Юрий Блинов - Дверь в детство (СИ)
— Почему, — засмеялась Татьяна. — Из-за того, что он голубой и с цветочками?
— Как ты догадлива, моя дорогая, — съехидничал Егор, и покрепче обхватывая руками кружку горячего чая. – Хоть бы кто-нибудь подарил мне зонт, что ли! Но только настоящий, мужской чёрный зонт нормального размера, а не маленький игрушечный, с которым под настоящий ливень не сунешься.
Жена вздохнула и ничего не ответила. «Странный он, мой Егор – думала она – давно бы уже сам себе купил зонт, какой нужно. Так нет, забывает вечно это сделать, а когда непогода начинается, тогда и вспоминает. Эх, надо будет не забыть и в следующий раз всё-таки подарить ему его на день рождения, или на Новый год».
Татьяна каждый раз намечала сделать такой подарок своему мужу, но всякий раз забывала о своём намерении, когда приближалась очередная знаменательная дата. Происходило это не по тому, что она была черства, или не любила своего супруга. Вовсе нет, просто других семейных забот у неё и так было предостаточно, а ежедневником, где она могла бы записывать все свои ближайшие планы, она никогда не пользовалась
В это время на кухню вбежала Полина и громко-прегромко защебетала:
— Папа, а ты видел, какой рисунок я сегодня нарисовала?
— Пусть папа поест спокойно, — ответила мама, но Егор все-таки вытянул из пледа свою руку, чтобы взять у дочки листок бумаги.
— Хм, это что-то новенькое, — произнес Егор после осмотра Полиного произведения искусства.
На рисунке была изображена осень. Березы и елки окружали красивый домик. Около домика расплескалось меленькое озеро с плавающими по нему утками. Но самым интересным было то, что Полина четко обозначила линию горизонта, а небо, пусть и несколько грубо закрашенное, занимало все пространство от этой линии до самой верхней границы рисунка. То же самое было и с травой. Дочь даже попыталась нарисовать некоторые элементы пейзажа, используя правила перспективы. Так, к примеру, несколько растений вблизи были нарисованы крупнее, а вдали они становились меньше. Крыша домика также уходила в некоторую глубину по всем законам проекции.
Егор внимательней взглянул на нарисованный дом. У него было аж целых три этажа. Причем дверь была на первом из них, на втором находилось окно, и на третьем этаже также располагалась небольшая дверка, словно там был закрытый чердак.
— А чердак, почему закрыт? — поинтересовался папа у дочери.
— Это не чердак. Там находится дверь в страну детства, папа!
«Опять эта навязчивая идея» – подумал Егор, однако ничего не сказал по этому поводу.
Он похвалил Полину за рисунок, и сразу вспомнил про свои «приключения» на заводе. «А что, — подумал он. — Может стоит подыграть ребенку?»
— Знаешь, — начал он осторожно, возвращаясь к теме её рисунка. — Кажется, на нашем заводе имеется подходящая дверь.
Глаза Поли засверкали и уставились прямо в лицо отца.
— Да-да, — подтвердил Егор. — Кто знает, куда она ведет, может быть как раз в страну детства.
Короткий рассказ Егора возымел эффект разорвавшейся бомбы. Дочь стала просить подробней рассказать о том, что обнаружил ее отец, и с каждым произнесённым им словом тень восторга на ее лице только нарастала.
— Но папа, почему же ты не отважился туда заглянуть? А вдруг там и есть та самая таинственная страна, и ты бы смог снова попасть туда! Слышишь, пап, а меня на завод к тебе пустят? Я сама в ту дверь войду, если тебе не захочется!
— Нет-нет, дочь! — засмеялся Егор. Он по-прежнему сидел, укутавшись в мягкий и теплый плед, правда, чай был им уже допит, а кусок пирога доеден. — К нам на работу можно только по индивидуальным пропускам попасть. Детей туда, к сожалению, не пускают.
— Эх, жалко! — с отчаянной грустью в голосе вздохнула Поля. — Но тогда ты сам обязательно должен будешь туда пробраться, за ту самую дверь, – стала наказывать она отцу таинственным тоном.
— Но зачем мне снова туда, где я был когда-то несмышленым и маленьким мальчиком? — усмехнулся Егор. — Мне и тут очень неплохо.
Девочка задумалась, потирая свой курносый носик ладошкой, но период ее молчания продолжался недолго.
— Но пап, — как-то задумчиво начала она наступать с другой позиции – скажи, разве нет таких вещей, которые ты хотел бы изменить в своем детстве?
— Ну, ты хватила… — Егор сделался каким-то вдруг серьезным. Он еще раз посмотрел на ребенка и призадумался. Поля затронула тему явно не по своему возрасту. — Изменить в детстве… изменить в прошлом.
Егор почему-то только сейчас задумался над назойливыми словами дочери…
«Попасть в детство. Изменить что-то в прошлом, и тем самым изменить мир настоящего…»
Да уж, он столько раз читал в фантастической литературе, а также смотрел в приключенческих кинофильмах о том, как главный герой на машине времени попадает в прошлое и что-то там вдруг меняет, а потом все вдруг происходит не так, и вскоре из-за его опрометчивых действий весь мир вообще переворачивается вверх тормашками…
Ну, уж нет, насколько Егор знал, такие сюжеты в тех книжках редко заканчивались хорошо, поэтому разговор с дочерью был не просто нелепым, но также бессмысленным и совершенно пустым. Он постарался повернуть тему разговора в другом направлении.
— Все равно, даже если бы я и захотел заглянуть в ту дверь, про которую тебе рассказал, у меня ничего бы не вышло, — вернулся Егор в область реальной и прагматичной повседневности.
— Почему это? — нахмурилась Полина.
— Та дверь надежно опечатана. Даже если каким-нибудь хитрым и невообразимым образом я подберу ключ к замку, открыть ту дверь мне все равно не удастся. Кроме замка, там еще есть бумажка с печатью, прикрепленная к двери, которая является чем-то вроде дополнительной пломбы. Если ее сорвать, то у меня будут неприятности от заводского начальства.
— Ясно, — как-то уж совсем поникла головой Полина и замолчала, погрузившись в свои невеселые детские мысли.
После ужина вдруг оказалось, что у Егора имеется целый вечер свободного времени. Татьяна повезла Полю в спортивную школу на занятия по гимнастике, не забыв, конечно же, прихватить с собой оба зонтика, а Егор закутался в теплую одежду и начал обдумывать планы на одинокий вечер.
Первым делом он позвонил отцу, узнать, все ли у него нормально, и не осталось ли у того открытым окно на балконе во время дождя. Отец ответил, что у него все хорошо, о непогоде он побеспокоился, и все форточки с окнами тщательно закупорил заранее.
Тем временем дождь за окном немного поутих, но мелкие капли, раздуваемые порой в разные стороны порывами холодного осеннего ветра, все еще барабанили по металлическим карнизам, создавая неровные убаюкивающие ритмы. Особых хозяйственных дел жена Егору не поручила. Однако он все же вымыл посуду, оставшуюся после семейного ужина и отправился на поиски пылившейся где-то в углу гитары. Та отыскалась в нише за книжным шкафом. Струны были, конечно же, расстроены, и, побренчав минут пятнадцать, Егор с тоской в глазах убрал инструмент обратно: настроения музицировать у него почему-то совсем не имелось.
