Владимир Аренев - Паломничество жонглера (фрагмент)
Потом хвостачи отступили назад и скрылись во тьме, так же бесшумно, как и пришли.
- Откуда они взялись? - прохрипел Иссканр, только сейчас обратив внимание, как сильно пересохло в горле. - Ты знаешь их?
- Я не знаю ни их, ни того, откуда он взялись. Но это же Лабиринт, место, где оживают мертвые и становятся бесплотными тенями живые. Так что нечего удивляться. И я прошу тебя, в будущем не торопись обнажать клинок. И спросил, повернувшись к Быйце: - Ты хорошо рассмотрел их?
- Этот защитничек мне своей широкой спиной почти всё закрыл! прокаркал горбун. - Но... да, я их рассмотрел как следует.
- Что скажешь?
- Бояться нужно не того, что видно, а невидимого.
- Ты где нахватался таких мудрых мыслей? - хмыкнул Иссканр. - Или это из личного опыта?
- Молись кому хочешь, чтобы тебе не довелось на собственной шкуре убедиться в моей правоте! - отрезал старик. - И давай, двигай дальше, чего встал? Я хочу как можно дальше убраться от этих звуков за спиной!
Иссканр пререкаться не стал - пожал плечами и отправился вперед. Почему-то он не сомневался: тех шестерых (или сколько их было?) впереди уже нет. Вообще нет в коридоре.
Стараясь подладиться под неспешный шаг Мыкуна и Быйцы, Иссканр шел медленнее, чем мог бы. Поэтому не слишком-то оторвался от них и услышал, как горбун бормочет себе под нос нечто неразборчивое.
- Значит, правда... - долетело до Иссканра. - Неужели?!..
И потом вообще какие-то дивные слова: "Атэлви... атэлвакьи, иммастэр, нэй?!.."
Насчет последнего Иссканр так ничего и не понял, а вот Быйцевое "Неужели?!" вновь напомнило ему о ночи в дьенрокском караванном доме. Потому что брат Гланнах тогда точно так же произнес его, это "неужели"...
- Неужели?! - в голосе монаха смешались страх и отчаянье. И, кажется, самая толика надежды, которой и жить-то не позволяешь, не допускаешь самой вероятности ее существования. - Значит, правда...
Иссканр пожал плечами: ну да, правда. Он растерялся и не понимал, что, собственно, происходит. И вел себя не как правая рука начальника охраны, а как до смерти перепуганный паренек, всегда живший верой в некую незыблемую истину и теперь начавший подозревать, что обманывался.
...Брат Гланнах постучался к нему ночью, когда Иссканр только-только задремал. Он было решил, что-то стряслось, - и да, судя по истрепанному лицу монаха, действительно что-то стряслось, но не с караваном, как думал Иссканр, а лично с Гланнахом. И - догадался Иссканр минутой позже - не в Дьенроке, а еще в пути, когда этот странный человечек, который умеет интересно рассказывать и увлеченно слушать, узнал о матушке Шали.
- Простите, я несколько не вовремя, но... я уйду, если вы скажете, но, откровенно говоря, дело не терпит отлагательств.
Иссканр жестом пригласил монаха входить. В конце концов, раз "не терпит отлагательств"... да и интересно было, каким боком может брат Гланнах иметь отношение к матушке Шали.
То есть, может, конечно, - и не боком вовсе, но в самый вероятный вариант верилось с трудом. И пусть так - все равно не стал бы Гланнах так волноваться, будь его встреча с заведением матушки даже единственным в жизни случаем недозволенной услады плоти монашьей, - не стал бы, точно!
В дряхлом гостиничном креслице и при свете свечи этот человек-кролик выглядел еще незначительнее, безобидней, чем обычно. Но, как обычно, стоило ему заговорить, и все переменилось.
- Скажите, Иссканр, почему, как вы считаете, у вас такое имя? Оно ведь не слишком распространенное, верно?
Другой бы разозлился: стоило ли вламываться посреди ночи, чтобы задавать дурацкие вопросы?! Но Иссканр понимал, это лишь прелюдия, зачин, так сказать.
- Матушка Шали говорила, так когда-то звали древнего героя, что ли... Еще из пралюдей.
- Верно. Не совсем, но верно... А она, выходит, про отца или про мать ничего тебе не рассказывала? Вообще - откуда ты взялся, может, какие-нибудь подробности...
И тут до Иссканра допёрло!
- Простите, брат Гланнах, а вы, часом... не в отцы ли мне метите, а? Не зря, видно, монах и с "вы" на "ты" перескочил!
Тот медленно покачал головой:
- Ни в коем случае.
- Тогда, может, вы знали моих родителей?
- И да, и нет. И да, и нет... Так что насчет подробностей?
- Ничего такого не припоминаю. Подумать бы надо...
- Думай. А я пока вот что скажу. Время от времени в Ллаургине случаются события, которые люди несведущие называют чудесами.
- Это вроде тех россказней про человека, которого зверобоги прокляли и обрекли на бессмертные скитания?
Брат Гланнах как-то странно взглянул на Иссканра.
- Да, вроде того. Так вот, я не верю в чудеса, хотя не раз видел такое, что иные поспешили бы назвать чудом. Всему в Ллаургине Отсеченном есть свое объяснение. Всему. Кроме одного. Загадка эта мучает меня вот уже больше двадцати лет, но ответа на нее я не нашел до сих пор. И я бы никогда не поверил, что это не досужая выдумка, не совпадение, дивное сочетание непроясненных обстоятельств, - если бы собственными глазами не видел, как некий младенец... да что там, ты, ты!.. - вот кто был тем младенцем!..
Резкий стук в дверь прервал монаха на полуслове.
- Скорей! - взывал кто-то за дверью. - Иссканр, ты там заснул, что ль?!
За дверью обнаружился встревоженный Толлиш, еще один помощник Лукьерра.
- В чем дело?
- Да какая-то напасть!.. - он только махнул рукой, весь в изодранном платье, в каких-то перьях, со свежим шрамом на виске. - Пойдем скорее, сам увидишь.
Иссканр схватил меч и поспешил за Толлишем, даже не взглянув на Гланнаха. Он не сомневался, что монах во что бы то ни стало дождется его возвращения.
И тот действительно дождался. Когда спустя примерно полчаса Иссканр ввалился в комнату - такой же, как Толлиш, - в изодранной одежде, в перьях, с многочисленными легкими ранами от птичьих клювов - Гланнах по-прежнему сидел в кресле.
- Я думал, вы не успеете, - сказал он тихо, снова переходя на "вы". Что это было?
Иссканр не ответил - он в ужасе уставился на черный извив змеиного тела, лежавший посреди комнаты.
- Мертва, - проронил монах. - Вползла через окно и успела укусить, но я убил ее.
- Это тайяга!
- Я знаю. Ее яд смертелен, но действует не сразу. Я боялся, что вы не успеете. Скажите же наконец: там, на улице - что это было?
Иссканр дернул плечом:
- Какая-то одуревшая стая цапель ни с того, ни с сего набросилась на ослов и лошадей. Заклевали до смерти двух погонщиков, нас вон потрепали, пока мы всех перебили. Но как же вы...
- Цапли, говорите?! - Иссканру показалось, что монах даже привстал в кресле, хотя этого никак не могло быть: яд тайяги парализует тело постепенно, и удивительно, что Гланнах вообще еще был жив и мог разговаривать. - Неужели?!.. Значит, правда...
