Сергей Дмитрюк - чаша огня
- Смотря, в какую точку гор? - Антон, прищурившись, рассматривал цветной эллипсоид. Склоны гор покрывали его барашками крупной ряби.
- Ты говорил, что Дивия добилась больших успехов в стартинге? - вслух рассуждал я. - На мой взгляд, такая девушка вряд ли пойдет по легким маршрутам. Скорее всего, она станет искать наиболее трудные пути восхождения. Согласен? Какой из склонов на этом отрезке гор обладает самой трудной проходимостью?
- Насколько я в этом разбираюсь, вот этот, к северо-западу от института, - сказал Антон, показывая на карте небольшой участок гор. - Это так называемое Монастырское ущелье. Когда-то давно здесь располагался монастырь: то ли буддийский, то ли посвященный какой-то другой религии, точно не знаю.
Я мысленно очертил на карте указанный Антоном участок, сравнил данные с координатной сеткой.
- Получается квадрат 7Р-4. А где вел поиски спасательный отряд?
- Восточнее, - показал Антон, - вот здесь, у южных отрогов, в квадратах 5Х-4, 6В-8 и 6С-5.
- Ага! - воскликнул я. - Значит, спасатели искали Дивию в направлении жилого поселка, в более населенной части гор? Разумеется, соревнования по стартингу в вашем институте проводились тоже в этом районе?
Антон утвердительно кивнул, но тут же с сомнением спросил:
- А если она все же отправилась именно туда? А, Максим? Просто ее не смогли найти?
Он с надеждой посмотрел на меня.
- Дружище! Ты делаешь ту же ошибку, что и спасатели. Посуди сам. Интересно ли было такой девушке, как Дивия, ехать в давно изученный район, с хоженными-перехожен-ными маршрутами? Нет, я почти уверен, что она отправилась именно в эту часть гор - малонаселенную и изученную... если, конечно, девушка действительно ушла в горы.
- Ты думаешь, возможны и другие варианты? - насторожился Куртис.
- Не исключено. Пока что мы с тобой не можем с полной уверенностью сказать, что же послужило причиной столь таинственного исчезновения девушки. Что побудило ее хранить в секрете свой отъезд, и почему она не взяла с собой личного датчика, по которому ее можно было бы отыскать в считанные минуты, связавшись со спутником оповещения.
Антон, молча, смотрел на мерцающую в воздухе над столом карту. Я тоже некоторое время вглядывался в острые зубцы гор, словно надеялся найти среди них ответ на мучавшие меня вопросы. Затем спросил:
- Сколько, по-твоему, потребуется времени, чтобы добраться от института сюда, к ущелью?
- На транспорте? - уточнил Куртис.
- Да, конечно.
- Не меньше пяти часов. Но все магниторы, приписанные к институту, находятся на месте.
- Она вполне могла воспользоваться магнитором с ближайшей транспортной станции, - возразил я. - Далеко отсюда такая станция?
- Километра три-четыре, - пожал плечами Антон.
- Пешком всего полчаса ходу и пять часов езды на магниторе, - быстро прикинул я. - Значит, к утру, она должна была уже быть на месте.
- Ты что-нибудь понял, Максим? - с надеждой спросил Куртис.
- Не знаю... Единственное, что мне совершенно ясно - спасатели искали не в том районе, где следовало. Поэтому они никого и не нашли.
- Значит, они просто потеряли время, когда Дивию еще можно было спасти?
Антон почти с отчаянием смотрел на меня.
- А ты уверен, что ее уже нет в живых? - спросил я.
- Нет, конечно. Я могу только предполагать что-то...
Антон отвернулся к карте, спросил безнадежно:
- Что же теперь делать, Максим?
- Знаешь, я хотел бы осмотреть комнату этой девушки, - вместо ответа сказал я. - Может быть, мне удастся обнаружить там что-нибудь интересное, чего не заметили вы? Как ты посмотришь на это? Как представитель "триэс"? Это возможно?
- В общем, я не против, - пожал плечами Антон. - Все вещи Дивии на месте. Если тебе действительно нужно...
- Ну, вот и прекрасно! - воскликнул я и хлопнул его по плечу. - Пойдем!
Я слегка подтолкнул его к выходу. Мы вышли в коридор, залитый солнечным светом. Стайка веселых девушек прошмыгнула мимо нас, о чем-то весело споря между собой. По дороге к комнате Дивии Рана нас обгоняли или шли навстречу студенты в бело-голубых одеждах, приветствовавшие Антона дружескими жестами и с интересом смотревшие на меня. На лицах людей можно было прочитать волнение, озабоченность, радостное ожидание или же беспечную веселость. Казалось, никто здесь не думал о странном происшествии со студенткой второго потока, ради которого я приехал в этот горный край. У всех были свои заботы, свои радости и печали. Но это впечатление было обманчивым. Я прекрасно знал, что любой из этих людей, останови я его сейчас и спроси, кто такая Дивия Рана, без колебаний расскажет мне все об этой девушке, да еще выяснится, что он переживает за ее судьбу не меньше, чем я сам. Я покосился на Антона, шедшего рядом: что-то он думает обо всем этом?
Комната Дивии Рана находилась двумя этажами ниже, в самом конце коридора, где располагался просторный округлый холл, выходивший широкими окнами на восточную часть здания. Мы остановились около двери, отлитой из волокнистого стекла и покрытой дымчатыми разводами, словно клочьями предутреннего тумана, подсвеченными изнутри золотистым солнечным светом. Двери в Трудовом Братстве никто и никогда не запирал, поэтому сейчас я уверенно взялся за продолговатую литую ручку и сдвинул тонкую стеклянную дверную плиту вправо. Быстро вошел внутрь. Вслед за мной вошел и Антон.
По-домашнему уютное помещение было тщательно прибрано. Нигде я не заметил ни одной пылинки, осевшей на мебель. Создавалось такое впечатление, будто вентиляционные насосы только что выключили после долгой и кропотливой уборки. Перед широким окном, начинавшимся от самого пола, как и в комнате Антона, стоял низкий стол из полированной искусственной древесины, инкрустированный по краям тонким золотым узором, напоминавшим какие-то древние иероглифы. На столе, словно драгоценный кристалл, сияла в лучах солнца высокая ваза из прозрачного горного хрусталя. По правой стене расположился ряд встроенных шкафов. Здесь же стояла небольшая тумбочка, и на стене висело овальное зеркало, в котором отражалась половина комнаты. У противоположной стены, приглашающее раскинув мягкие объятия, располагался широкий диван и несколько кресел. Пол был покрыт ворсистым ковром подрумяненного желтого цвета с коричневатыми разводами, создававшими впечатление опавшей осенней листвы. Пространство над диваном занимал визиофон и полка с фильмокассетами. Там же висела стереодиорама с видом заснеженных горных вершин, таинственно мерцавших в лучах заходящего солнца: несомненно, это были Гималаи. Репродукция копировала какую-то древнюю картину, с удивительным искусством передававшую всю загадочность и холодную, завораживающую красоту гор.
