Айзек Азимов - Три закона роботехники
– Да нет. Тут не помогли бы и семь тонн. А если бы у нас и было столько кислоты, мы все равно не успели бы ее привезти… Коррозия съест его. Неужели ты не понял, Майк?
– Нет, - сознался Донован.
– Мы просто установили новое равновесие. Когда становится больше окиси углерода и потенциал Третьего Закона увеличивается, он просто пятится, пока снова не наступит равновесие, а потом, когда окись углерода улетучивается, опять подвигается вперед. - В голосе Пауэлла звучало отчаяние. Это все тот же хоровод. Мы можем тянуть за Третий Закон и тащить за Второй, и все равно ничего не изменится. Только положение равновесия будет перемещаться. Нужно выйти за пределы этих законов.
Он развернул своего робота лицом к Доновану, так что они сидели друг против друга, - смутные тени в темноте, - и прошептал:
– Майк!
– Это конец? - устало сказал Донован. - Что же, поехали на станцию. Подождем, пока фотоэлементы выгорят окончательно, пожмем друг другу руки, примем цианистый калий и умрем, как подобает джентльменам.
Он коротко усмехнулся.
– Майк, - серьезно повторил Пауэлл. - Мы должны вернуть Спиди.
– Я знаю.
– Майк, - снова начал Пауэлл и после недолго колебания продолжал: - Есть еще Первый закон. Я об этом уже думал. Но это - крайнее средство.
Донован взглянул на него, и его голос оживился:
– Самое время для крайнего средства.
– Ладно. По Первому Закону робот не может допустить, чтобы из-за его бездействия человеку грозила опасность. Тут уже ни Второй, ни Третий законы его не остановят. Не могут, Майк.
– Даже когда робот полоумный? Он же пьян.
– Конечно, есть риск.
– Хорошо, что ты предлагаешь?
– Я сейчас выйду на солнце и посмотрю, будет действовать Первый Закон. Если и он не нарушит равновесия, то… Какого черта, тогда все ясно: или сейчас, или через три-четыре дня…
– Погоди, Грег. Есть еще законы человеческие. Ты не имеешь права просто так взять и пойти. Давай разыграем, чтобы все было по-честному.
– Ладно. Кто первый возведет четырнадцать в куб?
И почти сразу:
– Две тысячи семьсот сорок четыре.
Донован почувствовал как робот Пауэлла, проходя мимо, задел его робота. Через секунду Пауэлл уже был за пределами тени. Донован раскрыл рот, чтобы крикнуть, но удержался. Конечно, этот идиот подсчитал куб четырнадцати заранее, нарочно. Очень на него похоже.
…Солнце было особенно горячее, и Пауэлл почувствовал, что у него страшно зачесалась поясница. Наверное, воображение. А может быть, жесткое излучение уже проникает даже сквозь скафандр.
Спиди следил за ним, на этот раз не приветствовал его никакими дурацкими стихами. Спасибо и на том! Но нельзя подходить к нему слишком близко.
До Спиди оставалось еще метров триста, когда он начал шаг за шагом осторожно пятиться назад. Пауэлл остановил своего робота и спрыгнул на землю покрытую кристаллами. Во все стороны полетели осколки.
Почва была рыхлая, кристаллы скользили под ногами. Идти при уменьшенной силе тяжести было трудно. Подошвы жгло. Он оглянулся через плечо и увидел, что ушел уже слишком далеко, что не успеет вернуться в тень - ни сам, ни с помощью своего неуклюжего робота. Теперь или Спиди, или конец. У него перехватило горло.
Хватит! Пауэлл остановился.
– Спиди! - позвал он. - Спиди!
Сверкающий современный робот впереди, помедлив, остановился, потом попятился снова.
Пауэлл попробовал вложить в свой голос как можно больше мольбы, - и обнаружил, что для этого не требовалось особого труда.
– Спиди! Я должен вернуться в тень, иначе солнце убьет меня. Это дело жизни или смерти. Спиди, помоги! Спиди!
