Станислав Лем - Астронавты
Инженер, зная, какое впечатление производит верфь на посторонних, подождал немного, прежде чем двинуться к кораблю. Только идя по залу, можно было в полной мере оценить его размеры. Они шли и шли, а высоко поднятый, блестящий, как ртуть, нос корабля был всё ещё далеко. Они миновали несколько глубоких шахт в полу, окружённых барьерами; заглянув туда, можно было увидеть рельсы электрической узкоколейки, по которым каждые десять-двадцать секунд змейкой проскальзывали вагончики; с локомотивом. Но ребята ни на что не обращали внимания; их взгляды приковывал корабль. Шагая по отполированным плитам, они дошли, наконец, до первой платформы, на которой покоился корпус. Вблизи оказалось, что это выгнутая алюминиевая колонна, расщеплённая надвое: на каждой из её частей помещалось по четыре широких гусеницы.
Инженер остановился. Он не произнёс ни слова с тех пор, как они вышли из вагона. Теперь он смотрел на ребят с ленивой, чуть насмешливой улыбкой, как бы говоря: «Ну почему же вы ни о чём не спрашиваете?»
Корпус корабля простирался у них над головами в обе стороны серебряный, огромный, неподвижный. От него падала холодная тень. Ребята прошли мимо поддерживающих платформ. Метрах в десяти-пятнадцати за носом на серебристой поверхности краснели огромные буквы; они складывались в слово: «Космократор». А дальше поверхность корабля была непроницаемо-гладкой. Ребята, вырвавшиеся вперёд, невольно остановились, так как с высоты трёх этажей спускался длинный кронштейн, заканчивавшийся грушей из белого металла. На груше верхом сидел человек; в поднятых руках он держал направляющие тросы и, потягивая их, направлял тупой конец груши на середину серебристого хребта корабля. На фоне молочных плит потолка необычайный ездок, одетый в длинный чёрный халат, в чёрных очках, закрывающих лицо, был отчётливо виден, несмотря на большое расстояние.
— Мы просвечиваем оболочку лучами рентгена... ищем внутренние повреждения, — пояснил инженер.
Ребята шли вдоль корабля, глядя на ездока с таким Напряжённым вниманием, что один столкнулся со спешившим рабочим, а другой чуть не попал под колёса электрички.
«Космократор» стоял слегка наклонно. Среди огромных решётчатых ферм, алюминиевых переплётов, свисающих кабелей, при непрерывном шуме поездов и суетне людей гладкое серебристое веретено покоилось, как нечто удивительное и невиданное. Его корпус, суживаясь к заднему концу, переходил в четыре острых плавника, развёрнутых во все стороны. Самый нижний, по высоте равный многоэтажному дому, почти касался земли. Ребята задирали головы и, невольно жмурясь, вглядывались в сопла двигателей, открывавшиеся между матово-серебряными плавниками. Казалось, каждую минуту из тёмных отверстий может вырваться страшное атомное пламя, и корабль мгновенно вылетит сквозь тонкую стеклянную крышу.
Некоторые из ребят отходили немного или поднимались на цыпочки, пытаясь заглянуть внутрь неподвижных жерл, окружённых каймой чистого гладкого металла. Только в нескольких местах на массивных краях были заметны тонкие параллельные чёрточки — следы воздействия огромных температур.
Инженер стоял, держа руки в карманах комбинезона, и молчал. Здесь работало человек пятнадцать, а молодой парень, сидевший в подвижной кабине на колёсиках, от которой в разные стороны разбегались толстые провода, управлял движением переплёта, поднимавшегося к верхним плавникам.
Ребята не могли оторваться; они рассматривали со всех сторон развёрнутые гигантские стабилизаторы, похожие на хвост серебряного Левиафана. Один из них, самый младший, с пылающими глазами и щеками, с трудом сдерживал желание взобраться на подмостки. И он бы это сделал, если бы здесь не было инженера.
— Идёмте, ребята. Надо торопиться.
Они двинулись толпой за Солтыком и, пройдя несколько десятков шагов, очутились под погрузочным люком. Отсюда между двумя полукруглыми створами, свисавшими вниз, как дверки бомбовоза, видна была внутренняя часть корабля. На ведущие в корабль мостки длинным рядом въезжали гружёные электрокары. Несколько человек наблюдали за этим оживлённым движением.
Миновав погрузочный люк, они подошли к белой алюминиевой лесенке на колёсиках, приставленной к видневшемуся высоко вверху отверстию. Нужно было подняться на высоту добрых трёх этажей. Первый из поднявшихся, очутившись на маленькой верхней платформе, оглянулся — и застыл. За спиной у него был матово-серебряный бок корпуса, а внизу — огромный зал, казавшийся ещё большим. Там в необозримой глубине бегали десятки маленьких поездов, белели выпуклые корпуса машин с копошащимися на переходах и мостиках людьми. От сотен синих огоньков поднимались ниточки пара, сливаясь в лёгкие, прозрачные облака. В воздухе остро пахло озоном. На губах оседал металлический вкус. Над головой медленно двигались решётчатые переплёты мостового крана. Мальчик смотрел как зачарованный и очнулся лишь в тот момент, когда в воздухе над ним появился человек, одетый в кожаный фартук и с асбестовой маской на лице: он въезжал на блоке, перекинутом через траверсу, держа в руке, словно пистолет, короткую металлическую горелку.
— Ты чего загляделся? — закричали ему.
Мальчик обернулся и выскочил в открытое в стене отверстие. Он очутился в коридоре, закруглённые стены которого были покрыты люцитом, испускавшим спокойный голубоватый свет.
— Это входной шлюз, — произнёс инженер, вошедший вслед за ним с остальными ребятами. — С обеих сторон помещаются герметически закрывающиеся люки, чтобы можно было входить и выходить даже в пустом пространстве. А сейчас мы можем пойти или сразу в Централь, или к двигателям, — как вы хотите? — обернулся он к ребятам.
Они сгрудились в тесном коридорчике и, немного оробев, молчали.
— В Централь, — ответил наудачу самый младший.
Ему казалось, что инженер смотрит на них недоброжелательно, как на непрошенных гостей. Солтык подошёл к затвору в стене и обеими руками повернул железный штурвал. Открылась дверца, толстая, как у несгораемого шкафа. Они вошли в другой коридор, тоже закруглённой формы, который шёл горизонтально внутрь корабля и оканчивался широко открытой створкой. Там была маленькая каморка со стенами, тоже покрытыми люцитом. Под низким потолком её перекрещивались пучки труб, от которых отходили различные рукоятки.
— Мы находимся в помещении станции обслуживания шлюзов, — сказал инженер и, подойдя к стене, добавил: — Вот здесь манометры, а тут, указал он, на трубы, — трубопроводы высокого давления. Под полом — насосы и баллоны со сжатым газом. Так... А теперь пойдём в Централь.
