Орсон Кард - Истокологик
И, пожалуй, впервые он увидел, какая же она огромная — Библиотека Империи. Дит не раз говорила ему, что работают в Библиотеке больше пяти тысяч человек, включая механиков, плотников, поваров и сотрудников службы безопасности, но только сейчас до Лейела дошло, что эти тысячи людей практически не встречаются, не знают друг друга: А значит, он не мог подойти к первому встречному работнику Библиотеки и спросить, где искать Дит. Он даже не знал, в каком отделе работала Дит. Изучая библиотечную бюрократию, она все время переходила с места на место.
Да и видел он только посетителей Библиотеки: они сидели перед мониторами, изучали каталоги, даже читали книги и журналы, напечатанные на бумаге. А где же библиотекари? Те немногие сотрудники, с которыми он сталкивался в залах и коридорах, были добровольцами, объяснявшими новичкам, как пользоваться каталогами. О библиотекарях они знали не больше, чем он.
Наконец, Лейел нашел комнату, в которой работали настоящие библиотекари. Сидя за компьютерами, они систематизировали новые поступления и готовили статистические материалы об очередном дне работы библиотеки. Когда Лейел попытался заговорить с одной из женщин, она просто отмахнулась. Он уже подумал, что она просит, чтобы он ей не мешал, но рука так и застыла в воздухе, и Лейел понял, что ему указывают на дальнюю стену. И направился к возвышению, на котором за столом сидела толстая, полусонная женщина средних лет. А перед ней на экране дисплея, словно солдаты, выстроились колонки цифр.
— Извините, что отрываю от работы, — обратился к ней Лейел.
Женщина улеглась щекой на руку. На Лейела даже не посмотрела.
— Это такое счастье — оторваться от работы.
Только тут он заметил, что в глазах ее играют смешинки, а с губ не сходит легкая улыбка.
— Я ищу одного человека. Точнее, мою жену. Дит Фоску.
Улыбка стала шире. Женщина выпрямилась в кресле.
— Так вы — ее ненаглядный Лейел.
Абсурдно слышать такое от совершенно незнакомого человека, но он, однако, обрадовался: значит, Дит говорила о нем. С другой стороны, все знали, что муж Дит — Лейел Фоска. Но эта женщина выразилась иначе. Она упомянула не того самого Лейела Фоску, знаменитого учёного. Нет, здесь его знали как "ненаглядного Лейела". Если только эта женщина не подтрунивала над ним, Дит, должно быть, сказала, что Лейел ей небезразличен. И его губы самопроизвольно разошлись в улыбке. От сердца отлегло. Он и не подозревал, что так боялся потерять ее любовь, а теперь вот ему хотелось смеяться, петь, танцевать.
— Полагаю, это я.
— А я — Зей Вакс. Дит, скорее всего, говорила обо мне. Мы обедаем вместе каждый день.
Нет, не говорила. Она вообще не говорила ни о ком из библиотекарей. Они обедали каждый день. А Лейел впервые слышал ее имя.
— Да, конечно. Рад познакомиться с вами.
— А я рада видеть, что ваши ноги касаются-таки земли.
— Такое случается.
— Сейчас она работает в департаменте Индекса. — Зей нажала клавишу, колонки цифр исчезли.
— Это на Тренторе?
Зей рассмеялась. Пробежалась пальцами по клавиатуре, и дисплей заполнила схема библиотечного комплекса. Комнаты, коридоры — лабиринт да и только.
— Это схема крыла главного корпуса, в котором мы сейчас находимся. Департамент Индекса занимает четыре этажа.
Четыре этажа на схеме изменили цвет.
— А мы с вами вот здесь.
Засветилась точка на первом этаже.
Глядя на лабиринт, разделявший точку и четыре этажа департамента Индекса, Лейел рассмеялся.
— И как же мне туда попасть?
— Это не такая уж проблема, лорд Фоска. В конце концов, вы у нас гений, не так ли?
— Уж не знаю, что наговорила обо мне Дит, но в многоэтажных зданиях я теряюсь.
— Вы выйдите вот из этой двери и по коридору пройдете до лифтов, не заметить их нельзя. Подниметесь на пятнадцатый этаж. Выйдя из кабины, пойдете дальше по коридору, пока не упретесь в арку с надписью "Департамент Индекса". Миновав ее, откинете голову и во весь голос крикнете: «Дит»! Крикнуть придется несколько раз, прежде чем она подойдет к вам или вас арестует сотрудник службы безопасности.
— Все это мне придется проделать, если я не смогу найти провожатого.
— Я надеялась, что вы меня об этом попросите. — Зей встала, громко обратилась к библиотекарям: — Кошка уходит. Мышки могут поиграть.
— Давно пора, — ответил кто-то из них. Все рассмеялись, ни на секунду не отрываясь от компьютеров.
— Следуйте за мной, лорд Фоска.
— Пожалуйста.
— Какой вы, однако, галантный, — низенькая, толстая Зей напоминала шар. — Следуйте за мной.
Шагая по коридору, они весело болтали о разных пустяках. В кабине лифта зацепились стопами за специальные скобы на полу. За долгие годы пребывания на Тренторе Лейел так привык к невесомости в лифтах, что уже не замечал ее. А вот Зей вскинула руки и вздохнула.
— Как же я люблю ездить в лифте.
Только тут Лейел понял, как нравится невесомость тем, кто должен таскать на себе столько лишних килограммов. Таким вот, как Зей Вакс. Когда лифт остановился, Зей поникла круглыми плечами, словно на них навалилась огромная тяжесть.
— В невесомости я чувствую себя, как в раю.
— Если вы живете на последнем этаже, можно поставить в квартире генератор невесомости.
— Вам это, конечно, доступно, — ответила Зей, — но мне приходится жить за зарплату библиотекаря.
Лейел смутился. Он всегда старался не кичиться своим богатством, но, с другой стороны, ему редко приходилось разговаривать с людьми, которые не могли позволить себе генератор невесомости.
— Извините. Впрочем, я не уверен, что сейчас мне это по средствам.
— Да, я слышала, что вы растранжирили все свое состояние на одни пышные похороны.
Удивившись, что она так открыто говорит об этом, Лейел попытался ответить в шутливом тоне:
— Можно сказать, что да.
— Я думаю, что жалеть об этом не стоит, — она повернулась к Лейелу. Я знала Гэри. Для человечества его смерть — огромная потеря.
— Возможно, — осторожно ответил Лейел. Такой поворот разговора ему определенно не нравился.
— Да вы не волнуйтесь. Я не работаю на "кобов".
А вот и Золотая Арка Индекса. Добро пожаловать в землю неуловимых концептуальных связей.
Миновав арку, они словно очутились в совершенно другом здании. Нет, роскошь обстановки, дорогие гобелены на стенах, звукопоглощающий пластик на полу, мягкое освещение — все это осталось. Но напрочь исчезло ощущение симметрии. Потолок произвольно изменял высоту, справа могли быть двери, а слева — арки. Одна стена коридора могла пропадать, уступая место колоннаде, за которой находился огромный зал.