Робот сделал шаг вперед и остановился. Он заговорил, но, услышав его, Пауэлл застонал. Робот произнес: “Если ты лежишь больной, если завтра выходной…” Голос затих.
Настоящее пекло! Уголком глаза Пауэлл заметил какое-то движение, резко повернулся и застыл в изумлении. Чудовищный робот, на котором он ехал, двигался - двигался к нему, без всадника!
Робот заговорил:
– Простите меня, хозяин. Я не должен двигаться без хозяина, но вам грозит опасность.
Ну конечно. Потенциал Первого Закона - превыше всего. Но ему не нужна эта древняя развалина. Ему нужен Спиди. Он сделал несколько шагов в сторону и отчаянно закричал:
– Я запрещаю тебе подходить! Я приказываю остановиться!
Это было бесполезно. Нельзя бороться с потенциалом Первого Закона. Робот тупо сказал:
– Вам грозит опасность, хозяин.
Пауэлл в отчаянии огляделся. Он уже неотчетливо видел предметы; в его мозгу крутился раскаленный вихрь; собственное дыхание обжигало его, и все кругом дрожало в неясном мареве. Он в последний раз закричал:
– Спиди! Я умираю, черт тебя побери! Где ты? Спиди! Помоги!…
Он все еще пятился в слепом стремлении уйти от непрошеного гигантского робота, когда почувствовал на своей руке стальные пальцы и услышал озабоченный, виноватый голос металлического тембра:
– Господи, Пауэлл, что вы тут делаете? И что ж я смотрю… Я как-то растерялся…
– Не важно, - слабо пробормотал Пауэлл. - Неси меня в тень скалы, - и поскорее!
Он почувствовал, что его поднимают в воздух и быстро несут, в последний раз ощутил палящий жар и потерял сознание.
Проснувшись, он увидел, что над ним заботливо наклонился улыбающийся Донован.
– Ну как, Грег?
– Прекрасно, - ответил он. - Где Спиди?
– Здесь. Я посылал его к другому селеновому озеру - на этот раз с приказом добыть селен во что бы то ни стало. Он принес его через сорок две минуты и три секунды, - я засек время. Он все еще не кончил извиняться за этот хоровод. Он не решается подойти к тебе - боится, что ты скажешь.
– Тащи его сюда, - распорядился Пауэлл. - Он не виноват.
Он протянул руку и крепко пожал металлическую лапу Спиди.
– Все в порядке, Спиди. Знаешь, Майк, что я подумал?
– Да?
Он потер лицо - воздух был восхитительно прохладен.
– Знаешь, когда мы здесь все кончим я Спиди пройдет полевые испытания, они хотят послать нас на межпланетную станцию…
– Не может быть!
– Да, по крайней мере, так сказала тетка Кэлвин перед тем, как мы отправились сюда. Я ничего об этом не говорил, потому что собирался протестовать против этой идеи.
– Протестовать? - воскликнул Донован. - Но…
– Я знаю. Теперь все в порядке. Представляешь - двести семьдесят три градуса ниже нуля! Разве это не рай?
– Межпланетная станция, - произнес Донован. - Ну что ж, я готов!
Айзек АЗИМОВ ЛОГИКА
Полгода спустя они изменили свое мнение о межпланетных станциях. Действительно, пламя огромного солнца сменилось бархатной тьмой пустоты. Но когда вы имеете дело с экспериментальными роботами, перемена обстановки очень мало значит. Где бы вы ни находились, вы стоите лицом к лицу с загадочным позитронным мозгом, который, по словам этих гениев с логарифмическими линейками, должен работать так-то и так-то. Все дело только в том, что он, оказывается, работает иначе. Пауэлл и Донован обнаружили это на исходе второй недели своего пребывания на станции.
![Айзек Азимов - Соберемся вместе [Давайте объединимся]](/uploads/posts/books/72349/72349.jpg)
