Дмитрий Биленкин - Космический бог
- Я господин, тогда я твой бог?
- Человек - это не раб и не господин. Понимаешь?
- Нет. Ты хочешь убить Грегори, убить всех - понимаю. Бога твоего - не понимаю.
- Ты хочешь, чтобы я убил Грегори, убил всех?
- Да, если не меня. Но ты не сможешь. Ты слабый.
- Вот как... Нет, я сильнее всех! Видишь? Чем беднее ум, жестче навыки, уже кругозор, тем
легче человек поддается внушению. Полынов встал,
торжественно коснулся плеча Амина.
- Ты не можешь шевельнуть руками, - убежденно сказал он. - Не можешь. И не пытайся. Они окаменели.
Амин дернулся. Он пытался поднять руки; они не повиновались. В его глазах метнулся страх. Бедняга слишком привык находиться под чужим влиянием, сейчас он был беззащитен.
Полынов вытащил у него пистолет, подкинул на ладони.
- Это ты видишь?
Внезапно Амин упал со стула на колени.
- Ты сильный, ты сильный! - закричал он.
Сильнее всех: никто Амина еще не делал камнем! Ты убьешь Грегори, спасешь меня, мой господин! Амин знает, что тебе нужно, Амин все скажет...
- Говори!
- Амин прав: ты хороший господин. Расколдуй меня, расколдуй, Амин все скажет! Когда Грегори убит, ты спасешь меня, дашь денег, много денег, я куплю землю, куплю сына Грегори, буду ему плевать...
Минут через десять Полынов знал все.
Оставшись, наконец, один, он долго не мог успокоиться. Такого он не ожидал. Это превосходило его понимание. Он не подозревал раньше, сколь велика и страшна власть чуда над такими, как Амин. Не знал, как истово веруют они в чудо, как жаждут его, как слепо идут за тем, кто посулит им чудо. Неважно кто, неважно зачем... Их приучили повиноваться силе, безропотно, бездумно, а за чудом им видится огромная, сверхъестественная сила.
Полынова трясло от омерзения.
7. "Зеленый ад".
Он ничего не успел предпринять. Цоканье магнитных присосок, шаги, дверь отлетела - перед Полыновым, непреклонный как судьба, стоял Гюисманс. За его спиной маячил охранник.
- Хватит! - резко, не дав Полынову собраться с мыслями, сказал Гюисманс. Время бесед и размышлений истекло. Да или нет?
- Уже? - вырвалось у Полынова. - Я не успел... Еще час, два...
Он лихорадочно соображал. Предательство? Случайность? Разгаданный ход?
- Странно, нерешительность не в вашем характере, - Гюисманс по-наполеоновски скрестил руки. - Ни секунды! Великий час пробил! Да или нет?
- Нет!
Мгновение назад Полынов хотел сказать "да", чтобы выиграть время. Не выдержал, сдали нервы, не справились с ненавистью и омерзением...
- Жаль. Гюнтер!
Охранник вытянулся.
- Взять! В камеру пыток! Девчонка уже там?
- Так точно!
- Милейший, - Гюисманс повернулся к Полынову, - вам будет для начала показано редкое зрелище. Вам и ее не жаль?
Гюисманс не успел увернуться. Но ярость ослепила Полынова, и удар пришелся неточно. Охранник прыгнул на психолога, выламывая руки. Гюисманс, прислонившись к стене, держался за щеку.
- Если вы думаете... Если вы думаете, что я пристрелю вас... Нет. Я дождусь, когда вы взмолитесь, когда вы будете на коленях ползать... А вы будете" И тогда я полюбуюсь вами. Увести!
Полынов шел, кипя от ярости. Так сорваться! Он презирал себя.
Машинально он все же отметил, что не слышит за собой шагов Гюисманса. Он искоса глянул через плечо. В двух метрах сзади, как конвоиру по земному уставу и полагалось, вышагивал охранник с лайтингом наперевес. И больше в коридоре никого. Решение пришло внезапно. Раз этому олуху невдомек разница между Землей и астероидом...
