Яна Завацкая - Холодная зона
Лийя стала разбирать чемодан. Одежду надо убрать в шкаф, спрятанный в стене. Мама надавала ей целую кучу одежды, а зачем? Здесь можно иногда носить и домашнее, но в основном все ходят в форме разных комплектов — синей для школы, цвета хаки для работы и всяких там дежурств и еще есть спортивная. Лийе, по правде сказать, было вообще все равно, что носить. Все говорили, что у нее шикарная одежда, а ей было на это плевать. Какая разница, что надевать, она все равно некрасивая. Мама Лийи прекрасно разбиралась в одежде, и Лийя никогда не выбирала, что надеть. Попробовала бы она выразить какие-нибудь желания по этому поводу! Вообще желания опасно иметь — только выскажи что-нибудь, сразу поднимется крик на полдня, а кому это надо?
Лийя в конце концов достала какое-то белье, вынула свои книжки и игрушки, а чемодан с неразобранным барахлом поставила вниз.
Пудель Арто и кукла Нина уселись на кровать, возле подушки. Жалко, что нельзя было взять и других. Может быть, она поедет домой на выходные, и заберет еще хотя бы куклу Алю и зайца. И мелкие бы игрушки не помешало, у девчонок тоже наверняка есть пупсики, можно меняться одежками.
Лийя поставила на полочку любимые книги — мама тоже сильно ругалась, что она берет с собой книги, и почти все выкинула. Остались три — про Карину Тищенко, «Загадки Вселенной» — интересная книга про астрономию, и сказки Пушкина.
Потом девочка подошла к окну. Отсюда был виден стадион — там сейчас как раз тренировалось много ребят в белых футболках и синих шортах. Кто-то бегал, кто-то прыгал в высоту, подтягивался, на поле две команды гоняли мяч. А дальше, за стадионом — тайга, темные сосны, сочная зелень подлеска. По тропинке мимо стадиона проскакало двое всадников на красивых конях — гнедом и золотисто-желтом.
Здесь хорошо, подумала Лийя.
В дверь постучали, и девочка резко обернулась. Подошла к двери шаркающей походкой, открыла.
На пороге стояли двое — мальчик и девочка примерно ее возраста. Оба были в темно-синей форме — узкие брючки, высокие отложные воротники и длинные рукава блуз. Ткань формы, казалось, переливалась. На груди у обоих блестели непонятные разнообразные значки.
— Привет! — сказала девочка негромко.
— Привет, — настороженно ответила Лийя.
— Ты в пятом будешь? Мы тоже. Хотим с тобой познакомиться. Я — Таня, он — Ринат.
Ребята вошли в комнату. Ринат сразу уставился на книги, а Таня — на игрушки.
— Ой, какой пудель красивый… Лийя… Лийя, да? Слушай, помоги нам разрешить спор.
— Какой спор? — удивилась девочка.
— А она говорит, — начал Ринат, — что прионы — это вовсе не живые существа. А я говорю, что тогда и вирусы не живые.
— Всему есть предел! — сердито прервала его Таня, — вирусы ладно! Но если для тебя комочки белка — уже прямо живые существа! Давай вот я плюну… Там тоже белок есть. Он — живое существо?
— Да, живое! — согласился Ринат, — только не существо. Оно же не целое, не отдельное. Это часть живого существа.
Лийя смотрела на ребят с интересом. Она недавно играла в обучающую игру на тему микробиологии, и хотя в школе всякие прионы и вирусы еще не проходили, но…
— А я читала, — сказала она, и новые знакомые разом повернулись к ней, — что они занимают это… промежуточное положение. Ну как бы не живые и не мертвые. То есть не неживые.
— Ну это может быть, — сказала Таня.
— А по-моему, они все равно живые. Ведь такие комочки белка сначала на Земле и появились. Ну когда жизнь возникла! — упрямился Ринат.
— Пошли лучше погуляем, — Таня взяла Лийю за руку, — мы тебе покажем коммуну.
И она улыбнулась. Лийя почувствовала, как тяжелый ком на сердце тает, исчезает, тревога сходит на нет.
Нормальные ребята. И жить тут, похоже, будет нормально.
Глава третья. Реальная жизнь
На портале Риаллайф интервью с Реем Гольденбергом появилось на следующий день. Журналист Уэсли сработал оперативно. Можно просмотреть как трехмерное видео, можно — как текст. Приукрашенный, дополненный. Рей посмотрел видео и не узнал себя — он не мыкал и не экал, как это было в реальности. Уверенным четким голосом, длинными периодами он рассуждал о прошлом и настоящем, приводил какие-то статистические выкладки…
— Я думал, у вас уже отменили пособия, — говорил он, — нет, я не очень интересовался этой темой. Хотя незадолго до моей болезни, в 2004-м, кажется, году, у нас в Германии ужесточили систему социальных пособий, введя законы Харц-4. Это должно было усилить мотивацию безработных в поиске занятости. Пособия урезали и сделали зависимыми от личных усилий безработного, которые строго контролировались. Это привело к целому ряду как позитивных, так и негативных последствий…
Рей в видео острил, отпускал шуточки, блистал красноречием. Рассуждения про музыку и компьютерные игры журналист сильно сократил. А кое-что переформулировал. Например, так Рей рассуждал о том, что мир не слишком-то изменился.
— Но вы знаете, в целом и у нас все было так же. В США и Европе была демократия, соблюдались права человека, всех граждан обеспечивали хотя бы минимальными средствами для проживания. В других странах демократия была недостаточно развита, наглые и жадные диктаторские верхушки грабили народ, люди жили в нищете и страхе, и, естественно, стремились приехать в Европу, чтобы обрести свободу. Что же касается той части мира, которую сейчас называют «холодной зоной», ее тогда в основном занимали государства, далекие от идей демократии и гуманизма. Так в чем разница, что изменилось?
Рей лишь покачал головой, прослушав это интервью с самим собой. Даже возмущения не было. Наверное, спорить бесполезно, да и зачем? Ведь он ничего путного не сказал. Если бы Уэсли не отредактировал его, это звучало бы и вовсе по-идиотски.
Он закрыл интервью. Кстати, и разместили его где-то в глубине портала, на вторичном линке. Огляделся вокруг. И вправду, «Риаллайф» о чем только не рассказывал! Среди актуальных новостей сверкала сенсация «В Антарктиде обнаружен древний космический корабль» — если выглянуть в окно этой новости, можно увидеть сияющие белые снега, торосы, цепочку семенящих пингвинов. Даже будто холодным ветром повеяло оттуда. А в соседнем окне короновалась какая-то герцогиня. Как и раньше, новости уделяли очень много внимания разным герцогам, королям и прочей элите общества. Все это притягивало взгляд, как яркая конфетная обертка. «В Японии генетикам удалось создать говорящую собаку». Правда это — или опять вранье? Какая, собственно, разница? Очаровательный фокстерьер задорно вилял хвостом, стоя на лабораторном столе. «В Мексиканском Заливе коммунистические террористы из Венесуэлы атаковали мирное прогулочное судно».
