Евгений Лотош - Несомненная реальность
Пролетку тряхнуло особенно сильно, и Олег распахнул глаза. Оказывается, он задремал. Пролетка катила по широкой по местным меркам улице, вымощенной брусчаткой, между двух- и трехэтажных каменных домов. По узким деревянным тротуарам сновали люди, первые этажи занимали лавки с широкими стеклянными витринами. Пролетка миновала несколько полотняных навесов, под которыми стояли столики и сидели выпивающие и закусывающие, несмотря на ранний час, посетители. Улица постепенно расширялась, впереди замаячило открытое пространство.
— Тверская улица, — буркнул Крупецкий. — Почти приехали. Вон, впереди Тверская площадь.
Пролетка выкатила на большую площадь. По левую сторону возвышался четырехэтажный каменный дом желтого цвета длиной в полтора десятка окон, с большим входом посередине, окруженный невысокой каменной изгородью. Из покатой крыши тут и там торчали печные трубы. Дом загибался буквой П, его крылья уходили в переулки.
— Особняк генерал-губернатора, — пояснил Крупецкий, заметив, что Олег с интересом рассматривает здание.
— Понятно… — ошарашенно кивнул Олег. — А там что? Театр? — Он указал на длинное приземистое двухэтажное здание по другую сторону площади. По центру здание украшали шесть толстых белых колонн, накрытых треугольным портиком. Над крышей гордо торчала граненая башня, в верхней части опоясанная круговой галереей и венчаемая длинным шпилем. Возле здания стояла странная конструкция, запряженная парой массивных желто-белых лошадей.
— Да, тот еще театр! — ухмыльнулся его спутник. — Тверская полицейская часть, а также пожарное депо. Вон же пожарная повозка стоит.
— Понятненько… — снова пробормотал Олег. — Ну и дела!
Особняк генерал-губернатора? Полицейско-пожарная часть? Дóма – так он теперь называл родной мир – в подобного рода строениях наместники Народного Председателя могли располагаться только в самых захудалых областях. Он вспомнил внушительное десятиэтажное здание резиденции мокольского наместника, потом помпезную двадцатиэтажную башню своей собственной Резиденции, окруженную площадью, раз в пять превосходящей Тверскую размерами, и ему стало почти плохо.
Куда я попал, граждане? В какое захолустье? Ведь Москва, судя по тому, что я узнал, столица, пусть «вторая», но столица! Чтобы в столице высшее должностное лицо обитало в убогом домишке с печным отоплением, даже без нормальной котельной? Да что же у них, каменный век, что ли?..
— Да, в провинции такого не увидишь, — покровительственно заметил Крупецкий, неправильно истолковав проступившие на лице Олега чувства. — Вот, помнится, лет десять назад, в девяносто шестом, к коронационным торжествам, его так украсили, любо-дорого посмотреть. Вы бы, пан, тогда его увидели – ахнули бы.
— Не сомневаюсь, — пробормотал Олег.
Из мрачных мыслей он вынырнул, только когда пролетка, миновав еще одно официально выглядящее здание, повернула налево, в переулок, и остановилась у невысокого кирпичного флигеля. На противоположной стороне дороги за высоким каменным забором шелестел чахлый сад, окружающий какой-то особняк.
— Приехали, — сообщил Крупецкий, соскакивая на брусчатку и бросая монету извозчику. — Охранное отделение.
Олег последовал за спутником. Табличка на здании отсутствовала, деревянная дверь стояла гостеприимно приоткрытой. Крупецкий жестом пригласил пройти в дверь.
На третьем этаже обнаружилась небольшая приемная с ростовым портретом бородатого человека в военной форме. Его Императорское Величество Николай Второй, вспомнил Олег табличку с подписью в давешнем кабаке. За темным дубовым столом сидел и строчил по бумаге, высунув язык от усердия, какой-то молодой человек. Крупецкий кивнул Олегу на стул и прошел во вторую дверь. Впрочем, почти сразу же он появился снова.
— Проше пана, — он указал на дверь. — Господин Зубатов ожидают. Мне же позвольте откланяться – дела.
Коротко кивнув, он вышел. Олег, поколебавшись и бросив на молодого человека вопросительный взгляд – тот все еще самозабвенно строчил пером, изредка макая его в чернильницу – и прошел через внутреннюю дверь.
— Доброе утро, Олег Захарович, — завидев его, Зубатов коротко и сухо кивнул. — Присаживайтесь. Как спалось на новом месте?
— Бывало и лучше, — откликнулся Олег, усаживаясь. А ведь выправка-то у мужика военная, отметил он про себя, хоть и ходит в штатском. И портретик императора еще больше, чем в приемной – дядька, видать, убежденный императрист… нет, монархист. Или карьерист, что более вероятно. — Скажите, Сергей… э-э-э, Михайлович…
— Васильевич, — поправил тот, усмехнувшись краем рта.
— Прошу прощения, Сергей Васильевич, — Олег виновато пожал плечами. — Как всегда, с памятью на имена у меня паршиво. Постараюсь больше не ошибаться. Так вот, не боитесь с такой охраной жить?
— С охраной? — брови Зубатова удивленно поползли вверх.
— Именно, — кивнул Кислицын. — Не уверен, что это мое дело, но вы плохо кончите, если и впредь останетесь столь беспечны. Не знаю, дожили ли вы уже до политического терроризма, но даже если и нет – скоро доживете. Знаете, я человек штатский и вообще мирный, но, командуй я злоумышленниками, мне не понадобилось бы и десяти минут, чтобы перебить всех в здании.
— Любопытно, — начальник Охранки сложил руки перед собой. — И как же?
— Элементарно. У вас даже пост у дверей не выставлен. Толпой подкатить к дверям на пролетках, затащить внутрь взрывные устройства, расставить их по первому этажу, запустить часовой механизм и выбежать наружу. Когда взрывчатка детонирует, расстреливают уцелевших, выбирающихся из горящих руин, и исчезают. Ну и?
Какое-то время Зубатов не мигая смотрел на Олега. Потом он вздохнул.
— Если вы, Олег Захарович, и в самом деле из иного мира, — медленно произнес он, — мне даже подумать страшно, как вы там живете. Нападение на официальное здание Охранного отделения, по соседству со штабом жандармского корпуса… Знаете, я человек опытный, многое повидавший, но то, что вы рассказываете, не лезет ни в какие ворота. Будьте спокойны, политический терроризм у нас еще как изобрели. И стреляют в людей из револьверов, и взрывают адскими машинами… Надеюсь, недавней гибели великого князя Сергея Александровича вам достаточно, чтобы проникнуться серьезностью положения?
— Великого князя? — поразился Олег. — Простите мне мое невежество, но разве великий князь не является родственником императора?
— Сергей Александрович являлся дядей его императорского величества, а сверх того – московским генерал-губернатором, — нахмурил брови Зубатов. — Да, я все время забываю про вашу… м-м, отстраненность от мира сего. А еще за последние три года убиты министры внутренних дел Сипягин и Плеве и московский градоначальник граф Шувалов. Последний – совсем недавно, в конце июня. Прочую мелочь наподобие генерал-губернаторов, просто губернаторов и вице-губернаторов, полицмейстеров и так далее в количестве не менее десятка, а также совсем уже незаметных личностей вроде простых офицеров, жандармов и тому подобных упоминать, наверное, просто неприлично. Это как для вас, терроризм или нет?
