Ольга Баумгертнер - Охотник на ведьм
– Ян!
– Доброе утро, Доминик, Петр, – я поставил фонарь на пол между нами.
– Не разберешь тут утро или нет, – буркнул Доминик.
– Вот уж не ожидали тебя увидеть... – заметил Петр. – Да и твою ведьмачку уже тоже – заморила нас совсем голодом. Если то, что она приносила, можно было назвать едой...
– Марьяну убили. Руки давайте...
Они вытянули руки, загремев совсем уж средневекового вида кандалами.
– Ничего себе, она для вас раздобыла... – я щелкнул по железу пальцем, и оно рассыпалось ржавой пылью.
– Ты нас освобождаешь что ли? В честь чего это?
– Я поссорился с Матиашем, так что не вижу смысла дальше держать вас здесь.
– Может, хоть объяснишь, что произошло? – спросил Петр.
– А разве не ясно?
– Та девка, с которой мы тебя видели, все-таки очаровала тебя, – Доминик почесал двухнедельную щетину на подбородке. – И ты, разумеется, не смог убить ни ее саму, ни ее чертову семейку. Это заклятие, кажется, называется «ложная смерть»? Нам Марьяна рассказывала, объясняя наше воскрешение. С ведьмами у тебя, конечно, эффектней получилось – море крови, вопли, ощущение боли...
– Что-то вроде того, – не стал отрицать я.
– Но почему ты не убил нас, когда надо было?
– Вы ведь тоже не убили меня, когда надо было, – отозвался я в тон Петру. – Кроме того, я всегда считал вас своей семьей.
– И тем не менее ты упрятал нас сюда из-за какой-то стервы, – Доминик разминал руки, тря запястья, где остались следы кандалов.
– Ты не прав. Элишка – она хрупкая и беззащитная, у нее-то и ведьмовских сил – кот наплакал.
– Но ее мамаша и сестра... Ты же читал их дело.
Я пожал плечами.
– Из-за чего ты поругался с Матиашем? – спросил Петр.
Я достал телефон – связь, хоть и слабенькая, все же проникала сквозь толстые стены подвала.
– Он вам лучше обрисует ситуацию... Доброе утро, Матиаш, извини, что разбудил. У меня для тебя маленький сюрприз в лавке Марьяны, – я нажал отбой и добавил: – Вы поосторожнее, он на взводе – еще начнет палить без разбору.
Я поднял фонарь, и мы выбрались наружу.
– Что будешь делать дальше, Ян? – Петр внимательно смотрел на меня, и я знал, что несмотря на все, что произошло, он беспокоится обо мне. – Ты вернешься в колдовской род?
– Шутишь? После всего-то? Клара бы самолично растерзала меня, если бы это ей было по зубам, – я задул фонарь, на улице уже заметно посветлело. – Ну все, мне пора.
Доминик пожал мне руку, а Петр так и вовсе прижал к себе.
– Мальчик, – прошептал он глухо. – Береги себя и прости, если что было не так.
– Вы тоже будьте поосторожнее, – я высвободился и на миг застыл на пороге. – Передай Матиашу – он недавно назвал меня лучшим охотником. Пусть поразмыслит над своими собственными словами.
Я исчез среди крыш. Устроившись в густой тени чердачного окна, я увидел, как несколько черных силуэтов скользят по узким переулкам. Наконец, они оказались в тупичке.
– Доминик?! Петр?! – до меня долетел изумленный возглас Матиаша, узнавшего охотников, стоящих на улице у входа в лавку.
– Да, как ни удивительно, но это мы, – откликнулся Петр.
– Но как?!
– Можно, мы сначала что-нибудь съедим и примем ванну, а то кажется мы подхватили вшей в подвале этой ведьмы, – предложил Доминик.
– Где Ян?
– Станет он тебя дожидаться, – проворчал Петр.
– Есть сигареты? – спросил Доминик. – Курить хочется до смерти.
Я усмехнулся и направился домой.
В полдень меня разбудил телефонный звонок. Я машинально взял трубку.
– Да?
– Я тебя тоже разбудил, Ян? – в трубке послышался голос Матиаша.
– Что надо? – несколько грубо поинтересовался я.
– Мне удалось потолковать с Кларой, и мы, пожалуй, смогли кое в чем договориться. Она сказала, чтобы я ни в коем случае не позволил тебе послезавтра оказаться на вышеградской скале.
– Ты дурак! – я бросил трубку.
Но он позвонил снова.
– Ты дурак, потому что старая ведьма водит тебя за нос! – и прежде чем он успел что-либо сказать, вновь нажал отбой, а следом и вовсе отключил телефон.
Рядом зашевелилась проснувшаяся Элишка. Я потянулся и посмотрел в потолок, понимая, что сон ушел. Я поднялся, принял душ и занялся готовкой позднего завтрака. Элишка шлепая босыми ногами появилась на кухне и согнав со стула чертенят, не поделивших кусок ветчины, уселась за стол.
– Это они звонили? Что им надо?
– Скучно им без меня, – я налил нам кофе.
– Почему ты не выбросишь этот телефон к дьяволу? – Элишка захрустела поджаренными хлебцами.
– Я не выбрасываю вещи до тех пор, пока считаю их необходимыми.
– Ты еще будешь общаться с ними? – она нахмурилась.
– Да. Всегда полезно знать точку зрения врага, тем более, что это можно сделать на расстоянии.
– По-моему, их точка зрения уже известна, если они хотели тебя убить.
– Сейчас это желание несколько подкорректировано.
Элишка некоторое время молча ела.
– Что находится за семью дверями? – спросила она.
– Это тайна.
– Ты мне не доверяешь?
– Нет, я просто сам не знаю...
Элишка с изумлением воззрилась на меня.
– Хочешь сказать?!
– Ну не то что бы не знаю, – я понял, что ее возмутило. – Там хранится мое истинное имя.
– Твое имя? – с недоумением повторила она. – Но зачем... Разве это так важно? У тебя прекрасное имя!
– Да конечно, оно самое популярное в Чехии.
– Разве оно стоит стольких жизней?
– Сейчас ты мне очень напомнила твою сестру.
– Прости, Янош, но я всего лишь хочу понять, – Элишка встревожено смотрела на меня.
– Вместе с именем вернется частица моей памяти.
– Памяти? – совсем уже ничего не понимая удивилась она.
– Ш-ш, – я взял ее руку и прижал к своим губам, задавив порыв, рассказать ей. – Я не хочу тебя пугать. Пожалуйста. Так будет лучше, если ты не будешь знать.
А потом подарил ей колечко – ободок образовывали золотые стебли переплетенных трав, а темно-синие камни, такие же сверкающие, как глаза Элишки, являлись лепестками ирисов.
– Это же настоящие сапфиры, – изумлено прошептала она.
– Во всем мире только одно такое кольцо, – я поцеловал ее.
Оставив Элишку дома, я отправился в Вышеград, чтобы заранее оглядеться. Каким образом, интересно, Матиаш хотел помешать мне? Небо вновь расчистилось, сияло солнце. Когда я неспешно добрался до скалы, время близилось к вечеру. Я поднялся по тропе наверх. Подо мной текла Влтава, а дальше лежала предвечерняя Прага, и красная черепица на крышах домов еще больше алела в лучах заката. Над пропастью дул ледяной ветер, и я поднес ладони ко рту, согревая их дыханием.
– Ты не поторопился, назвав меня дураком? – спросил Матиаш за моей спиной.
Я обернулся. Рядом с Матиашем стояла Клара.
