Stashe - Кукла. Прошлое, которого не было
— Думаю, так лучше для меня, — робко закончила я и взяла в руки пакет с коктейлем.
— Да, киса, — уже не поворачиваясь, помахал мне керамической лопаткой Кабо, — что угодно и когда угодно.
Я не поняла его юмора, но Бус, видимо, понял, потому что нахмурился:
— Придержи язык, пустомеля, — резко заметил он и, поставив пустой стакан на стол, поднялся. — Нам с тобой еще нужно прояснить ряд вопросов, — обратился он к засыпающему Марату. Тот вяло кивнул и, зевая во всю глотку, поплелся к выходу.
Когда они ушли, я сжала в руках пакет с коктейлем и, выдержав паузу для приличия, начала подниматься. Но голос Кабо тут же просто припечатал меня к стулу. Это была не просьба, звучал приказ, отданный столь сухо и жестко, что не оставляя вариантов на выбор, заставлял беспрекословно подчиняться:
— Сядь, кукла.
Кабо повернулся, положил руки на стойку перед собой и посмотрел на меня. В его глазах, я увидела живейший интерес и ни грамма сожаления:
— Извини, Таб. Останься, — спокойно произнес он, но командные нотки из его голоса исчезли напрочь. Уже просто просьба.
— Чего ты хочешь? — спросила я прямо.
— Знать точно. Не подозревать, а знать. — Как ни в чем ни бывало, ответил Кабо, но теперь смешинки из его глаз куда-то исчезли:
— Твой хозяин, не тот, который формально являлся опекуном, мы же понимаем, с куклами так не бывает, так вот, его имя, можешь назвать его? Ты помнишь?
Я покачала головой, но все же ответила:
— Мне кажется, ты и так знаешь куда больше меня. Да, к чему такие вопросы? Это же не самый большой секрет. В новостях много раз рассказывали про эпидемию на борту «Звезды Альтаира», и о космопорте, где нас приняли, и о карантинной зоне, выживших, кукле, о махинациях, непорядке с документами. Информации было предостаточно, грязное белье ведь вытрусили прилюдно, — я замолчала и демонстративно отпила из пакета так, чтобы темно бордовая струйка потекла по подбородку. Пусть ему будет неприятно, пусть представит, что я пью чью-то кровь. Такого как он, например.
Но Кабо, видимо, на красивые эффекты было плевать, как и на многое другое. Интерес в его глазах разгорелся еще сильнее, но теперь в них еще замерцал и мрачный, настораживающий меня огонь:
— Я знаю о Сневедовиче. Но есть самый первый хозяин, верно? Или производитель. Та самая закрытая или потерянная информация. — Кабо кивнул, словно сам себе ответил на незаданный вслух вопрос. — Бредни о «Звезде Альтаира», конечно, ходили самые разные. Но это фигня, сыр-бор на ровном месте. Пустышка, не стоящая внимания. Мало что ли в космосе летает корыт? Мало ли экипажей погибает от неизвестных болезней или занимается нелегальной контрабандой? А ты не задумывалась, Таб, что случилось бы, не возьми тебя Велимир на борт «Астры»? Через пару дней закрывают кредит, тем более ваша история закончилась конфискацией. Вообще удивляюсь, откуда у тебя взялись деньги? Но, опустим. Предположим, закрывают, и вот ты остаешься без средств к существованию, милашечка. А потом, с большой долей вероятности, бесследно исчезаешь и из космопорта и с планеты. Здравствуй, старый пердун коллекционер, в лучшем случае. Но меня, честно говоря, волнует другое. Почему Сневедович таскал тебя с собой? Дорого. Слишком дорого и невероятно эксцентрично для такого расчетливого ублюдка. Поверь, о его репутации я знаю не понаслышке. Значит, есть причина. У таких как Сневедович она всегда есть.
Я спросила, стараясь не допускать в голос ничего, кроме безразличия:
— А тебе то, какая разница?
Кабо мягко улыбнулся, но в его зрачках уже полыхал настоящий пожар:
— Когда-то, в другой жизни, у меня была кукла. Мне ее подарил отец. Ты в курсе, что за последние десять лет не было обнаружено ни одного восстановителя? Некоторые думают, что их уже и не осталось.
— А тебе то, что с этого? — повторила я сухо.
Кабо улыбнулся, но я почувствовала в его улыбке грусть, а не радость:
— Та кукла однажды рассказала мне, еще совсем юноше, одну очень занимательную историю. Она тоже была из ненайденных, проще говоря, ее перекупили с рук, а кто и когда был производителем, откуда ее привезли, узнать не удалось. Кукла никому не доверяла, притворялась послушной игрушкой, выученной болью. Но вскоре я понял, что она очень умная. Совсем не такая, как другие куклы, что еще были у моего отца. Сначала я думал, она случайно попалась в ловушку или ее застали врасплох, но потом понял, что в поступках моей куклы никогда не было ничего случайного. Она совершенно сознательно никому не показывала возможностей своего интеллекта, силы и выносливости. Почему же доверилась именно мне? Я опущу подробности, ладно? Это как раз не важно. А вот история…
— Она имеет отношение ко мне? — Спросила я тихо.
Кабо пожал плечами:
— Точно не знаю. Но ты ведь ненайденная, верно? Девяносто пять процентов кукол имеют регистрационный номер, место постоянного нахождения в чьей-то коллекции и хозяина. И лишь пять — другие. Совершенно. Как будто взялись из ниоткуда. Сневедович справил приличные документы, наверняка говорил тебе всякое разное, расписывал прелести жизни под его крылышком, раз хотел чего-то добиться, да, но еще бил и жестоко мучил, дрессировал, одним словом. Это видно по твоим реакциям, поведению. Но мозги тебе вправить по шаблону так и не смог. Они работают иначе, не как у девяноста пяти процентов кукол. Он не сумел выдавить из тебя душу.
— У той, твоей куклы было имя? — спросила я, все еще не понимая, куда он клонит. Кабо вытер руки тряпкой и бросил ее под стол, в пневмомусорку:
— Ага. Ее звали Алиса.
9 глава
Небесный город
Я возвращалась. Настроение было скверным. Скажем, превратилось в скверное, после встречи с Алисой и с прошлой жизнью. Той самой, в которой мы были не теми, кем стали сейчас. Она мороком, а я охотником. Судьба, такая вот коварная тварь. Подбрасывает каверзы, а сама стоит и смеется за углом.
Мне пришлось серьезно поработать над своим состоянием, прежде чем я рискнула вернуться. Марк лучший. Он мгновенно поймет, что со мною что-то не так.
Я опасалась засыпаться на глупости или эмоциональной несдержанности. Алисе, вероятно, теперь стало проще прятать чувства. По ее лицу уже не догадаешься, о чем она думает. И наш разговор закончился как обычно. Я просила ее исчезнуть, она уговаривала меня бросить все и уйти за ней. Мороки всегда так поступают. Пытаются задурить тебя, обворожить словами, оплести чарами, а потом погубить. Нет ее, она умерла. Алиса, моя единокровная, единоутробная сестра близнец. Остался лишь ее белоглазый призрак, с похожим лицом и украденной памятью.
