Владимир Ефимов - Симуляция
Я вернул пистолет на место и взял одну из гранат. Золотая рубашка была покрыта тонким рисунком из знаков и символов. Углы каждого сегмента украшали самоцветы, грани подчеркивались полосами белого металла. К чеке был подвешен крупный перстень с рубином, а сама чека являла собой весьма сложный механизм, наподобие ювелирного замочка для браслета или колье. Я положил гранату и прикрыл дверцу.
- Они великолепны, - обратился я к Герберту, - Но какой смысл в ювелирном исполнении для гранат?
- Они ведь созданы для того, чтобы лишать человека жизни. А что может быть драгоценнее, чем человеческая жизнь?
- Вы гуманист?
- А что вас смущает?
- Да нет... Просто принято считать, что человек, достигший определенного уровня, неизбежно становится циником.
- Это верно.
Снова повисла пауза.
Наконец Иноэ указа мне на стул и коротко сказал:
- Садитесь.
Я сел. Еще немного помолчав, он начал:
- Я к Вам обратился по деликатному делу. По делу личному. Я хочу вам предложить поработать с одной леди.
- Да?
- Поскольку дело касается меня лично, я буду полностью контролировать ваши сеансы.
- Каким образом?
- Я буду наблюдать. К тому же будет вестись запись.
- Думаю, это возможно. В чем проблема с леди?
- У нее, как говорят сексологи, чересчур узкий диапазон приемлемости.
Он говорил все также спокойно и без драматических пауз. У него не было проблем с выбором формулировок. То ли его все это не слишком волновало, то ли он вел эту беседу не в первый раз. Я же, напортив, несколько смутился.
- А чем это вызвано? Возможно есть какие-нибудь предположения, идеи, симптомы?
- Мне трудно судить, док. Но мне кажется, дело в том, что она несколько чересчур ценит чистоту и, соответственно, боится грязи. Это вам о чем-нибудь говорит?
- Возможно. Некрофильная ориентация...
- Как скажете. Мне важен результат. Вы уверенны в результате?
- Полную уверенность дает только паранойя.
* * *
Выйдя на улицу, я плотнее запахнул плащ. Причудливо движется моя карьера. Вот я уже и общаюсь с сильными мира сего. Ну, пусть не с самыми сильными, но все же. Эти люди могут создавать и рушить судьбы простых смертных так же легко, как мы решаем завести кошку или истребить тараканов. Вот я уже работаю с любовницей одного из них, чтобы она могла наилучшим образом удовлетворить своего господина. "Прогресс это или деградация?" спросил я себя. И ответил: "Это движение". "А в какую сторону ты движешься?" - спросил я себя снова. "Туда, где больше денег" - ответил я себе и отложил решение нравственно-филосовских проблем на более удобное время. Тем более что другая мысль совершенно поразила меня. Безумная кунсткамера Герберта Иноэ сработала как та древняя провокация, когда молодой Ахилл, переодетый в женское платье, тем не менее, проявил интерес к оружию, а не к украшениям и нарядам. И тем самым себя выдал. Похоже, что подбор диковин был отнюдь не случаен, и герр Иноэ с его помощью узнавал о своих посетителях чуть больше. Я вспоминал экспонаты, и понял, что каждый из них заключал в себе скандал. Голова несуществующего животного, граната украшенная бриллиантами, стантса белого человека. Интуиция говорила, что и в других была какая-то сумасшединка, но чтобы ее понять мне просто не хватало знаний в каких-то неведомых областях.
Я все больше убеждался, что все это был своего рода тест. Но как ни ломал голову, не мог понять, каким образом он работает. Логика тут пасовала, возможно, из-за того, что многих экспонатов я не мог понять.
Оставалось утешаться тем, что, схватившись за гранату, я, подобно Ахиллу, проявил себя настоящим мужчиной.
* * *
Общение с Мери-Энн стало совсем невыносимым. Она внезапно увлеклась некоей экзотической религией, не вполне традиционного толка. Говорить она теперь могла лишь на тему своей веры, и с каждой новой встречей в ее лексиконе появлялось все больше непонятных слов, которые приходилось осваивать на ходу. Естественно, ни о каком сексе уже не могло быть и речи.
- Понимаешь, - говорила она, - наши возможности огромны. Безграничны. На определенном уровне и левитация, и телепатия... Наши Мастера осваивают иностранный язык за несколько часов. А Гроссмейстер вообще может говорить на любом языке. И люди его понимают. А между собой они вообще общаются без слов.
- Было время, мы с тобой тоже прекрасно без слов обходились.
Она запнулось, потом сообразила, куда я клоню и отмахнулась:
- Да ну тебя!
- Погоди, - я стал серьезен, - ну погоди, как это может быть? Возможности тела ведь ограничены, чисто физически.
- На самом деле все очень просто. Возможности физического тела действительно ограничены. Но тонкие тела можно развивать бесконечно.
И она опять заговорила о чудесах, которые творили лидеры их ордена и о фотографии, на которой изображен гроссмейстер, висящий в полуметре над брусчаткой во дворе своего замка.
Я не мог успокоиться:
- А как же эволюция? Раз эти возможности есть у всех... Они у всех?
- Ну да, у всех, - в Мери-Энн боролся восторг перед новым учением и боязнь подвоха с моей стороны.
- А если у всех, то у кого-то слабее, у кого-то сильнее. Должны быть люди, у которых разные сверхвозможности развиты настолько сильно, что они бы добивались невероятных успехов. А этого нет. Есть одни шарлатаны, которые снимают порчу с глаза и выводят из запоя по фотографии. Они даже нам не могут серьезную конкуренцию составить. Если бы такие гении были, они бы казино с ипподромами раздевали, на бирже творили бы черт-те что... В правительстве бы сидели.
- Так они и сидят. Что ты знаешь о правительстве? Они просто осторожные. Есть люди, которые умело используют свои способности, маскируя их под что-то другое. Ты когда-нибудь читал биографии тузов? Из них никогда не ясно, как именно человек добился успеха. Или, наоборот, распускаются слухи, о каких-то связях, постельных делах...
- Ну ладно, - я попробовал зайти с другого конца, хотя уже чувствовал, что обречен, - а почему их тогда так мало?
- Понимаешь, - серьезно начала объяснять она, - на самом деле, мы потомки древней могущественной расы. Эта раса была наделена всеми сверхвозможностями естественно, по рождению. Но потом они выродились и были прокляты. Их потомки владели теми же способностями, но не могли их контролировать, потому что им не хватало дисциплины и нравственности. Они из-за лени утратили учение, которое дисциплинировало душу. Сверхспособности стали использовать для удовлетворения низменных страстей и войн друг с другом. Само существование планеты оказалось под угрозой. И тогда последние из древней расы заблокировали возможности у своих потомков. Вот с этими блокировками мы теперь и живем! - радостно закончила она.
