Джек Вэнс - Тчаи: Сага странствий
— Расскажи этому дураку о Земле, — повернулся Траз к Рейшу, — чтобы он убедился в своем невежестве.
Рейш только рассмеялся.
— Без всяких сомнений, ты уникум, — сказал Анахо с удивленным восхищением. — Куда вы направляетесь?
Рейш указал на северо-запад.
— В Перу.
— Город погибших душ, за Мертвой степью... Вы туда никогда не попадете. Зеленые Часчи рыщут по Мертвой степи.
— Неужели их никак нельзя обойти?
— Разве что с караваном, — пожал плечами Анахо.
— Где караванный путь?
— К северу, не очень далеко отсюда.
— Значит, мы отправимся с караваном.
— Вас могут захватить и продать в рабство. Караванщики — самые отъявленные мерзавцы. Почему ты так хочешь попасть в Перу?
— У меня есть свои причины. А какие планы у тебя?
— Никаких. Я теперь бродяга, как и вы. Если не возражаете, присоединюсь к вам.
— Как хочешь, — ответил Рейш, не обращая внимания на сердитое шипение Траза.
Они снова отправились на северо-запад. Дирдирмен говорил не переставая. Рейш находил его болтовню забавной и нередко поучительной. Траз делал вид, что ничего не слышит. Скоро они подошли к полосе невысоких холмов. Траз подстрелил какого-то плоскотелого грызуна, разложил костер, поджарил свою добычу на вертеле, сделанном из толстой ветки, и они вкусно пообедали.
— Это правда, что вы едите человеческое мясо? — спросил Рейш дирдирмена.
— Конечно. Это самое нежное мясо. О, не бойтесь! Дирдиры и дирдирмены никогда не были особенными гурманами, не то что Часчи.
Они карабкались по склонам холмов, проходили под деревьями с мягкой голубовато-серой листвой и пухлыми красными плодами, которые Траз объявил ядовитыми. Наконец пересекли холмистую местность и остановились на вершине последнего холма. Под ними расстилалась Мертвая степь — серая, плоская и безжизненная, покрытая зарослями колючки и изредка — более светлыми пятнами травы паломников. Внизу, почти у их ног, пролегала дорога с двумя широкими колеями. Она шла с юго-востока, огибала подножие холмов, проходила под ними, потом примерно в трех милях к северо-западу сворачивала у нагромождения утесов, похожих на каменные башни, которые поднимались за холмами. Эта дорога пересекала степь в северо-западном направлении; другая вела на юг через проход между склонами, третья уходила на северо-восток.
Траз взглянул вниз, на крутой спуск.
— Посмотри-ка сквозь твой инструмент, — сказал он Рейшу.
Рейш вынул сканскоп и осмотрел склоны.
— Что ты видишь? — спросил Траз.
— Постройки. Их немного. Это даже не селение. На скалах укрепления с пушками.
— Это, должно быть, крепость Касабир, — пробормотал Траз. — Там останавливаются караваны с грузом и расположены склады. Пушки — для защиты от Зеленых Часчей.
Дирдирмен возбужденно взмахнул руками.
— Там может быть даже какой-нибудь постоялый двор. Пошли! Я умираю от желания выкупаться! Никогда в жизни не был таким грязным!
— А как мы заплатим? — спросил Рейш. — У нас нет ни денег, ни товаров.
— Не бойся! — гордо заявил дирдирмен. — Моих цехинов хватит на всех. Никто еще не обвинял нас, Вторую расу, в неблагодарности. Вы хорошо мне послужили. Даже мальчишка получит обед, достойный цивилизованного человека, может быть первый раз в жизни.
Траз надулся и приготовился дать достойную отповедь наглецу, но, видя, что Рейш насмешливо улыбается, тоже выдавил кислую улыбку.
— Нам лучше убраться отсюда, это опасное место, здесь бывают Зеленые Часчи. Видите следы? Они приходят сюда и подстерегают караваны. — Он указал на юг, где на горизонте появилась неровная серая полоса. — А вот и караван.