Когда они проходили мимо комнаты с восковыми фигурами, у Полынова вдруг подвернулась нога. Падая, он что есть силы оттолкнулся от стены. Прежде чем охранник успел сообразить, Полынов, словно ракета, пролетел разделяющее их пространство. Страшный удар ногой в живот бросил охранника на пол. Он истошно взвыл, закатывая глаза. Перевернувшись в воздухе, Полынов перехватил падающий лайтинг. Удар прикладом по голове оборвал вопль охранника.
Дробя эхом тишину, заголосила сирена: за ними следили, конечно. Полынов метнулся в комнату с восковыми фигурами, полоснул лучом лайтинга по гнезду с телеаппаратурой, прикладом срубил выключатель. Свет потух, в темноте зловеще замерцала морда чудовища.
Полынов выхватил из кармана ампулы с миксоналом, флакон с солью, вату. Смочил ее, заткнул ноздри.
Хрустнуло раздавленное стекло ампул. Полынов залег в углу, взяв дверь на прицел. Сердце бешено стучало. Снаружи топали башмаки охранников.
- Здесь! Сюда! Толчея за дверью.
- Эй, выходи!
Полынов не отвечал. Он считал секунды.
- Выходи добром! Все равно выкурим! Выкурят, сообразил Полынов. Они не такие дураки, чтобы ворваться и поставить себя под выстрел. Швырнут какую-нибудь дрянь. Газовую гранату. Ждут, пока их доставят.
Полынов на ощупь прокрался к двери, резко толкнул ее, чтобы миксонал быстрей попал в коридор. Отпрянул назад. Снаружи тоже отпрянули. В распахнутую дверь влетел лиловый луч - что-то грохнулось, рассыпалось искрами.
- Не сметь! - бешено заорал динамик в коридоре. - Идиоты!
Полынов чуть не расхохотался. Они стреляли в Простого среднего человека. От восковой фигуры остался пар. "И у них шалят нервы", - с удовольствием отметил Полынов.
Долгая, невыразимо долгая для Полынова минута настороженной тишины.
И вдруг...
Коридор будто взорвался.
- Крылья, крылья, лечу!..
- Сколько ходов, сколько ходов, прекрасных голубых ходов...
- Да вы с ума... Уберите змею-ю-ю...
Полынов перевел дыхание. "Так, господа, вы еще не знаете, что такое миксонал? Сейчас вы узнаете. Дышите, дышите глубже, пусть снятся вам сны наяву, какие вам еще никогда не снились".
Он встретился взглядом с фосфоресцирующими глазами воскового чудовища. Не помешает. Подхватив под мышку длинное шипастое туловище зверя, он вытолкнул его в коридор и тотчас, навскидку ударил лучом по телеглазу. Одному, второму. С потолка обрушился дождь осколков.
- А-а-а!..
Нечеловеческий вопль завибрировал на самой высокой ноте и оборвался.
Полынов выскочил. Пятеро охранников, шатаясь, тыкались во все стороны, как слепые. Их челюсти отвисли, словно в неоконченном зевке. По подбородкам стекала слюна. Рослый детина пытался вогнать в рот дуло лайтинга. Нечаянно он дернул спуск. Раздался негромкий хлопок. Полынов прикрыл глаза. Что-то теплое брызнуло ему на руки, в лицо. С глухим стуком осело тело. Полынов побежал, поскользнулся, едва удержав равновесие. Дышать мешала заткнутая в ноздри вата.
Вслед неслось шипящее бормотание.
- Ш-ш-шарство небесное виш-ш-шу...
- Я-я-яблоко не убе... х... х...
- Хде-е-е...
Плита, запирающая коридор, пошла, повинуясь паролю, вверх. Полынова едва не сшиб бегущий навстречу охранник. В обеих руках тот держал по газовой гранате. Опомниться охранник не успел: Полынов чиркнул ему по горлу ребром ладони.
