Пьер Буль - Загадочный святой. Просчет финансиста. Сердце и галактика
Ее присутствие, а то и просто лишь сознание того, что она есть, живет на белом свете, были для него блаженством. Однако Малерт — вот единственное препятствие для безоблачного счастья двух любящих сердец. Он твердил ей об этом постоянно. Она уже имела объяснение с мужем, но тот наотрез отказал ей в разводе, сказала она Виару. Это было правдой. У него действительно были на то веские причины, влюбленные не могли их себе даже представить: Малерт был занят тем, что вынашивал свой собственный план действий, обдумывал выход из создавшегося положения, выход, который устроил бы всех.
Виар же все чаще сжимал кулаки в бессильной злобе, и всякий раз, когда образ соперника возникал в его воображении, мысль о его устранении обозначалась четче.
Вскоре она стала настолько отчетливой, что можно было рассматривать ее уже как намерение. И разрабатывать черновик плана для осуществления этого намерения. Самым подходящим местом для этого виделась ему, конечно же, загородная вилла финансиста, расположенная в лесу, стоящая особняком, вдали от деревни. Он знал, что Малерт часто проводил там в одиночестве свои уик-энды. Но как только известные события внесли изменения во взаимоотношения супругов, Сильвия почти ни разу не сопровождала его туда. Пожалуй, трудно отыскать более выгодные условия для осуществления этого намерения Виара. Он хорошо знал виллу и прекрасно изучил окрестности. И потому мог очень просто и незаметно подойти однажды ночью к окну, рядом с которым обычно часто допоздна работал Малерт. Ну а убежать потом отсюда лесом — было сущим пустяком.
В общем, убить его, и даже безбоязненно, не составляло труда. Но, скрупулезно анализируя ситуацию, Виар старался предупредить последствия, которые, возможно, поставили бы его в затруднительное положение. То есть необходимо было надежное алиби для него и Сильвии. Это преступление должно принести только счастье, но не разлучить их! А ведь после дикой сцены, разыгравшейся на публике, и отвратительных угроз, высказанных обеими сторонами, любовник Сильвии, без сомнения, будет заподозрен первым, так как служащие Малерта не знали, что его связь с хозяйкой дома продолжалась.
Обстоятельства, которые способствовали тому, чтобы облегчить убийство: прекрасная осведомленность о привычках его бывшего патрона и детальное знание окружающей обстановки — в равной степени могли сработать и на обвинение Виара. Существовала опасность появления новых улик против него в ходе судебного следствия. Кроме того, что он часто бывал на вилле в качестве гостя супругов, Сильвия еще и выбирала ее иногда местом их любовных свиданий, когда они были уверены, что Малерт занят где-то неотложными делами. Уборка там делалась небрежно, и отпечатки его пальцев нашли бы повсюду, включая спальню. Собираясь совершить идеальное преступление, Виар не пренебрегал ни единой мелочью. Вообще именно дотошливость, свойственная его, Виара, небогатой натуре, подтолкнула некогда Малерта приблизить к себе своего бывшего секретаря.
Дни и ночи мозг Виара лихорадочно работал, перебирая варианты умозрительно выстроенных планов, стремясь выдать один-единственный, сведенный к минимальному риску. Чтобы почерпнуть опыт в такого рода делах, он даже прибегнул к помощи полицейских романов и разделов криминальной хроники в газетах, давая таким образом пищу своему воображению для поисков достаточно безопасной версии, позволяющей обойти правосудие. Хотя, впрочем, и при отсутствии каких-либо улик против него, Виар все равно не остался бы вне поля зрения следствия, так как сама связь с Сильвией уже бросала на него тень. Надо было искать выход из тупика.
Он запасся терпением в надежде на то, что время все же подскажет решение, гарантирующее ему безнаказанность. Он наблюдал соперника издалека и был в курсе всех его дел, благодаря приятельским контактам, которые поддерживал со своими бывшими сослуживцами по конторе Малерта. Инстинктивно Виар чувствовал, что эта осведомленность однажды сослужит ему службу. Так, не без удовольствия для себя, он выяснил, что дела Малерта шли из рук вон плохо. А когда Виар удостоверился еще и в том, что финансист не в состоянии выбраться из сложившейся ситуации, то есть оказался на грани разорения и почти банкрот, которому грозит бесчестие, — в тот день его горизонт засиял триумфальным светом. И тотчас его озарила блестящая идея, простая, как все гениальное, к тому же способная удовлетворить его затаенные желания и исключающая малейший риск.
Сегодня вечером он пришел сюда, чтобы исполнить задуманное. Внезапное появление в саду неизвестного человека перевернуло все его расчеты, и Виар чуть было не выдал себя, потому как рефлективно хотел броситься наутек, чтобы выждать более подходящий момент для осуществления своего плана. Но поведение неизвестного удержало его на месте. Судя по манере, с какой тот передвигался во тьме, человек этот пришел на виллу с тем же намерением, что и Виар. Скорее всего, бродяга, промышляющий преступным ремеслом. Виар принялся наблюдать за ним, стараясь не обнаруживать себя, что, кстати, было легко: он замирал на месте, когда тот останавливался, и снова трогался вслед за чужаком, когда тот продвигался вперед, к дому. У Виара было такое впечатление, будто он присутствует на репетиции собственного сценария, и как бы раздвоился, став одновременно исполнителем и зрителем преступления, которое замыслил сам.
Убийца очутился, наконец, рядом с домом, в последний раз остановился, прислушиваясь, потом подкрался к окну. Виар теперь мог отчетливо разглядеть его и успел заметить, что преступник, как и он, также был в перчатках и с пистолетом в руке.
Малерт сидел не шелохнувшись с того самого момента, как удостоверился в безукоризненности созданной им мизансцены, которая гарантировала ему возможность покинуть этот мир со спокойной совестью, обеспечив будущее той, которую любил. И преисполненным чувства собственного великодушия, опершись локтями на плоскость стола, он слегка склонился вперед, обратив неподвижный и сосредоточенный взор к неоконченному письму.
Он выбрал для него самое пустое и самый банальное содержание, чтобы создать видимость настроения, очень далекого от печальных мыслей в предсмертный час: Малерт писал заказ владельцу питомника, соседствующего с виллой, где обычно покупал саженцы растений для своего сада. Слева от его бювара лежал каталог этого коммерсанта, открытый на странице с индексом «розы». Письмо начиналось так: «Прошу Вас прислать мне саженцы следующих роз…» Далее следовал список их названий и соответствующий номер в каталоге. Заканчивалось оно словами: «Пять саженцев под номером…» Здесь текст обрывался. Это должен быть тот момент, когда убийца сразит его пулей… Кто скажет, что Малерт помышлял о самоубийстве? Помилуйте! И в мыслях ничего такого не было: ведь еще накануне он отдал распоряжение своему садовнику относительно будущих посадок!