— В таком случае, — заметил Анахо, — нам следует поторопиться, чтобы добраться до постоялого двора и снять комнаты прежде, чем прибудет караван. Мне не хочется провести еще одну ночь под открытым небом.
В ясном воздухе Тчаи, на обширных пространствах степей было трудно правильно рассчитать расстояние; к тому времени, как трое путешественников спустились с холма, караван уже проходил по дороге: друг за другом шли огромные повозки — шестьдесят или семьдесят, — высокие и очень тяжелые на вид, покачиваясь и кренясь на шести десятифутовых колесах. Одни приводились в движение машинами, другие повозки тащили огромные неуклюжие серые твари с маленькими головами, состоящими, казалось, из больших глаз и хобота.
Стоя у обочины, они наблюдали за тем, как проходит караван. Перед одним из фургонов на конях-прыгунках гордо гарцевали три разведчика-иланта, высокие, широкоплечие, узкобедрые люди с резкими чертами лица. Их кожа отливала желтым, черные, как вороново крыло, волосы, связанные в тугой пучок, поднимавшийся над головой, словно твердое перо, блестели от лака. На них были длинные черные плащи, увенчанные человеческим черепом с отломанной нижней челюстью, так что волосы воинов возвышались над белыми черепами. Вооружены они были длинными гибкими саблями, такими же, как у людей Эмблемы, за поясом у каждого торчало по паре пистолетов, в правый сапог засунуто два кинжала. Проезжая мимо путешественников на своих высоких прыгунках, они мельком оглядели их сверху вниз, но не удостоили их дальнейшего внимания.
Мимо с грохотом катили грузовые открытые повозки. Некоторые были завалены тюками и свертками, на других стояли клетки, в которых находились люди — мужчины, женщины, дети, сидящие вперемешку. Они глядели сквозь прутья тупым взглядом. На каждой шестой повозке была установлена тяжелая пушка, вокруг них хлопотали серолицые люди в черных кожаных жакетах и шлемах. В руках они сжимали пистолеты с коротким, расширяющимся к концу дулом, очевидно стреляющие реактивными зарядами. Другие, с длинными тонкими стволами, были снабжены резервуарами — и Рейш подумал, что это, должно быть, огнеметы.
— Это тот самый караван, который мы встретили у брода, — сказал Рейш Тразу.
Траз мрачно кивнул.
— Если бы мы смогли захватить его, я, быть может, сохранил свою эмблему Онмале... Но я не жалею. Она была таким тяжелым бременем! По ночам она мне что-то шептала...
На дюжине тяжелых повозок были установлены трехэтажные сооружения из почерневших досок — передвижные домики с куполообразными крышами, балконами и крытыми верандами. Рейш смотрел на них с завистью. Как удобно путешествовать в таких домах по степям Тчаи! На одном из этих тяжеловесных экипажей был установлен дом с зарешеченными окнами и дверьми, окованными железом. В фасаде дома находилась терраса, затянутая толстой проволочной сеткой — настоящая клетка. Сквозь прутья выглядывала молодая женщина необычайной красоты. Она была тоненькая и хрупкая, с кожей золотистой и чистой, как песок на морском берегу. Темные волосы доходили ей до плеч; глаза сверкали, как светлые топазы. На ней была маленькая розовая шапочка, темно-красный жакет, помятые шаровары из белого полотна. Когда повозка проезжала мимо Рейша и его спутников, она посмотрела на них, и Рейш был поражен тоской, сквозившей в ее взгляде. Повозка прокатилась мимо. С противоположной стороны дверь была открыта, на пороге стояла высокая плосколицая женщина с ежиком полуседых волос на коротко остриженной голове, глаза которой сверкали фанатическим блеском. Охваченный любопытством, Рейш принялся расспрашивать Анахо, но ничего не добился. Дирдирмен был в таком же недоумении, как и он.
