Леонид Резник - Последний Еврей
Призыв к еврейской солидарности, произнесенный по-арабски на манер мусульманской молитвы, — что может быть смешнее? Но мне было не до смеха. Такой призыв к бунту — последний, самый отчаянный шаг.
— Что он говорит? — спросил Адамс.
— Молится, — коротко ответил Моше (отлично! соврал!)
— Но это не на иврите и, по-моему, там было что-то про Мухаммеда.
— Кажется, у него что-то с головой, — сказала Сара. — Что будем делать, шеф? Как выбираемся? Могут появиться русские.
— У нас есть спутниковая связь, — задумчиво сказал Адамс.
— Но мы не уверены, что здесь есть нужный спутник, — возразил ему другой американец.
Сара прошла мимо Веред и подергала ей веревку на связанных за спиной руках, словно проверяя. Я посмотрел на Веред. Моя помощница медленно прикрыла глаза, утвердительно нагнула голову. Значит, она свободна. Я, будто невзначай, сделал несколько шагов и оказался недалеко от Каплински. Чтобы справиться с ним, достаточно будет и ног.
Переворот не занял больше нескольких секунд. Как Моше, Сара и Веред сумели начать одновременно, — не имею понятия. Профессиональная телепатия, наверное. Сара оказалась рядом с Адамсом: левая рука на шее, правая с пистолетом — у виска. Второй американец обмяк в руках Моше и осел на пол. Веред возилась чуть-чуть дольше, она нанесла три-четыре удара. Наверное, из-за того, что руки затекли.
— Стой, Каплински, — скомандовал я, — может, ты и великий ученый, но солдат ты — не самый лучший. Я очень не хочу бить тебя ногами.
— Хорошо-хорошо, — быстро согласился физик. — Я и сам зол на Адамса. Зря он так.
— Извини, командир, — сказала Сара, — мы не можем больше рисковать.
— А это не риск? — шипел полупридушенный Адамс, — освободить этого авантюриста и его ненормальную…
Кажется, Сара додушила его, поэтому он не сумел подробно объяснить, кто такая Веред. И слава Богу! Вообще, это будет дополнительная проблема: американцы посвящены в тайну Веред и могут постараться сделать пакость…
Двухдневный марафон «свяжи-развяжи» вступил в очередную фазу. Меня развязали, троих американцев связали. Кто на очереди?
Каплински остался свободен, так как не представлял из себя никакой угрозы. Выяснив, что Моше и Сара со мной согласны, я приказал физику готовить темпо-станцию к возвращению в 1994-ый год. И как нельзя кстати! Раздался шум механизмов, характерный для приближающего лифта. Мы зашвырнули американцев в машину, залезли сами. Сара приготовила свой любимый М-16, нам с Веред доверили по пистолету.
— Дверь открывается! — заорал Моше. — Быстрее!
Каплински что-то ворчал, недобрым словом поминая Адамса. На крышу выбежали люди в форме и с оружием. Темпо-генератор взвыл. Потемнело, затошнило, швырнуло…
И выбросило в Израиль 1994-го, на ту же каменистую обочину.
Глава 3
Мы с Веред, Моше с Сарой и Каплински сидели в салоне и, наконец-то, ели. Но это было отнюдь не главным нашим занятием. Ели мы, как бы между прочим. Главное, что мы пытались разобраться в создавшейся ситуации.
— … это как волна отрицательной вероятности, полностью меняющая структуру пространства-времени, — объяснял физик. Мы в МТИ ее засекли. Японцы и французы тоже. Структура начала трещать по швам, еще месяц, и ничего изменить было бы невозможно. Мы бы исчезли, и появился бы какой-то другой мир. Вот мы и полезли в ваше время.
— А японцы с французами? — спросил я.
— Ты что думаешь, установку так легко сделать? — рассмеялся Каплински, ах, да, ты ее сделал сам, извини. Но это ты, из своего времени. А наши зарубежные коллеги до сих пор уверены, что путешествовать во времени невозможно. И мы их в этом не разубеждаем. Мы, вообще, не могли понять, кто это хулиганит в прошлом. Считали, что произошла утечка информации и какая-то преступная группа…
— Неважно, — перебила Сара, — Давайте проанализируем то, что мы имеем. Ты… э-э… как тебя звать? Штейн? Объясни, ты должен знать больше всех.
— Зовите меня… — я задумался какое из моих воплощений где находится, Эли. Сейчас я Эли Бромберг. Потом я, возможно, вернусь в Дэвида Липмана, но я тогда предупрежу.
— А Штейн?
— Да это как прикрытие для темпо-станции, — отмахнулся я. — Для такого важного объекта я специально выделил имя. Если бы не ваши…
— Хорошо ты тут устроился, — перебил меня Моше, — меняешь имена, как одежду.
— Было хорошо, — гнул я свою линию, — пока мне не начали мешать. Я еще не знаю как, но с вашей помощью я должен восстановить то, что потерял.
— Мы здесь — чтобы разобраться, — на этот раз даже тихий Каплински выразил нетерпение. — У меня остались дети, жена… Да у всех есть семьи в 2049-ом. Если мы не сумеем восстановить статус-кво, мы все потеряем родных.
Я вскипел. Они еще могут меня торопить! Они могут потерять родственников! Да я их уже потерял! Мои близкие сгинули в застенках Исламской Стражи. А если задуматься, то исчезновение моих родственников уже было обусловлено возможным успехом моей миссии. Я сознательно приносил в жертву своих родителей!
Но я не мог все это сказать вслух. Из-за Веред. Пришлось углубиться в анализ.
— Я тут, чтобы не допустить уничтожение Израиля, которое планируется злоумышленниками, — я начал со своей линии, слегка отклонившись от истины. Все у меня было прекрасно и, судя по всему, увенчалось успехом, раз вы явились из вполне благополучного Израиля «плюс 55».
Сара согласно кивнула, как бы подтверждая, что их Израиль вполне благополучен. Этого-то я знать не мог.
— Но! Но! — я акцентировал внимание не на моем будущем, а на настоящем, появился какой-то фактор…
Фактор действительно появился. У Моше в кармане что-то запищало. Как будильник.
— Телефон из будущего? — пошутил я.
— Намного хуже, — ответил Моше, — кто-то пытается украсть нашу машину.
Веред двинулась к дверям.
— Не выходить! — скомандовала Сара, — Машина прекрасно защищена. Если это простые воры, мы даже можем лечь спать. Но если кто-то пришел за нашей станцией, то нам не стоит выходить так просто.
Я глянул в окно. В Израиле темнеет очень быстро. Никаких сумерек. Кажется, недавно был день, а сейчас — темень, ничего не видно. Выскочишь, как Веред хотела, — и все, готово.
Между тем, Моше слушал свою прекратившую пищать коробочку, как радио, прижав к уху.
— Что он делает? — спросил я.
— Там микрофон с мини-передатчиком, — шепотом ответила Сара. — Для таких вот случаев. И нам надо молчать. Может быть, они слушают нас. Лазером от оконных стекол.
Тут я обнаружил, что трое специалистов: Сара, Моше и Веред — уже лежат на полу и ползут к окнам (чтобы не быть слишком уязвимыми). Только мы с физиком сидели, как два дурака.
