеловек? Если он, человек из двадцать первого века, растерялся, не знает, как можно выбраться из зыбкой каверны? Здесь нужно подумать, нужны смекалка и время, нужны знания местности, физики, психологии, нужны…
Можно не суетиться, всё равно ему никто уже не сможет помочь.
Неумолимо тянуло вниз. Кричали обезьяны, переходя с визга на свист – интересное у них пение, никогда не слышал, симпатичная парочка. Наверное, к ним подтянулись сородичи, из любопытства. Он видел, как метались по деревьям зверьки, обрывая с шумом листья и ветки.
Холод стискивал грудь. Огромная змея медленно струилась в трех метрах от него. Не сводила немигающий взгляд с человека. Наверняка ее укус смертелен.
Холодный обруч сомкнулся на шее. Смерть уже держала его за горло цепкими пальцами.
Он подтянул руки вверх, оставляя кисти над поверхностью.
Змея застыла на мгновение – маленькая головка качнулась и медленно ушла в сторону, не чувствуя рядом жизни.
Уже подбородок коснулся липкой поверхности. Страх отступил, опасность вдруг показалась очень далекой. Пришло ощущение покоя.
Он посмотрел вверх и нашел в кронах небо. Такое же, родное, знакомое. А каким ему быть еще? Что для неба миллионы лет? Миг.
Губы… Он сжал их в немом крике… закрыл глаза… надежда умирает последней? Так он всегда говорил…
Вдруг что-то коснулось его головы. Матвей открыл глаза и чуть не закричал от радости – верхушка дерева! Он схватился за нее, удерживаясь над поверхностью.
Как? Кто? Леш? Полудикий неграмотный человек? Определил на глаз точное расстояние, выбрал нужное дерево, тонкое и гибкое настолько, чтобы хватило запаса прочности? Взобрался на него, контролируя угол наклона, нашел именно ту критическую точку, на которой застыл, вцепившись волосатыми руками за ствол. И потихоньку сползает вниз, сантиметр за сантиметром, собственным весом вытягивая его из ловушки? И при этом рискует жизнью.
Профессор ухватился крепче за прочные прутья. Болото отпускало неохотно – медленно, чавкая и булькая с придыханием, скользило щупальцами-слизнями по телу.
Матвей долго лежал на склоне, разглядывая над головой, на недосягаемой вышине, маленькие кроны деревьев. Впился взглядом в осколок далекого неба, наслаждаясь каждой секундой жизни. Он думал о том, что судьба подарила ему вторую жизнь. Значит, что-то важное еще впереди.
Он с благодарностью обнял Леша, впервые за столько дней чувствуя его превосходство, – люди древности не такие, какими их представляют в далеком будущем. Да, они сильнее и выносливее физически, кто же будет спорить? Но только ли это? Они ярче воспринимают мир – через остроту зрения, чувственные восприятия вкуса и запаха. У них живой ум и развитая фантазия, удивительная смекалка.
Они любопытны по натуре, склонны к великодушию, мужественны и терпеливы. Их жизнь – нагромождение случайностей, она полна приключений и внезапных поворотов.
Образ Нахами вспыхнул в его памяти – эти люди умеют любить и хотят быть любимы. Верят, надеются, ждут. Точно так же, как и во все времена.
Только сейчас Матвей понял, что частичка его сердца останется здесь навсегда. Они шагали дальше, выбирая место для ночлега, а он всё думал о том, что ни за что не откроет дверь в этот мир, ни за что не укажет путь для путешествий во времени. Это всё равно, что дать в руки избалованному ребенку новую игрушку!
Он хорошо знает общество своего времени – сначала они будут играть осторожно, в угоду науке. Постепенно утрачивая интерес, замацают этот мир своими липкими пальцами в угоду любопытству. Оставят раны-следы в угоду алчности и в конце – растопчут, отбросят в сторону, отыскав для себя новую игрушку.
Ночь наступила сразу, как только село солнце. Пламя костра рвалось ввысь, к небесам. Набегал ветерок, трепал, рвал его, играя. Казалось, тьма обрела плоть. В дрожащем свете с трудом угадывались две фигурки, хрупкие на фоне ночного леса. Леш сидел на корточках, подкидывая в костер сучья, профессор лежал рядом, вытянув раненую ногу. Он сменил повязку, наложив новую порцию зеленой массы, которую дала ему Нахами. Боль утихала.
Они шли до темноты, потом развели огонь и поели. И теперь вслушивались в ночные шорохи. Изредка слышался протяжный вой. Где-то невдалеке кричали шакалы. Это был час охоты.
Леш с тревогой поглядывал по сторонам, опасаясь нападения хищников. Конечно, огонь отпугнет их, но спать придется по очереди – кто-то должен поддерживать костер.
Матвей смотрел, как горящие искры уносятся высоко вверх, в бездну над головой, как перемешиваются там с искрами небесными, и вдруг спросил:
