Альфред Ван Вогт - Лунный зверь
— На самом деле у нас не было выбора, — произнес новый голос, и Пендрейк снова вздрогнул: это был голос самого Несбитта, хозяина «Несбитт компани». — Нам угрожает полное уничтожение. Ряд совершенных убийств давал повод считать, что некто проник в суть проекта Лэмбтона. Если мы правы — и восточные немцы несут ответственность за совершенные по указке Советов акции, — то проблема не может больше считаться частным делом. Нам нужна помощь. Правительство должно быть в курсе дела. Отсюда и следовала необходимость нашего предварительного подхода к президенту Дейлсу.
Голос Никсона, дворецкого, был тверд:
— И все же, то, что мы делаем, должно быть завершено одним последним частным усилием.
Когда Пендрейк пытался осмыслить тот факт, что даже слуги играют не последние роли в этой группе заговорщиков, Сибил, кухарка, спокойным властным голосом произнесла:
— Анрелла, мы даже подумываем отправить Джима на Луну.
— Для чего? — Анрелла, казалось, искренне удивилась.
Сибил ответила:
— Моя дорогая, мы в серьезной опасности, и пора проверить последнюю версию мистера Лэмбтона о происхождении двигателя.
— Хорошо, — произнесла Анрелла после паузы, — Джим, безусловно, наиболее подходящий кандидат, поскольку только он не сможет выдать наших секретов, если все пойдет не так, как задумано. — По ее голосу можно было понять, что она подчиняется неизбежному.
Впоследствии Пендрейк ругал себя последними словами, что ушел в этот момент. Но тогда он ничего не смог с собой поделать. Его охватил страх — страх, что его обнаружат там, прежде чем он успеет осмыслить все им услышанное. Он тихо спустился по лестнице, подхватил шляпу и направился к двери. Выйдя из дома, он впервые заметил, что неподалеку припарковано около десятка автомобилей. Он был слишком поглощен своими мыслями, чтобы заметить их, когда прибыл сюда.
Через несколько минут Пендрейк проехал на собственной машине через железные ворота и по старой фермерской дороге направился к автостраде. У него было сильное предчувствие, что вторую половину дня он проведет, пытаясь разобраться в сумбуре в своей голове.
Глава 8
Дни бежали своим чередом, жизнь продолжалась. Каждое утро, исключая субботу и воскресенье, Пендрейк забирался в свою машину и уезжал на работу. А вечером он возвращался в огромный дом, расположенный за железной оградой, и съедал ужин, который ему подавали вышколенные слуги, потом следовал приятный период расслабления, когда он читал книги, после чего отправлялся спать в постель, где его уже ждала прекрасная и любящая его женщина.
События, так взволновавшие его, начали казаться ему несколько нереальными. Но он не мог забыть их и считал себя человеком, время для действий которого еще не наступило.
Утром семнадцатого дня прибыло письмо со свидетельством о рождении. Пендрейк прочитал его с удовлетворением и, признался он себе честно, облегчением.
Там черным по белому было написано: Джеймс Сомерс Пендрейк. Родился 1 июня 1940 года, г. Кресцентвилль, округ Гус Лейк. Отец: Джон Лейдлоу Пендрейк. Мать: Грейс Розмари Сомерс…
Он был рожден от настоящих родителей. Память не подвела его. Мир не полностью перевернулся с ног на голову. В его воспоминаниях зиял огромный провал, но все же не бездна. Раньше он думал о себе, как человеке, балансирующем на одной ноге на краю пропасти необъятной глубины. Теперь же бездна превратилась в узкую, хотя и глубокую яму. Да, эту яму еще предстоит засыпать, но даже если этого не случится, он сможет перепрыгнуть ее и идти дальше, не испытывая кошмарного ощущения падения в кромешной тьме с края скалы.
Пендрейк сидел в кресле, когда внезапная слабость охватила его. Он покачнулся, потом выпрямился, после чего тяжело откинулся на спинку кресла. Мелькнула удивительная мысль: «Эй, да я только что едва не потерял сознание!»
Голова перестала кружиться. Осторожно Пендрейк поднялся и налил воду в стакан. Снова усевшись в кресло, он поднес стакан к губам и обнаружил, что его рука дрожит. Это испугало его. И он понял, что на самом деле позволил себе поддаться влиянию ситуации. Слава Богу, худшее из того, что касалось его лично, было уже позади, конечно, не все, если говорить откровенно. Но по крайней мере он положил этому начало. Как только он получит свой послужной список, то сможет твердо определиться вплоть до двадцатичетырехлетнего возраста. Если поразмыслить, это — вполне хорошая зацепка. И, поскольку его сознательная жизнь возобновилась в тридцать три года, то неопределенным остаются только девять лет.
Его уверенность иссякла. Девять лет! Немалый промежуток времени. По правде говоря, чертовски большой.
Его послужной список прибыл во второй половине девятнадцатого дня. Это была стандартная форма с впечатанными ответами.
Там были указаны его имя, возраст… подразделение ВВС…
Имя его ближайшего родственника: Элеонора Пендрейк, жена.
Серьезные ранения или контузии: Ампутация правой руки ниже локтевого сустава. Необходимость операции было вызвана увечьем, полученным при катастрофе истребителя.
Пендрейк уставился на бланк. «Но ведь у меня еще есть правая рука!» — подумал он со спокойствием совы.
От спокойствия не осталось и следа, когда он уставился в неменяющиеся отпечатанные на машинке буквы. Наконец он подумал: «Вот это ошибка! Какой-то идиот в архиве напечатал неправильную информацию». И даже после того, как одна часть его мозга выдвинула этот аргумент, другая часть восприняла все как есть, поверила и считала, что никакой ошибки не было, что все в порядке с этим послужным списком. Ошибка допущена не где-то там, в правительственном учреждении. Она таится здесь, в нем самом. Больше не было смысла обманывать себя. Очевидно, он был не тот Джим Пендрейк, который существовал в записях на этом бланке.
Поэтому пришло время выступить против тех, кто знал, кто он был на самом деле. Какова бы ни была цель заставить его верить в то, что он Джим Пендрейк, теперь он выведет их на чистую воду.
В четыре часа он миновал открытые ворота в двадцать четыре фута высотой и поехал по дорожке, которая петляла среди деревьев. Он остановил машину у огромного гаража. Из него вышел шофер Анреллы, одновременно и главный механик поместья.
— Что-то рано вы сегодня вернулись, мистер Пендрейк, — заметил Грегор.
— Да! — резко произнес тот решительным голосом.
Когда он шел по саду к стеклянным дверям, мимо него по земле пронеслась какая-то тень. Он посмотрел вверх и увидел, что это самолет, опускающийся на его личную взлетно-посадочную полосу. За ним, почти сразу же, проследовали еще четыре самолета, и все они исчезли за деревьями.
