Александр Романовский - Волонтеры Хаоса
– Теперь, Майкл, мы перейдем непосредственно к делу. – Сильвер выпрямился, подчеркивая торжественность момента. – Видишь ли, мне нужна твоя помощь. Я...
– Моя?! – Вервольф фыркнул. – Лучшему киллеру города?! Бред.
– Я горжусь своей репутацией, но даже самый быстрый ганслингер не может находиться в нескольких местах одновременно.
– Я не убиваю по заказу.
– Возможно. Мы займемся другим.
Сильвер говорил, удивляясь иронии Судьбы. Всего пару часов назад эльф сам выслушивал подобные речи. Вот только вопрос стоял по-другому.
Сильвер знал, что убивает быстрее всех в Торменторе. Но Карнаж в своей стае был вторым номером. Будь он уверен в себе на все сто, вожак бесследно исчез бы давным-давно.
Темный эльф понимал, что потаенные слабости вервольфа ему только на руку. При должной сноровке он без труда сможет управлять этим увальнем. Сильвер убеждался в этом с каждой секундой.
– Чем, например? – Карнаж подозрительно прищурился. – Прошу учесть, у меня постоянный заработок. К чему мне понапрасну рисковать собственной шкурой?
– Никто не говорит, что мы рискнем понапрасну. Ты меня просто не знаешь. – Сильвер усмехнулся. – Или не веришь тому, что когда-либо слышал.
– Всему верят только дураки.
– Верно, – кивнул киллер. – Как бы там ни было, риск оправдан. Мне необходимо увидеть тебя в деле, прежде чем речь зайдет о чем-либо конкретном.
– О чем, например?
– Я же сказал – прежде чем.
– Понятно. Меня не интересует работа на Локхони.
– По-моему, я дал понять, что он здесь ни при чем.
– Тогда кому я понадобился?
– Вижу, – усмехнулся Сильвер, – ты вообще не любишь на кого-либо работать.
– Я – волк. – Карнаж смахнул со лба темно-русую прядь. – Свобода мне нужна как воздух.
– Свободы не существует, – заметил киллер. – Это просто абстракция.
– Тогда мне нужно ее жалкое подобие.
Темный эльф глотнул пива. Высокий бокал приятно холодил ладонь.
– А еще тебе нужны деньги, – сказал он наконец. – И это уже не свобода.
– Мне нужны не только они.
– С такими деньгами, что мы заработаем, ты будешь свободен до конца своих дней. Положишь их в банк и сможешь жить на проценты. Больше не придется чинить мотоциклы.
– А еще я не играю в лотереи.
– Ты мне не веришь?
Сильвер чувствовал азарт. При ближайшем рассмотрении Карнаж оказался довольно крепким орешком. Оборотень скорчил гримасу:
– Почему же? Звучит бесподобно. А если принюхаться, блевать так и тянет. Дармовой закуски не бывает.
– Я не добрый волшебник, – усмехнулся Сильвер. – Лотерейными билетами также не торгую.
– Значит, – помолчав, сказал Карнаж, – дельце предстоит еще то.
– Не стану спорить, я и сам сомневался.
– Это опасно?
– Конечно. – Киллер кивнул. – Тебя запросто могут прихлопнуть. – А что делать-то нужно?
Сильвер чувствовал, как Карнаж трепыхался на крючке. Глаза оборотня горели, голова склонилась над бокалом, чтобы слышать каждое слово.
Эльф дал ему две вещи, ради которых стоило рискнуть: куча денег, а также осознание собственной значимости.
Немного позже Карнаж осознает, что именно случилось этим вечером. Мог ли он представить, что однажды к нему придет лучшгй ганслингер Торментора, суля баснословное вознаграждение за какое-то таинственное и грандиозное дело?..
Сильвер сомневался.
– Сперва пройди испытание. Карнаж разочарованно хмыкнул:
– Я не уверен, что хочу его проходить. Ты так и не сказал, на кого придется работать.
– Наверное, на саму Империю.
– На союзников, что ли? – Вервольф недоуменно нахмурился. – Не ожидал.
– Этого не хватало!... – Киллер хмыкнут. – На НАШУ Империю.
– Скажи еще, во имя Повелителя!
Сильвер молчал. Карнаж зуб за зубом стер с лица ухмылку.
– Ладно, прости. Что за испытание?
– Ничего особенного. Нужно вызволить одного парня из одного неприятного места. Обернемся за пару минут.
– Сколько?
«Вот оно!» – подумал Сильвер, словно в голове что-то щелкнуло.
– Три куска. За испытание, конечно. В случае, если провалишь, не получишь ничего. Но если выдержишь, речь пойдет о деньгах совсем иного масштаба.
– А точнее?
– Сто кусков, – не колеблясь, ответил темный эльф. – Деньги не мои, так что не пытайся торговаться.
– Эльфийских?
– Разумеется.
– Нужно подумать. – Карнаж почесал подбородок.
– Думай. Такие деньги на дороге не валяются.
– Это опасная дорога.
– Жизнь вообще опасная штука. Кто смел, то и съел.
Карнаж уперся взглядом в столешницу. Череп скалился над его головой, предвещая Сильверу удачу.
Темный эльф смотрел на вервольфа, допивая пиво. Вот он сидит напротив, такой большой и сильный. У него даже есть звериные метки, большой мотоцикл и агрессивный прикид. Но настал момент истины: никогда еще в своей жизни Майкл Логан так не сомневался в себе.
– Ты рисковал сильнее, – заметил Сильвер, – когда решил обзавестись звериными метками. Карнаж поднял голову.
– Да, верно. Но тогда у меня просто не было выбора.
– С тех пор что-то изменилось?
– Да, конечно. Наверное.
– Ну, если ты так говоришь... – Сильвер поправил галстук, будто собираясь встать. – Второго такого шанса не будет. Подумай, что тебя ждет. Грязный, тесный «Старый город». Союзники никогда не примут человека-волка, если у него плоский кошелек. Ты так и будешь до конца своей жизни тусоваться с этими придурками. – Эльф кивнул в сторону окна, за которым пировала «Свора Хаоса».
Карнаж бросил взгляд за окно, затем вновь вперился в столешницу. Пальцы больших рук сжались в кулаки. Воздух дрожал натянутой струной.
– Я тебе позвоню.
– Ты позвонишь?.. – Сильвер поднял бровь.
– Я... Нет. Я согласен. Да, черт побери. Согласен.
Карнаж поднял голову. В глазах горела решимость тысячи грешников, роющих подкоп из Преисподней. Сильвер вздрогнул, впервые почувствовав в этом человеке звериную мощь.
– Вот и отлично. Ты сделал правильный выбор.
Карнаж кивнул.
Сильвер записал продиктованный номер.
– С завтрашнего дня жди звонка в любой момент. Если будут приставать, скажи, что Сильвер решил купить мотоцикл. Как только позвоню, сразу же мчись в указанное место. Это не шутки, Майкл.
Карнаж кивнул.
– Я понял. – Он поднялся из-за стола.
– Что ты сегодня будешь делать?
– Возможно, напьюсь.
– Только не слишком увлекайся. – Сильвер пожал руку вервольфа. – До скорого.
Темный эльф наблюдал через окно, как вервольф, ни разу не обернувшись, вернулся к друзьям. Пусть его. В любом случае ничего путного рассказать им он не сможет.
