Н Шитова - Уникум
Юлька оглядела комнату и уверенно сказала:
- Знаешь, твой брат прав, что гонит меня. Когда я смотрю на такую роскошь, мне начинает казаться, что я на все готова, чтобы здесь поселиться. Я согласна даже родить от тебя...
- Смелая ты женщина, - заметил Егор в ответ на ее полный алчности намек.
- Но я слишком порядочный человек, чтобы позволить тебе свалять дурочку.
Ты же знаешь, все не мое. Эта квартира принадлежит брату, и все прочее тоже...
- И ты сам, похоже, тоже ему принадлежишь, - презрительно фыркнула Юлька. - Быть уборщицей и кухаркой у знаменитого брата, терпеть его издевательства... И все ради его вшивых денег?
- Мне не нужны его деньги, - серьезно сказал Егор. - Но он сам так постановил: поскольку все, что я для него делаю, не оставляет мне почти никакого свободного времени, чтобы зарабатывать где-то еще, он платит мне столько, сколько считает нужным... И если честно, вряд ли я нашел бы такие отличные деньги где-то в другом месте.
- Может, ты ему и колыбельные поешь?
- Бывает, - уклончиво усмехнулся Егор.
- И после всего этого еще и женщину не приведи?! - укоризненно сказала она, качая головой. - Безобразие! Ездит на тебе, и ножки свесил, а ты его защищаешь!
В прихожей захлопнулась входная дверь.
- Действительно ушел... - озадаченно проговорил Егор.
- Ничего. Пусть проветрится, - отмахнулась Юлька.
- Да нельзя ему уходить одному, - встревожился Егор.
- Ну конечно. "Забодают его зайцы, злые мухи загрызут..." Мне уже кажется, Егор, что я влюбилась в параноика! - Юлька не на шутку разгорячилась. - Неужели ты всю жизнь будешь на него пахать и дрожать за каждый его шаг?! Ты даже не параноик, ты просто-напросто холуй!
Возможно, пару лет назад, такие горячие слова оставили бы Егора равнодушным, но сейчас неприятное словечко обожгло словно пощечиной. Однако терять хладнокровие ему не хотелось, и он твердо возразил:
- Я не холуй, Юлька. Я - Страж.
- Ба-атюшки! Да таких стражей - рубль за ведро! По барам шатаются, работу ищут... - пожала плечами Юлька.
- Ты не понимаешь... - нетерпеливо начал Егор.
- И понимать не хочу!.. Надоело спорить! - неожиданно заявила Юлька, прищурившись. - И вообще, я пришла сюда не о нем разговаривать! Я думала, ты меня хоть поцелуешь прежде, чем читать нотации о том, как мне вести себя с откровенными хамами!.. Обними-ка меня!
Но Егора теперь было не купить ни глазищами, что вспыхнули вдруг натуральным голодным блеском, ни нежным голосом.
Он понял, что еще одно Юлькино слово, сказанное в том же тоне, и он либо отвесит ей пощечину, чего в принципе никогда себе не позволял в отношениях с женщинами, либо выставит ее на лестницу, чего ранее ему тоже делать не приходилось.
Юлька внимательно смотрела на Егора и вдруг изменилась в лице:
- Я дурочка, да? Чушь несу? Ты обиделся на меня?
Она приподнялась на диване и бросилась Егору на шею.
- Ну прости, прости... - ее руки торопливо теребили волосы и плечи Егора. - Я постараюсь быть паинькой, чтобы тебе не было за меня стыдно. Помири нас, и я постараюсь больше его не злить, если уж для тебя это так важно...
Егор невольно улыбнулся, поцеловал ее в висок и проговорил:
- Да, Юля, для меня это важно. И еще, пожалуйста... Не трогай его.
- То есть?
- Ну... Руками к нему не прикасайся... - смутился Егор.
- Это такая шутка? - хмыкнула Юлька.
- Это очень серьезно.
- Он что, ледяной или сахарный?
Егор покачал головой и ответил так, как ему казалось самым доходчивым:
- Видишь ли, это все из-за того дикого случая в детстве... Так сказать, сопутствующее обстоятельство... Когда его трогают чужие руки, ему бывает очень больно. А так получилось, что все руки, кроме моих, для него чужие. Ему очень трудно, понимаешь...
- Бро-о-ось... - Юлька изумленно раскрыла карие глазащи. - Да врет он, наверняка. Цену себе набивает...
- У него на теле много следов: ушибы, ожоги... Я видел, как они появляются, я много раз лечил их. Поэтому я всегда бываю с Родионом, чтобы по возможности уберечь от чужих прикосновений, - пояснил Егор.
- Так ведь он голышом-то на людях небось не ходит... - задумалась
Юлька. - Разве через одежду он тоже что-то чувствует?
- Не сразу и не так остро, но чувствует, - пояснил Егор.
- Что за вздор, в самом деле?! Это же просто фантазии!
- Это не фантазии, Юлька. Это, скорее всего, тот давний страх...
- Тебе не потакать ему надо, а лечить!
- Не думаю, что это излечимо. Да он и слушать об этом не хочет, вздохнул Егор.
Юлька надолго замолчала, обдумывая новость. Ее лицо вдруг стало не только серьезным, но и вдруг как-то странно изменилось, чуть ли не постарело. То ли мыслительный процесс давался ей непросто, то ли удивительное свойство Родиона настолько поразило ее, но настроение девушки, судя по всему, резко упало.
- Так получается, он и с женщинами вообще не?... - начала Юлька.
- Вообще не, - подтвердил Егор.
- Бедняга...
С этим Егор был полностью согласен.
- Боже мой, ужас какой, - Юлька вздохнула и покачала головой. Кажется, я вполне прониклась чувством вины. Когда будет удобно, можешь отвести меня к нему. Я извинюсь.
Егор мрачно кивнул. Юлькины извинения Родиону не требовались.
Она сидела серьезная и печальная. Она была рядом и ее можно было одернуть, отругать, пристыдить, великодушно простить, расцеловать и завалить в постель. И если половиной этих возможностей Егор уже воспользовался, на остальное его как-то не тянуло. Ничего сегодня с утра не клеилось. Впрочем, нет, не с утра, а со вчерашнего вечера... Дернул же Родьку черт ввязаться в разборки с Гильдией!
Егор просто изнывал от нелепости своего положения. Взрослый мужик сидит на диване с красивой женщиной, у которой так призывно блестят влажные глазищи, а думает о том, что его братец сбежал из дома и бродит где-то по улицам, грозя влипнуть в какую-нибудь историю, о том, что нужно бы разыскать его и привести домой... Это все обязанности Стража, будь они прокляты! И будь проклят Родион с его вечными приключениями, с его вздорным снобизмом и капризами!..
- О, Господи, как я устал... - взвыл Егор, утыкаясь лицом в ладони.
Глава 6. Козлобородый.
Время обеда давно миновало, и Родион, пройдя центр города вдоль и поперек, проголодался всерьез.
Проверив карманы на предмет завалявшейся наличности, Родион с грустью понял, что сегодня он беднее церковной мыши. Средства на текущие расходы обычно обитали в карманах Стража, и Родион, так необдуманно выскочив из дома, лишил себя даже мало-мальски приличного гамбургера.
Оставалось слегка заморить червячка мороженным. И Родион свернул к первой встречной тележке с чуть подмерзшей продавщицей.
- Пожалуйста... - Родион пробежался взглядом по криво начертанному длинному прейскуранту и положил пятерку на крышку тележки:
